— Так ты поедешь со мной? — уточнил он.
Мейсон кивнула, опустив голову, словно признав свое поражение. И наконец он почувствовал огромное облегчение. Дело сделано. А после бала он вычеркнет ее из жизни навсегда.
Глава 4
Февраль, десять лет назад
— Пойдешь со мной? — спросил Дэнил.
— Куда?
— Ко мне домой. — В королевском тоне проскользнула нотка беспокойства.
Вот оно, подумалось ей. Третье свидание. За последний месяц они исходили Манхэттен вдоль и поперек, осмотрев все достопримечательности, какие только смогли найти, посетили лучшие рестораны, а сегодня вечером побывали в опере. Мейсон поразили роскошные интерьеры, но больше всего ее потрясла музыка и голоса оперных певцов. Воздух буквально вибрировал от накала страстей вокалистов. Это был волшебный вечер, и нет, она не хотела, чтобы он заканчивался.
Дэнил протянул ей руку. Улыбка на его лице выражала волнение, а возможно, и обещание. Она застенчиво улыбнулась в ответ и взяла его за руку. Он повел ее дальше по кварталу к своей квартире, а не к машине, которая в предыдущих случаях доставляла ее обратно в тренировочный центр, где она делила комнату с Франческой. Мейсон гадала, что скажет ее подруга, а потом поняла, что Франческа, вероятно, не заметит ее отсутствия, поскольку слишком занята своим нынешним ухажером на день, как она любила их называть.
Каким-то образом за последний месяц Дэнил стал неотъемлемой частью ее жизни помимо тренировок. Каждую свободную минуту он был рядом. А когда не мог прийти, писал или звонил, интересуясь, что она делает, о чем думает. Мейсон никогда не испытывала ничего подобного. Она была единственной дочерью Джо Макоулти. Молодые ребята, работники фермы, относились к ней с почтением, никто не хотел навлечь на себя гнев ее отца, тем паче потерять работу из-за фамильярности, допущенной в отношении дочери хозяина. У Мейсон же было столько работы на ферме, что она редко выходила за пределы поместья.
Поскольку Франческа проводила все больше времени вдали от тренировочного центра, Дэнил легко восполнял ее отсутствие. И Мейсон была этому рада. Потому что… ей нравилось проводить с ним время. Она внимательно слушала его, засыпала вопросами о Терхарне, о его занятиях… Она спрашивала обо всем, только бы слышать его бархатный баритон с этим восхитительным акцентом. Голос, от которого у нее все внутри трепетало.
Держа его руку в своей, а другой подобрав длинную юбку единственного вечернего платья, Мейсон вошла в вестибюль дома Дэнила. Инстинктивно ей захотелось укрыться от пристального взгляда консьержки, но Дэнил решительно повел ее к лифту чуть левее главного входа.
Когда они вошли в кабину, Мейсон занервничала из-за того, что оказалась в таком замкнутом пространстве с мужчиной, который почти лишил ее рассудка за последний месяц. Обычно они встречались днем, кругом были люди и его личная охрана. Однако сейчас все было по-другому. Она остро ощущала его соблазнительную близость и жар его тела.
Мейсон с облегчением вздохнула, когда они вышли из тесной кабины лифта и прошли в апартаменты Дэнила.
Мейсон в восхищении замерла на пороге.
Она увидела просторную и светлую гостиную и кухню открытой планировки, которая явно никогда не использовалась. Мейсон прошла вдоль стены с книжными стеллажами, на которых стояли книги различных жанров. Некоторые авторы были ей знакомы, о других никогда не слышала. Диван и кресла из кремовой кожи, стеклянный журнальный столик, на полу ковер яркой расцветки и явно ручной работы. Все это так отличалось от маленькой комнатки с двухъярусной кроватью и минимумом мебели, которую она делила с Франческой. Они обитали в общежитии с общей кухней и душевой на этаже.
Кроме того, из панорамных окон гостиной открывался захватывающий дух вид на Центральный парк.
— Вид отсюда действительно неплохой, — сказал Дэнил, словно угадав ее мысли. — Но до красот пустыни в Терхарне далеко.
Мейсон не смогла удержаться от смеха, услышав гордость в его голосе. Неожиданно атмосфера изменилась. Она обернулась и увидела, что он смотрит на нее.
— Я хотел спросить о Скотте, но не знал, как это сделать… — Фраза повисла в воздухе.
— Ах, об этом, — облегченно выдохнула она. На мгновение ей показалось, что он позвал ее, чтобы сказать, что простая девушка из Австралии не пара наследному принцу. — Я не видела его несколько дней после вечеринки. А когда мы встретились, он сотню раз извинился. Сказал, что был так пьян, что почти ничего не помнит, кроме того, что вы чуть не сломали ему нос. И это меньшее, что он заслужил. Мы, жокеи, плохо переносим алкоголь из-за интенсивных тренировок.
Дэнил вопросительно выгнул бровь, а Мейсон продолжила:
— И он просил поблагодарить вас. Вы помешали ему сделать то, о чем он бы потом пожалел.
— Вы его боитесь?
— Нет. — Мейсон покачала головой. — Я поговорила с Гарри, нашим тренером. Он спросил, хочу ли я подать официальную жалобу. Он не только друг моего отца, но и решительный борец за права женщин-жокеев. По его мнению, ничто не должно женщинам мешать выступать наравне с мужчинами. Даже мужское эго, — закончила Мейсон с улыбкой.
— Ладно. Заказать какой-нибудь еды? Что предпочитаете… — В этот момент зазвонил телефон. — Простите, я должен ответить, — сказал Дэнил, взглянув на номер. Он вышел из гостиной.
Мейсон сбросила пальто, прошла в кухню и открыла холодильник с полным набором продуктов. Она прислушалась к голосу Дэнила и поняла, что разговор надолго. У нее чесались руки заняться чем-то полезным. Мейсон решила приготовить ужин. В холодильнике был копченый лосось, каперсы и сливки. Идеальные продукты для простого и сытного блюда из пасты и для того, чтобы избежать любых мыслей о том, что будет дальше.
Она подумала о маленьком подарке, который неожиданно для самой себя купила ему и который теперь прожигал дырку в ее кармане. Мейсон снова задалась вопросом, отдавать подарок или нет. Тогда он показался ей идеальным. А сейчас она подумала, что это глупо. Что, возможно, еще слишком рано для подарков, как и для погружения с головой в то, что, по ее мнению, вообще вряд ли возможно.
— Ладно, я понял. Спасибо… Да. Я тоже вас люблю, — сказал Дэнил и отключился.
Всякий раз после разговора с родителями в груди возникало тяжелое чувство. Ему осталось учиться еще два семестра, а он не мог избавиться от ощущения, что время уходит. Скоро он будет не просто Дэнил, а шейх Дэнил Неджем аль-Арейн. А пока он может проводить время с друзьями или с красивой темноволосой австралийкой, которая весело над ним подтрунивала, а он отвечал на ее шутки, забывая о том, что он наследный принц. Она заставляла его смеяться и чувствовала себя достаточно комфортно в своей собственной шкуре, чтобы смеяться над ним. Но скоро всему этому конец. Вернувшись в Терхарн, он, как будущий правитель, станет вести другую жизнь, без права на ошибку или заблуждение. Вся его жизнь будет посвящена служению на благо своей страны и народа. Он всегда это знал и был к этому готов. И тем не менее, пока момент истины не настал, он хотел доставить себе удовольствие.
