— Я поняла, — подруга замялась, — и это — выздоравливай.
Сказала таким тоном, что я залилась краской.
— Хорошо, — и связь оборвалась.
Забралась обратно под одеяло, рядом с Картером было тепло и уютно. Облокотившись на руку, Картер насупился. Конечно, он слышал весь разговор. Да, я помнила, что мы договаривались после презентации уехать в его клинику, но ее перенесли, так что у меня был еще один день отсрочки.
— Пожалуйста, — в детстве таким несчастным голоском я канючила конфеты. — Я сделаю все, что ты просишь.
Картер ухмыльнулся.
— Даже то, что обещала в машине.
Скривилась от воспоминаний. Как же стыдно!
Накрыл мои губы поцелуем, пробуждая отголоски тлеющего желания. Зарылась руками в его волосы, притягивая к себе, и услышала звериный рык. Я замерла, Картер обернулся. Возле нашей кровати сидели два фантомных волка и бесцеремонно смотрели на нас.
— Как давно они здесь? — спросила слегка смущенно.
— Недавно.
И снова рычание и недовольные взгляды.
— Моралисты?
— Нет, голодающие, — посмотрел на меня. — Ты давно ела?
Стала вспоминать, когда последний раз видела еду. Из-за переживаний сегодня и зернышко в горло не лезло. Картер прочел ответ по моим глазам.
— Пойдем, я тебя накормлю, — и отстранился. Стал одеваться. Я разочарованно смотрела на него, не той еды я хотела. Совсем не той! — Я не фанат секса на публике, а пока мы этих не накормим, — он кивнул на фантомных зверюг, — они от нас не отстанут.
Бросил в меня свою рубашку — мои вещи промокли от охлаждающего душа, который он устроил мне в машине. Надела и утонула в ней. Ох, как же она пропахла Картером.
Спустились на первый этаж, где рядом с гостиной находилась большая кухня. Дом был очень уютным, но, к сожалению, совершенно не жилым. Чувствовалась отчужденность в правильно расставленных статуэтках, не помятых подушках на диване и идеальном ворсе ковра на полу. Пока изучала интерьер, из кухни раздался шум гремящей посуды. С любопытством пошла посмотреть, что там происходит.
Картер стоял лицом к шкафчикам и недоумевающе почесывал затылок.
— А кормить-то нечем. Вот только это.
Он достал с полки три банки консервов и поставил на стол. Прочитала название «Тушенка с гречкой».
— Ничего, это съедобно.
Картер на меня неодобрительно посмотрел.
— Газа нет. Придется есть холодными.
— Можно разогреть на костре. Ты что, никогда не был туристом? — Он отрицательно покачал головой. — Все бывает в первый раз.
Картер вынес пару кресел на крыльцо и занялся огнем, а я обмоталась пледом и наблюдала, как мой мужчина колет дрова. Поистине, восхитительное зрелище, когда сильный мужские руки с силой замахиваются над поленом и разбивают его на мелкие щепки. Работает каждая мышца его тела, и я сглатываю вязкую слюну — это не последствие гормонального сбоя, это — нежность, с которой я смотрела и не могла оторвать глаз. Может, и любовь — сложно сказать, когда происходит столько всего. Но то, что нас тянет друг другу, как два полярных магнита, бессмысленно отрицать.
Солнце медленно садилось за верхушки елей. Затрещал огонь, огненные языки потянулись вверх. Искры мелкими жучками танцевали над пламенем.
— Что теперь, турист?
Я улыбнулась. Взяла консервы, в которых сделала дырки ножом с одной стороны, и бросила в пламя, прикопав пеплом.
— А дырки зачем?
Я рассмеялась — странно, что он не знает таких простых мелочей. Видимо, он меня так же видит, когда я путаюсь во всех этих волчьих правилах.
— Чтобы не взорвались банки.
Палками достали раскаленные железяки из костра. Приловчившись, нам удалось их открыть, не обжегшись.
Картер
Санни — милая улыбка и дрогнувшие ресницы. Сидела рядом, и от нее так и веяло уютом. Брала отвратительную еду и ела с таким аппетитом, что даже мне она начинала казаться съедобной. Из рук Санни я ел бы и землю. Следила за тем, как я лениво ковырялся в тарелке. Чтобы ее не огорчать, с энтузиазмом сунул ложку каши в рот.
Звонко рассмеялась — ее не одурачить. Хотя обмана в моих словах о поездке она не увидела. Я не мог сказать правду. Слишком она привязана к своему дому и работе. Не имел права требовать бросить все ради меня. Позже я во всем признаюсь, но лишь когда мы будем в безопасности, и она уже не сможет жить без меня, как я сейчас без нее. Она простит.
— Ты задумчивый сегодня. Я тебе, наверное, утомила?
— Ничуть. Говорят, если ты провел с чистокровной сутки в одном помещении и тебе не откусили голову, значит, она твоя истинная пара, — вспомнил волчью шутку.
— Какой ужас! Неужели женщины-оборотни такие несносные? И что такое истинная пара? Впервые слышу.
Хмыкнул.
— Истинная, значит настоящая, единая. Когда два таких оборотня встречаются, их тянет друг к другу с неистовой силы, так, что этому невозможно сопротивляться. Это как замок, который захлопывается, когда ты встречаешь свою половину, а окружающие исчезают для вас. Такие пары поглощены только друг другом не только физически, но и духовно. Это любовь с примесью инстинктов. Беспощадная, всепоглощающая и самая преданная…
Санни притихла.
— А ты встретил уже свою пару? — спросила робко.
Посмотрел на ее вопрошающие глаза. Она спрашивала о другом: «Кто я для тебя? У тебя есть кто-то?» И что ей ответить? Что она сводит меня с ума? Что не хочу ее ни с кем делить и готов нарушить любые запреты? Что еще ни одна самка меня так не влекла, как Санни?
— Судьба сжалилась и не связала с каким-нибудь несчастьем на тонких ножках. Но если это произойдет, я приеду в дом в лесной глуши…
— Как этот? — уточнила Санни.
— Да, — притянул ее к себе и прошептал на ухо, — и надену на нее свою рубашку.
— Вроде той, что на мне? — флиртовала со мной.
Запустил руки под одежду, касаясь кожи, и по ее телу побежали мурашки.
— Такую же… — стук ее сердца стал громче — …и буду любить так долго, пока мы не умрем от вечного экстаза.
Потянулся к её губам за поцелуем, когда она остановила своими словами:
— Не выйдет.
— Почему это? — спросил.
— Эти не дадут, — кивнул мне за спину.
Обернулся. Гром лежал с безразличной мордой, а Умка, как игривый щенок, ластилась к нему, забралась сверху и грызла его ухо, отчего волк тихонько рычал, но не отбивался. Волчица подсовывала морду под его лапы, скакала перед ним, словно выпрашивая, чтобы он погнался за ней. Я даже посочувствовал своему фантомному зверю.
— Я с ними договорюсь.
