Фрон лениво махнул рукой в мою сторону:
— Выбирай…
А хозяин поманил меня к прилавку. Подойдя ближе, я сумела увидеть, что помимо флаконов здесь стоят глиняные баночки с притираниями и мазями. С благоговением потянулась к ним, а из-за спины раздалось насмешливое хмыканье Фрона:
— Что, Ледышка, думаешь, как будешь соблазнять демона?
Разумеется, ни о чем подобном я не задумывалась, а всего лишь поддалась минутной, чисто женской слабости, посему разозлилась и брякнула:
— Буду! — спохватилась: «А ведь Фрон прав — для исполнения моей затеи я должна буду соблазнить Алэра, заставить его расслабиться, забыться!» — Ой! — на щеках помимо воли вспыхнул румянец.
— Вижу, мысль мою ты уловила! — хохотнул Фрон, а хозяин лавки, строго посмотрев на него, обратился ко мне:
— Эрра, не знаю в праве ли я давать вам советы, — пауза, мой любопытный взгляд и только тогда парфюмер продолжил, выставляя на прилавок первый флакон, инкрустированный розовыми самоцветами. Вынул из него колпачок и протянул мне со словами:
— Роза — символ женской чувственности и власти над мужчиной. Добавьте сюда сладкие ноты ванили, и ваш избранник не устоит, охваченный страстью.
Я поднесла колпачок к носу и вдохнула манящий аромат, прикрывая глаза.
— Расскажите, что чувствуете? — голос хозяина лавки доносился до меня откуда-то издалека, и я выдохнула:
— Да… мне это напоминает ночной сад, пронизанный лучами полной луны и наполненный дурманящими ароматами.
— О-о-о, вижу, вы девушка понятливая! — обрадовался парфюмер. — А теперь вообразите великолепную розу на верхушке куста в самом центре этого сада…
— Воображаю… — я погрузилась в мир фантазий и, как наяву, представила картину, написанную приглушенными красками летней ночи.
— А сейчас представьте, что благоухаете, словно эта роза, и на этот аромат слетаются все мотыльки, — эрт Лив умел играть голосом, и я, будто воочию, увидела перед собой упругие гладкие лепестки с капельками блестящей росы и множество мотыльков. Этот рисунок оборвали насмешливые речи Фрона:
— Угу! Только лучше вместо мотыльков представь демона…Ага! С крыльями!
Я распахнула очи и заметила, с каким недовольством глядит на моего спутника хозяин лавки. Фрон тоже это приметил, примирительно поднял руки и, желая умерить гнев парфюмера, промолвил:
— Ладно-ладно…берем эту вашу розу!
Лавочник проигнорировал его и вновь посмотрел на меня:
— Продолжим мечтать, эрра! Итак, — он ловким движением руки снял с полки и выставил передо мной флакон из аметиста. — Отойдем от розовых кустов и прогуляемся дальше. Как думаете, что скрывается за поворотом? — лукавая улыбка скользнула по его губам.
Я, затаив дыхание, предположила:
— Фиалки?
— Именно, эрра! Ночные фиалки. С виду неприметные, казалось бы, теряющиеся в густой траве, но… — я сделала короткий вдох, а парфюмер сказал: — Но как мотыльки находят их в темноте, когда солнечные лучи не высвечивают яркие лепестки?
— По запаху, — опять догадалась я.
— Да, аромат фиалок нежен и едва уловим, манит неразгаданными тайнами и увлекает в омут желаний, — мне протянули колпачок от аметистового флакона.
Я приняла его и утонула в океане нежности, на мгновение уносясь в романтическую сказку.
— И это тебе нравится? — в голосе Фрона сквозило недоумение.
— А какой девушке не понравится нежность и ласка? — язвительно полюбопытствовал у него эрт Лив.
— Тогда берем, — не споря, изрек Фрон, а парфюмер потянулся к малахитовому флакону с золотым колпачком.
— Что в нем? — заинтересовалась я, и, подарив мне очередную хитроватую улыбку, хозяин с озорством сказал:
— А вот это вы мне скажите…
Я взяла из его рук золотой колпачок и поднесла его острый кончик к носу. Воспоминания о летних лугах захватили меня и закружили в вихре чувств и эмоций. На глазах выступили слезы, и я прошептала:
— Цветочное разнотравье…
— Верно! — эрт Лив остался доволен. — Пряные ароматы разогретой солнцем земли, трав и самых разных луговых цветов со сладкой нотой меда…Помните, как любят цветы шмели?
— Да, — задыхаясь от нахлынувших чувств, выговорила я.
— Это уже третья банка! — возопил Фрон. — Хотя демон тот же шмель…
Теперь дурно посмотрели на него мы оба с хозяином.
— Продолжим? — после спросил у меня парфюмер, и я быстро закивала.
Флакон из прозрачного стекла с тонким рисунком в виде лихо закрученных завитков, а внутри белые лепестки.
— Жасмин, — сходу определила я.
— Да, — мне подали новый колпачок. — Что он вам напоминает?
Жасминовый аромат нарисовал для меня воображаемую картину.
— Знойная ночь, сад, окутанный темнотой, чуть заметный ветерок, раздвигающий зеленые ветви и обнажающий белые цветы…
— Да-да, — снова встрял Фрон, — и толпы мотыльков над ними… Молчу-молчу… — поймав откровенно злой взгляд эрт Лива, мой спутник поспешил умолкнуть, но хозяин лавки этого не принял и обратился напрямую к Фрону:
— А вы, эр, какой аромат знаете?
Фрон нахмурился, пожал плечами, подумал и выдал:
— Лаванда!
— Есть такое растение! И что вам напоминает его аромат? — допытывался парфюмер.
— Моль, — без заминки объявил Фрон.
— Мыло, — торопливо высказалась я, — и значит чистоту и отсутствие болезней.
— Все правильно, эрра, — подтвердил эрт Лив. — Несколько капель лавандового масла смогут уберечь вас от заражения. Не забывайте об этом, если в вашем крае властвует хворь.
— Не забуду, — уверенно пообещала я.
— Что брать будем? — с мученическим видом осведомился Фрон.
— А что вы порекомендуете? — с ехидством полюбопытствовала я у него.
— Розу! — поразмыслив, отрапортовал он.
— Слишком тяжелый аромат для такой юной девушки, — сообщил свое мнение лавочник. — Он подойдет только для особого вечера. Понимаете, о чем я?
— Понимаю, — с совершенно серьезным видом откликнулась я, и эрт Лив качнул головой:
— Не хмурьтесь! Вы молоды и солнечны! На каждый день мы подберем вам другой аромат: свежий, искристый, наполненный нотами весны. Догадываетесь какой?
— Цветы какого-нибудь дерева? — я вновь поддалась его чарам. — Яблони? Сирени? Ой, нет! Апельсина!
— Прямо в цель, прекрасная эрра! — меня снова похвалили и вручили стеклянный флакон, инкрустированный желтыми кристаллами.
Я сама вынула из него колпачок, и от свежего, весеннего, чуть сладковатого аромата у меня закружилась голова.
