— Да нет, что ты, — сморщила нос я. — Какая из меня художница! Я нужна мистеру Гиллрою в ЮниКорп.
— Так все говорят, — насупился Брэн и отвернулся от меня к кипе набросков. — Это приводит меня в бешенство. Ты должна делать только то, чего ты сама хочешь!
— Но я не знаю, чего хочу, — пожала плечами я, однако подписала «Роуз Фитцрой» под портретом матери Брэна.
— Да у тебя тут все наши! — изумленно пробормотал Брэн. — Ну ты жжешь! — Он вытащил набросок, изображавший мистера Гиллроя. — Зачем ты изобразила его в виде злого тролля?
Я невинно похлопала глазами.
— Кто, я?
Брэн расхохотался и вытащил еще один рисунок.
— А это кто? Кажется, я его знаю. Это кто-то из нашей школы?
Я помрачнела.
— Нет, — сказала я и отвернулась.
Только сейчас Брэн заметил пять других портретов Ксавьера на стенах студии. На самом деле их было гораздо больше, но вряд ли Брэн сумел бы найти сходство между портретами младенца, мальчика и молодого человека.
— Кто это? — спросил он, заметно посерьезнев.
Я не хотела отвечать ему. Но должна была. Наверное, мне хотелось бы, чтобы Брэн сам все понял и сказал, что ему очень жаль и что он постарается все исправить… Я повернулась к столу и уставилась на стоящий за ним аквариум с рыбками.
— Так… Мой прежний парень.
— Гхм, — сказал Брэн. А потом добавил ровно половину того, что мне хотелось бы услышать:
— Мне жаль.
Я пожала плечами.
Повисло неловкое молчание.
— Ну, гм… спасибо за рисунок. Маме он очень понравится.
— Не за что, — ответила я.
— Увидимся в школе.
— Угу.
Когда я оторвала взгляд от рыбок, Брэн был уже возле двери.
Глава 9
Этой ночью я не спала. Я сидела в своей комнате, крепко сжимая ошейник Завьера и держа наготове сотовый. Каждый раз, когда Завьер шевелился и менял позу, при каждом звуке и каждом луче света, брошенном на стены и потолок проезжавшим мимо глиссером, я была уверена, что сейчас меня снова придут убивать. За ужином я совсем было собралась рассказать Патти и Барри о таинственном госте, но так и не решилась. Они относились ко мне с таким равнодушием, что я просто не смогла себя заставить. Я ведь была не полной идиоткой. Я проверила все замки — никаких следов взлома. Если верить официальным записям, ничего этого просто не было. Так какой смысл доказывать?
Когда за окном начало светать, я взяла голофон.
— Кабинет доктора Биджа, — сообщила голограмма ее секретарши.
— Я хочу записаться на прием, — сказала я. — На сегодняшнее утро, если возможно.
— Вам срочно? — довольно вызывающе и бесцеремонно спросила секретарша.
Я задумалась. Обычно, когда мне задавали такой вопрос в таком тоне, я всегда отвечала: «Нет».
— Да, — сгорая от стыда, ответила я.
— Вы посещаете Юнишколу?
Я кивнула.
— Имя?
— Роуз Фитцрой.
— Ах! — Поведение секретарши неожиданно изменилось, она поспешно отвела от меня взгляд и уставилась в свой экран. — Простите, я не смогу записать вас до занятий, но у нас есть свободное время на десять утра, как раз перед началом третьего урока. Доктор Биджа пришлет вам освобождение от занятий на это время.
— Спасибо, — пролепетала я.
— Всегда к вашим услугам, мисс Фитцрой.
Секретарша исчезла; мне показалось, она была страшно рада поскорее отключиться от меня.
Мое имя вызывало странную реакцию у людей. Правда, я пока не до конца понимала, какую именно — уважение, страх или просто нездоровое любопытство.
На социальной психологии я проспала от звонка до звонка. И миссис Уиби мне это позволила. На истории я бодрствовала, чтобы смотреть на Брэна, а перед третьим уроком с радостью воспользовалась освобождением от мисс Китайская премудрость.
Когда я вошла в кабинет, мне показалось, что доктор Биджа чем-то озабочена.
— У тебя возникли какие-то проблемы, Роуз? — спросила она. — Моя секретарь передала, что ты попросила о дополнительном приеме.
— Да. Я знаю, что наша следующая встреча должны быть только в понедельник, но я совсем не могу спать.
— Твои кошмары стали хуже?
— Не совсем, — ответила я, хотя вчера не раз задавала себе этот вопрос. У меня не было никаких доказательств визита сияющего человека, кроме зафиксированного врачами утомления Ксавьера, но ведь мой афган запросто мог утомиться, громя студию, пока я спала. — Типа того. Может быть. — Я плюхнулась на кушетку, чувствуя себя растерянной и измученной.
— Как тебе кажется, что тебя беспокоит? — спросила Мина.
— Я… Мне кажется, что позапрошлой ночью на меня напали, — выдавила я. — Какой-то сверкающий мужчина с неживыми глазами хотел нацепить на меня контрольный ошейник… — Я рассказала ей обо всем, включая свой побег в полуподвал и сон в стазисной капсуле. — А когда я поднялась наверх, моя студия была вся разгромлена, — закончила я.
— Ты рассказала Патти и Барри об этом… происшествии? — спросила Мина.
— Нет, — ответила я. — Патти ужасно рассердилась, когда встала и увидела, во что превратилась студия, а мне срочно нужно было бежать в школу. А вчера вечером, когда они с Барри вернулись домой, все это показалось мне слишком странным.
Доктор Биджа кивнула.
— Ты понимаешь, что ваш дом находится в зоне повышенной безопасности? — спросила она. — Ни один посторонний человек не может даже войти на территорию комплекса, не говоря уже о том, чтобы пройти по коридорам в вашу квартиру, не отключив сотни датчиков и тревожных сигнализаций.
— Я знаю, — согласилась я. — И я проверила все замки и контрольный журнал. По записям его там не было. Понимаете, во всех моих снах за мной кто-то охотится, но в этот раз все было совсем не похоже на сон. Слишком реально. И потом, моя студия была разгромлена.
— Собака могла это сделать? — спросила Мина.
— Наверное. Но разве может так быть, чтобы мне сначала приснился сон, в котором моя студия превратилась в руины, а наутро оказалось, что так оно и есть?
— Конечно, такое очень часто случается, — заверила меня доктор. — Находясь в бессознательном состоянии, мы слышим разные звуки и вплетаем их в свои сны. Разве у тебя никогда не было такого?
Я покачала головой.
— Нет. Мне до сих пор вообще никогда не снились кошмары. Но прошлой ночью я так перепугалась, что просидела без сна до утра.
— Пожалуй, тебе следует выписать снотворное, — кивнула доктор Биджа. — Что-нибудь легкое, — заверила она, — без привыкания. Принимай его только в том случае, когда совсем не сможешь уснуть, как прошлой ночью. Ты знаешь, кто твой доктор? Я должна связаться с ним, чтобы он выписал рецепт.
