— Мы найдем виновного! — резко закончил цесаревич. В этот момент он меньше всего походил на старого доброго Павла, вместе с которым Левшин учился в Императорском институте.
— Найдем, — покорно согласился его сиятельство.
Не желая больше задерживать его императорское высочество, маркиз подготовил пламенный портал, открывая его в министерство. И когда последняя координата вспыхнула в огне, внезапно передумал. Неожиданная догадка озарила лицо министра, пока он закладывал новые ориентиры.
А ведь на факультете алхимии он сам не бывал ни разу. Так когда ж еще выпадет минута познакомиться с трудами самого великого мыслителя империи?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,
в которой пуговицы на блузе вносят раздор в отношения, а старые друзы продолжают молчать
…последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много.
Л. Н. Толстой. Война и мир
Ослушаться приказа маркиза было страшно. По-настоящему страшно.
Но ведь никто не говорил, сколько я должна съесть.
Накопленная за день усталость давила тяжелым грузом, и потому я взяла лишь немного фруктов с серебряного подноса, появившегося на столе вместе с зажженной свечой после огненного всполоха. Быстро умылась в ванной комнате и, не найдя в шкафу ни единой сорочки, прилегла на кровать в одежде, сняв лишь легкие туфли. Почему-то раздеваться в доме, где хозяином был лишенный благовоспитанности министр Левшин, опасалась.
Впервые за долгое время мне приходилось спать не в своей постели, но, несмотря на это, уснула я мгновенно, крепко проспав остаток ночи. И просыпаться не хотелось, если бы не голос:
— Доброе утро, Ольга… Савельевна. — Маркиз, вальяжно расположившись в кресле у стола, разливал чай. — Поднимайтесь, у нас много дел.
Села на кровати так резко, что почувствовала головокружение. Схватилась за край бирюзового покрывала, запоздало вспомнив, что не раздевалась перед сном, и гневно взглянула на министра:
— Вы не можете проникать в мою комнату без позволения, ваше сиятельство.
— Правда? — Министр сделал удивленное лицо, чем, впрочем, не смог меня обмануть. — А мне всегда казалось, что это мой дом.
Язвительный тон вместе с уставшим выражением лица сообщили, что ночь у его сиятельства выдалась нелегкая. Наверняка и поспать ему удалось меньше, чем мне, если Николай Георгиевич, конечно, вообще ложился. А потому спорить не стала.
Маркиз бросил оценивающий взгляд на мои растрепавшиеся волосы и, кивнув своим мыслям, продолжил:
— Ну же, Ольга. Условности ни к чему. Мне понадобится ваша помощь, пока еще не рассвело. Часть вещей, которые мы забрали с собой, уже здесь, в чемодане у двери. Вы можете сменить одежду, но придется поторопиться: мне хотелось бы навестить факультет алхимии еще до его открытия. Поможете?
Любопытство мгновенно перекрыло все остальные мысли. Пришлось простить маркизу его бестактность. Ведь если вчера на опознании я видела тело не моего отца, это означало лишь одно: быть может, сейчас четвертый граф Ершов по-прежнему жив, и любое промедление с моей стороны будет стоить ему жизни.
Я встала с кровати, попросив:
— Если вы не против, я бы хотела остаться ненадолго одна. Нужно время, чтобы привести себя в порядок.
— Его у нас нет, Ольга, — не терпящим возражений тоном заявил огненный маг. — Спустя полчаса мы уже должны посетить кафедру вашего отца, чтобы успеть до начала работы института, иначе визит придется отложить до завтра. А это может оказаться фатальным в сложившихся обстоятельствах.
Я провела целый день в обществе его сиятельства, чтобы понять: споры с этим упрямым человеком стоили дороже, чем простое согласие даже с самыми безумными идеями, и потому просто прошла в умывальню, постаравшись как можно скорее закончить с утренним туалетом.
Найдя на ванном столике расческу, быстро причесала волосы, на ощупь уложив их в низкий пучок при помощи уцелевших шпилек. Благо в пансионе эту прическу мы делали ежедневно, и отработанный годами навык не подвел. Оглядев в большом круглом зеркале вчерашнюю одежду, расправила влажной рукой легкие складки, собравшиеся за ночь, и лишь затем ополоснула лицо. Если не учитывать легкой усталости, я выглядела вполне обычно, что позволило незамедлительно выйти к маркизу.
В свете занимающейся зари бирюзовая спальня, отданная мне его сиятельством, смотрелась особенно хорошо. Убранство ее нисколько не походило на салон, в котором вчера открылся портал, и это обрадовало. Несмотря на то что родовой дом Левшиных оформляли со вкусом, гостиная давила на меня непривычно массивной мебелью с обилием позолоты, здесь же все было легким и светлым, как в моих покоях в старом поместье деда.
Кровать и гарнитур цвета слоновой кости оттенялись цветочным рисунком на зеленоватой ткани покрывала и обивки. Подобранный в тон им светлый шелк стен с рамами картин радовал глаз, а в украшении использовалось много горного хрусталя.
Эта спальня определенно предназначалась женщине. Вот только какой? Вспомнив о светловолосой девушке-секретаре, с такой теплотой глядевшей на маркиза, я подавила в себе неприятное чувство, что заняла чье-то место. Но все же задать вопрос побоялась: в конце концов, мне придется задержаться здесь ненадолго.
Бросив взгляд на господина Левшина, заметила, что он уже почти покончил с завтраком, сервированным на двоих, и теперь жестом приглашал меня к столу:
— Не знал, что вы любите, поэтому принес овсяную кашу с черным чаем, свежую выпечку и конфитюр. Надеюсь, что-то из этого подойдет.
Кивнув, позволила ему помочь мне устроиться в кресле и тут же с ужасом вспомнила:
— Вы не отдали мне вчера пилюлю! Ваше сиятельство, забывать о приеме лекарства нельзя, потому что…
— Что?
— Головокружения вернутся. Так сказали целители.
Я выжидающе смотрела на Николая Георгиевича, но он оставался неподвижен:
— К сожалению, лекарство утерялось накануне при нападении некроманта. Я привезу еще, как только смогу, но пока вам придется обходиться без него. Если станет хуже, мы немедленно перенесемся в пансион. Сможете справиться?
Я оторопело глядела на маркиза, отказываясь думать, что впервые за последние восемь лет останусь без серых пилюль. Слишком живо во мне было воспоминание отцовского испуга, чтобы просто так отказаться от лекарства.
— Ваше сиятельство, отец…
— Его нет, — закончил он. — И сейчас я несу за вас ответственность. Обещаю, вы не пострадаете. Доверьтесь мне!
В очередной раз отринув мысль даже о попытке спора, приступила к завтраку. Быстро расправившись с небольшой порцией каши, запила ее несколькими глотками чая, после чего встала:
— Я готова, господин министр.
Огненный маг оглядел меня с ног до головы:
