Когда призрак замер, и я осмотрелась у чего именно — охнула! Впереди маячили покосившиеся дверные створки, которые удерживались на весу только за счет нитей плотной паутины. Неосознанно сглотнула, но понимала, что отступать нельзя, потому изо всех сил толкнула дверь, прикасаясь через мягкие слои паутины к резному дереву, стараясь ни о чем дурном не думать. Известно — страх сумеет напридумывать многое, а воображение нарисует все в ярких красках, и останется мне, задыхаясь от ужаса, бежать назад.
С неимоверным грохотом деревянные створки рухнули, и под ними что-то захрустело. Подняв фонарь выше, я сумела увидеть, что стою перед входом в зал, пол которого усыпан острыми осколками разноцветного стекла.
Как назло, свет фонаря замерцал, показывая, что внутри заканчивается масло.
— Что тут было? — поинтересовалась я, осторожно ступая по осколкам, и Гали подняла голову кверху.
Я повторила следом за ней и от удивления приоткрыла рот. Мои широко раскрытые очи увидели, откуда насыпались эти стекляшки. Когда-то давно все они были частями великолепного витражного потолка. Теперь сверху темнел пласт плотной земли, из которого торчали пучки длинных корней, а среди них поблескивали острые грани осколков.
Призрак привычно поторопил меня, промелькнув пару раз перед лицом и метнулся дальше. У самой дальней стены располагался колодец. Необычный колодец, в котором никогда не было воды. В кольцах свернувшегося са’арташи — полузмея-получеловека — демона бездны и предка Беккитты.
Теперь я осознала, куда привела меня Гали — древнее святилище под Царь-городом, где в незапамятные времена находилась столица процветающего государства Ил'Вееда, правители которого истово поклонялись демонам бездны. Известно, что многие города умирают, а на их месте строят новые, погребая память о предшественниках под слоями земли и камней. Так случилось и с Ль'Гааром, а я, будто, прикоснулась к самой истории, глядя в белесые очи статуи, изображающей до пояса очень привлекательного мужчину. Высокий лоб, изысканная линия скул, острый подбородок и чувственные губы, чуть раздвинутые в улыбке. Длинные волосы, словно развеваются на ветру, мускулистый торс сообщает, что его обладатель владеет недюжей силой. Дальше следует змеиный хвост, на котором видна каждая чешуйка.
— Ненавижу са’арташи, — шепнула я, и в неверном свете на миг почудилось, что каменные губы дернулись в жуткой ухмылке, а незрячие глаза опасно сверкнули.
Я содрогнулась, но Гали не разделяла моих страхов, только молча ткнула в колодец.
Я понятливо поспешила осветить его нутро. Там темнел и пугал своей глубиной тоннель с лестницей, сделанной из редкого в наши дни железного дуба, названного так за исключительную твердость древесины, которая не поддается влиянию времени. Смущали меня только палочки-ступени, напоминающие птичьи жердочки.
Со вздохом я полезла вниз, держа фонарь одной рукой, а второй цепко хватаясь за деревяшки. Подол длинного платья только мешал, но придержать его не было никакой возможности, а оставалось только медленно опускать ногу, тщательно ощупывая каждую ступеньку.
Когда мне стало казаться, что эта лестница бесконечна и ведет прямиком в бездну, внизу замерцал тусклый огонек. Я разволновалась, но совершенно напрасно.
В очередном круглом зале, куда я попала, находился Ганнвер. Братец горячо обнял меня, протянул спелое яблоко и, предугадывая мой вопрос, пояснил:
— Я попросил Гали отыскать тебя и привести ко мне. Это место располагается прямо под замком, и оно соединено с храмом Хранителя Врат смерти. Удачно, не так ли? Но речь я поведу не о том и буду краток — у нас совсем мало времени!
Вгрызаясь в сочную яблочную мякоть, я кивнула и приготовилась внимательно слушать.
Ган отступил, провел рукой по волосам, пристально взглянул на меня и неожиданно поинтересовался:
— Ты о чем сейчас думаешь?
— О нас, — коротко призналась я.
— Хм… не думай, так легче жить! Да и морщин меньше на лице! — брат попробовал пошутить — не вышло. — Ладно! Дело такое — Беккит отсылает меня из столицы на месяц.
— Ох! — сорвалось с моих уст прежде, чем я успела задуматься.
— Угу! — удрученно согласился Ган. — Тварь желает, чтобы я соблазнил жену эрт Телла и через нее выведал все секреты этого семейства.
— Но… — мне тотчас вспоминалась эта эра.
— Да! — разъярился Ганнвер. — Эта женщина своими формами напоминает хорошо раскормленного хряка! Грыр их всех загрызи!
— Почему отправляют именно тебя, а не Фрона, к примеру? — нахмурилась.
— Полагаю, время мое подле королевского тела истекает, сказал он так легко, обыденно даже, словно сообщал о погоде, и мне стало страшно за кузена. Я встрепенулась:
— Ган…
— Ничего не говори! — глаза Ганнвера сверкнули в темноте серебряной сталью. — Думается, следующим телом, которое мне прикажут обслуживать будет тело советника…
Я с тревогой посмотрела на брата, было такое чувство, что с нашей последней встречи прошел год, а не день. В полутьме стало заметно, что возле красиво очерченных губ залегли горькие морщины, а глаза смотрят на мир не с мальчишеским задором и уверенностью в победе, в них появилось что-то мрачное, хищное, не поддающееся укрощению, и мне стало не по себе. Я мысленно взмолилась: «О, Хранители! Ну почему все так плохо? Отчего Некрита — многоликая, изменчивая, непостоянная — одарила меня целительской магией, а не силой какого-нибудь кровожадного демона?»
Ган взял себя в руки, а я постаралась отбросить прочь страшные мысли, с надеждой глядя брату в глаза. Он произнес:
— Ниа, скоро ты останешься без моей защиты! Конечно, за тобой будет, кому присмотреть — у меня осталась парочка друзей из трущоб, но сильно на них рассчитывать не стоит…
— Я буду надеяться только на себя, — уразумев, что Ганнвер желал донести до меня, отозвалась я. — Постараюсь стать тенью, буду поменьше попадаться Беккит на глаза и…
— Ниа! — прервал меня Ган. — Тебя перепоручили заботам Фрона! Будь с ним осторожна, я не знаю, чего от него ждать! Не хочется говорить, но в случае опасности проси защиты у Эрея — этот твердо решил подороже продать твою девственность, что, в сущности, не противоречит нашим интересам.
— Ган… — получилось очень тихо, так как в горле пересохло, не смотря на то, что съеденное яблоко было сочным и сладким.
— Ниа! — рявкнул Ганнвер, потеряв остатки терпения. — Не пойму, что с тобой! Хватит ныть! Ты девочка взрослая и не хуже моего понимаешь, что девственницей вечно быть не сможешь! И уж извини — всяко лучше отдать ее мужу, а не пьяному рыцарю Беккит, — напомнил он о недавнем случае.
Я обиженно насупилась в первое мгновение, но братца не проняло, он продолжил:
— Ниа, тебе необходимо соблазнить лорда Нордуэлла и сделать его нашим союзником!
— Угу! — озлобленно покивала я. — Наши предки из века в век воевали с южными демонами, а ты сейчас предлагаешь мне лечь в постель с врагом! Хотя да! Ты прав! Это совпадает с приказанием Беккит! Я соблазняю демона, убиваю его, вырезаю черное сердце и преподношу его королеве-змее! Все верно?
