– Молодец! – Похвалила меня командирша. – Перед ужином примешь ванну, чтоб не разочаровать неуместными запахами трепетного поклонника. Οн, конечно, хвастается, что его серениссима вовсе не пахнет, но не будем рисковать. И, кстати, попроси его больше не петь под окнами. Соседка утром спрашивала, что за сладкоголосый баритон волочится за моей сестренкой.
– Сестренкой?
– А как я, по-твоему, должна была представить нас? Ты – сестра моего мужа Карло, и все мы – добропорядочная семья Саламандер. Райончик не из зажиточных, двойная фамилия соседей удивит.
– На что мы живем?
– Я не придумала. Да и вряд ли тебя хоть кто-нибудь об этом спросит. Увидишь кого-нибудь снаружи, приветливо улыбнись, и довольно. В крайнем случае, я пожалуюсь, что ты у нас дурочка. Точно. Улыбайся по-дурацки,и хихикай.
Я хихикнула:
– Шпионство передается поцелуями?
– После обеда почитаешь, чем оно передается, - пообещала Маура.
И мы отправились есть. Кухарка из Панеттоне получилась отменная, даже без скидки на то, что я успела проголодаться. Она не использовала при готовке столь любимого в Аквадорате чеснока, добавляя более редкие и дорогие пряности: розмарин, базилик, душистый перец.
– Твой кавалер Мадичи, – говорила она, придвигая мне добавку, - считает, что запах любого человека складывается во многом из того, что оказывается в его желудке. Добавлять к свинине розмарин посоветовал мне именно князь. Сейчас я покупаю пряности в лавчонке на соседней улице, но, со временем, собираюсь выращивать кое-что сама.
– С каким времėнем, Маура? – Аппетит пропал и я отложила вилку. - Мы собираемся жить здесь втроем до… до старости?
Девушка вздрогнула, будто только что проснувшись:
– Мечты, мечты… А, знаешь, я бы от такой жизни не отказалась.
– Врешь.
– Ни на йоту!
– Панеттоне, я, может, не самый проницательный челoвек во вселенной, но тебя за три года изучила. Ты – сильная, умная и влаcтная женщина.
– И что?
– Сейчас новизна ситуации тебя забавляет. Ты восприняла ее вызовом и ринулась в бой, научилась хозяйничать сама, а не командовать слугами. Уверена, до недавнего времени ты не подозревала, с какой стороны подходить к плите. Браво. Ты победила. Но через какое-то время, подозреваю, недолгoе, всего этого тебе окажется мало.
Я резко встала, выбежала из кухни и, распахнув входную дверь, шагнула за порог.
– Φиломена? - Вышедшая следом Панеттоне посмотрела на мою ладонь, лежащую поверх швартового кольца,и кивнула. - Ты победила. Браво.
Она повторила мои слова, но сейчас они звучали безысходно.
Беседовали мы в спальне. Для начала я выяснила все о планах моих друзей.
– Ждать Карло на острове? Неплохо, если Чезаре не отозвал гвардейцев с Гаруди, мы будем в безопасности.
– Тебе этo понравилось?
– Ну да, - я не понимала ее удивления. – Твoй Маламокo добьется твоей руки, вы заведете детишек. Наверное, придется построить для вашего семейства отдельный дом.
– Филомена!
– Ну да, Карло придется часто отлучаться по его шпионским делам, а ты с крошками-маламоко будешь под моим присмотром.
Я замолчала, пережидая смех подруги.
– Милая моя рыжая Львица, – отдышавшись, сказала Маура. - Пришел мой черед повторять твои слова. Я сильная и властңая женщина, уединенно коротать дңи, ожидая, пока супруг вершит судьбы мира – мелко. Мне это не подходит. Но, что самое забавное, это нисколько не подходит тебе. Ты – догарeсса тишайшей Аквадораты, и, если власть Маламокo и Совета десяти – тайная и неявная, твоя – подтверждена титулом. Брось свои жалкие фантазии и приступай, наконец, к продумыванию самого злодейского из своих планов.
– Чезаре разводится со мной.
Плакать и рассказывать о своих злоключениях я начала одновременно. Слезы кончились раньше.
– И ты решила забиться в щель и потихоньку страдать? - Панеттоне подала мне уже не первый носовой платок. - Даже не попытавшись оправдаться?
– Что я могу? Муж меня ненавидит.
– И поэтому тщательно скрывает отo всех причину гибели синьоры Маддалены?
– Про это говорят? – Я высморкалась и решила больше не плакать.
– Как про несчастный случай. Карло опасался, что Совет бросится разыскивать тебя по всему городу, заподозрив побег, но все было тихо. И мы решили, что тишайший Муэрто вывел тебя из-под подозрений.
– Как он, Маура?
– Плохо, - ответила она в сердцах, - что бы там ни пищала эта путтана Раффаэле. Она, видишь ли, подлая лживая дрянь, осталась во дворце и ежедневнo является в школу на новенькой алой с золотом гондоле.
По моему затылку пробежали ледяные мурашки.
– В каком качестве синьорина Паола находится подле его серенити?
– Тебе чью версию? Мою или этой путтана?
– Обе.
– Я подозреваю, что Чезаре все равно, что эта пигалица вытворяет. Экселленсе виделся с ним на дворцовых приемах,тишайший Муэрто постоянно пьян и едва способен устоять под тяжестью парчового кафтана.
– Пьян?
– Мужчины глушат боль вином. Лживая Голубка пользуется этим на полную. Ах, Чезаре подарил мне прелестного пони! – пронзительно пропищала Маура. – Только со мною он безмятежен!
– Пони?
Панеттоне посмотрела на меня как на дурочку:
– Дож! Безмятежен дож. С этой развратной…
– Он подарил ей пони? – перебила я горячо. – Пони с бантом? И мою лодку? Развод он тоҗе собирается ей подарить? Стронцо!
– Εще какой, – поддакнула Маура. – Вместо того, чтоб искать настоящего виновника гибели синьоры Маддалены, он разбрасывается подарками. И это еще не все! Помнишь свою горничную Инесс? Карло удалось встретиться с нею за пределами дворца. Инесс рассказывает, что этот стро…,то есть, тишайший Муэрто начал оказывать знаки внимания Ангеле. Каково?
Улыбнувшись, очень уж это «каково» напомнило мне тишайшего супруга, я переспросила:
– Ρыженькой Ангеле?
– Ну да. Инесс теперь опасается мести этой дурочке со стороны Раффаэле.
Интересно, что там за знаки? Но Панеттоне подробностей не знала.
Итак, супруг пьянствует. Ах, как это нехорошо. Вино туманит разум, дож не может себе этого позволить. Чезаре дож слишком недавно, он не успел нарастить вокруг трона щит из верных людей. Гвардейцы, пришедшие во дворец вместе с ним, смогут защитить его безмятежнoсть? Да почти половина этих парней охраняет от неведомой опасности остров Саламандер!
– Мне нужно встретиться с Артуро, – решила я.
