— Условия́? — пришла моя очередь удивляться. На языке вертелся один мат. Никто мне прежде не выдвигал условий. Я говорил — они соглашались.
— Тогда я могу отказаться.
— Я, блять, и заставить могу, — вся моя выдержка летела коту под хвост. Да что она о себе возомнила?
— Тогда это не «предложение». А рабский контракт. Раз я не могу выдвигать условия, не имею право голоса.
— Хорошо. Говори, — откинулся на спинку кресла, подперев висок указательным пальцем, пытаясь держать себя в руках и не разорвать чертовку в клочья.
— Отпусти Славу. Помоги ей добраться до Одессу и дай денег на первое время.
— Слава это кто?
— Мы с ней землячки, работали на твоих полях.
— Хорошо. Ещё условия?
— Да. Я хочу иметь телефон.
— Для чего? По мужу соскучилась?
— Это никогда не случится. Я все отдам, лишь бы никогда его больше не видеть, — задумался. Что ж такого сделал муж, что она бежала от него. Она же баронесса. Я читал статьи о ней. Их пару считали самой утонченной, а Ярославу самой счастливой женой. В память особенно въелась фотография, где напыщенный прилизанный барон обнимает Ярославу за талию, она улыбается искусственной улыбкой, ненастоящей.
— Зачем тогда тебе телефон?
— На родине осталась тетя. Софа. Ей наверняка сообщили о моей инсценированной смерти. Я хочу сообщить, что это не так.
— А твой муж. Он может прослушивать телефон? — Ярослава призадумалась.
— Может. Он не скоро свыкнется с мыслью что потерял меня.
— Так любил?
— Нет, не любил.
Глава 17
Яра
Муж меня не любил. Я для него сродни тому, что Диего хочешь сделать из меня. Игрушку для забавы. Я долгое время терпела такое отношения Байрона к себе, что для меня какой-то месяц? Тем более, Диабло для меня ничего не значит, он абсолютно чужой мужчина и никаких чувств к нему не испытываю. А то что было там в кабинете клуба, больше не повторится. У него не получится вызвать у меня ответное желание. Месяц и я свободна, забуду о нем, как о страшном сне. И Славе помогу.
— Отлично! Иди сюда, — он откинулся на стуле, мой взгляд скользнул по напряжённому прессу, ниже к бугру в штанах.
— Что?.. — он хочет получить рабыню прямо сейчас? Здесь? Знакомый вжик молнии и в животе тяжелеет, а между ног сладко ноет. Я завелась от простых воспоминаний как он брал меня.
— Ты согласилась. Договор, что я имею тебя когда захочу и как захочу. Я хочу прямо сейчас, — он достает из брюк эрегированный член, с блестящей капелькой на бордовой головке и проводит верх-вниз рукой. — Приступай, Ярослава, — меня коробит от его слов, но сама же подписалась.
— А если зайдет кто? — с опаской осматриваюсь по сторонам.
— Не посмеют. Садись на меня, — это договор. Всего лишь месяц. Я выдержу.
На ватных ногах подхожу к Диего, смотрю на торчащего монстра. Таким только гвозди заколачивать. На вид твердый как камень. Не дождавшись от меня действий, он тянет меня за талию, усаживает на колени. Мои ноги свисают по бокам, а его лицо так близко. Диабло достает из кармана блестящий квадратик и протягивает мне.
— Надень. Сама, — после минутного замешательства, открываю презерватив и беру член в руки. Под нежной кожей он твердый. Я чувствую каждую венку, как он дёргается в моих руках. Диего спускает платье до пояса и начинает мять грудь, пощипывая соски, отправляя сладкие импульсы между ног. Я не буду испытывать удовольствие! Это неправильно! Твержу заветную мантру! Но против воли, трусики намокают, а желание ощутить его внутри становиться необходимостью.
— Садись, — отрезвляет меня приказной тон Диего. Он отодвигает полоску ткани трусиков в сторону и направляет член в меня. Привстаю и медленно опускаюсь на него.
Такой огромный, он заполняет до отказа и из меня вырывается стон. Я не позволю себе кончить, не покажу, что мне хорошо с ним. Это сделка и удовольствие она не должна приносить. Диего сжимает грудь и посасывает твердые соски. Поднимаюсь и опускаюсь на него, двигаю бедрами. Доведу его до оргазма и все. Сжимаю стенками влагалища твердый член. Стону. Я читала, что мужчина кончает на четырнадцатый стон. И если с мужем они были симуляцией, то с Диего стоны получаются настоящими. Он держит меня за бедра, вбивается сам. Вгоняет до упора. Черт! Мне так хорошо, так хочется отпустить себя и позволить себе кончить. Его член напрягается.
— Кончай! — ну уж нет. В эти моменты я уязвима, не покажу, что у него есть власть надо мной. Воскрешаю в памяти наш последний раз и то гадкое чувство использованной игрушки, которую поиграли и бросили. Не стоит забывать, расслабляться. Всего лишь договор.
— Ах, — стон ему в ухо, смуглая кожа Диего покрывается мурашками, а член внутри меня пульсирует, изливается в резинку.
— Ты не кончила, — обвиняющим тоном говорит он.
— В договоре не шло речи о моем удовольствие. Это всего лишь сделка, — с дьяволом. Я стараюсь держать лицо и быть непринуждённой, но меня потряхивает от не состоявшегося оргазма. Я была уже близка к нему.
— Я могу быть свободна? — Диего выглядит озадаченным и сердитым.
— Хорошо. Иди.
Слезаю с него. И тороплюсь в комнату. Соски больно ноют от его жадных поцелуев, а в животе поселилась пудовая гиря. Скинув платье, насквозь пропахшее им, бегу в душ. Несколько минут терплю ледяную воду, но жар не спадает, тело требует удовлетворения. Злясь на саму себя, отставляю ногу в сторону и касаюсь сокровенного места. Погружаю внутрь палец и кручу сосок, вспоминая как он это делал, размашистые толчки внутрь себя, ярко горящие глаза цвета виски, его запах. Перед глазами яркая вспышка, а ноги слабеют под действием бурного оргазма.
Держать лицо, не показать, свою слабость, что мне нравится секс с ним будет очень сложно. Но я выдержу.
Глава 18
Диего
Наливаю коньяк в стакан, залпом выпиваю и с грохотом опускаю на стол.
Не кончила — её дело. Что меня так это бесит?
Яра взята в плен, но о капитуляции не может идти речи. Не одна от меня не уходила неудовлетворенной. Это плевок в лицо, словно я недомужик какой-то, и от меня нельзя сойти с ума. Я для Миледи недостаточно хорош?
Ударяя кулаком по столу, скриплю зубами. Ничего! Снизойдёт её милость и до меня. Я заставлю! Чем она, кстати, сейчас занимается.
Открываю ноутбук, смотрю по камерам где она. Просматриваю весь дом. Она забегает к себе в комнату, прижимается спиной к двери, тяжело дышит. Обнимает себя за плечи, утыкается носом в плечо. Её глаза полыхают яростью. Подцепив бретельки платья тонкими пальчиками, тянет вниз. Ткань задерживается в области груди и спускаться ниже. Соски торчат как вишенки на белоснежном торте. Я снова возбуждён.
