Во мне борются два человека.
Один хочет затащить блондиночку в туалет клуба, задрать её неприлично короткое платье и оттрахать так, чтобы она потом ходить не могла.
Второй жаждет смаковать каждый кусочек этой ночи.
Мои руки на её талии. Мягкость её груди, прижимающейся ко мне в танце. Вкус влажной кожи под моими губами. Поцелуи на заднем сиденье машины. Удивленный взгляд консьержа. Лифт… о да, в своем лифте я намерен таки зажать её в угол, а потом, уже дома, содрать с нее крохотную тряпочку и взять как мне хочется - первый раз у стены…
Один хочет рассказать все свои грязные фантазии на маленькое ушко. Другой требует помолчать пока и не испортить всё снова идиотскими разговорами.
Мигающий свет, громкая музыка и эта внутренняя борьба сводят с ума.
Хотя, по факту, с ума меня сводит Света, которая смотрит на меня с шальной улыбкой и прижимается всем телом.
А потом говорит чуть насмешливо. Спустя несколько минут после того, как рассмотрела меня во всех подробностях и даже успела слегка пощупать... исключительно потому, что того требовал танец:
- Артем Витальевич? Вы? А я думала другой парень. Так бы я никогда не посмела…
Издевается, стерва - видит же мое состояние. Или дает мне возможность отступить?
Она и правда думает, что я могу пойти на попятную?
Обхватываю ладонями круглую задницу, вдавливаю в свой стояк, чтобы ей точно не пришло в голову, что я просто проходил мимо, и рычу:
- У тебя нет другого парня. И если продолжишь называть меня на «вы» и Артемом Витальевичем, то я покажу тебе, насколько люблю быть хозяином положения…
Её глаза расширяются в притворном испуге:
- Сделаете мне выговор? Или накажете? А может быть заставите…просить у вас прощения за свое поведение?
Образ девушки со связанными руками, вымаливающей у меня прощение на коленях, заставляет яйца сжаться.
Мы это как-нибудь испробуем. Позже. Когда я насыщусь её телом подо мной. Но для начала мне надо увести её отсюда, пока мы не оказались в каком-нибудь темном углу. Я не знаю, что такого сделала с ней - и с нами - эта ночь, но не собираюсь упускать предоставившуюся возможность. Потому прикусываю зубами горячее ушко и бормочу:
- Всё заставлю. Умолять так особенно. Где твоя сумочка?
Она показывает куда-то в сторону бара, и я беру её за руку и веду за собой. Мы забираем Светины вещи и бежим, практически, в машину. Усаживаясь на заднее сиденье так тесно, как будто к нам влезла минимум футбольная команда.
Я не хочу устраивать шоу для водителя, но не могу отпустить её руки, талию, шею, что она доверчиво подставила моим губам. Я всасываю её горячий язычок, вжимаю пальцы в нежную кожу бедер, понимая, что молния на брюках рискует травмировать рвущийся наружу член. Меня уже потряхивает от вожделения и Светины тихие стоны не делает время ожидания проще.
Консьержа я не заметил.
Поездка на лифте заняла всего один длинный поцелуй.
Мы вваливаемся в прихожую, и я понимаю - больше я не могу терпеть.
Рывком стягиваю платье и трусики, делаю глубокий вдох - настолько мне нравится открывшаяся картина - а потом усаживаю её на комод, мгновенно раскатываю презерватив, пережав член у основания, приставляю головку к влажным складочкам и чуть-чуть подаюсь вперед. У нее внутри так горячо и узко, что я готов кончить прямо сейчас, потому делаю небольшую паузу…
Света хнычет тихонько и елозит по комоду, пытаясь насадиться глубже.
- Если ты не хочешь, чтобы все закончилось слишком быстро, то прекрати двигаться, - шиплю, хотя у самого уже пробегает знакомая дрожь по пояснице. Кажется, я сейчас опозорюсь...
- Ой да трахните уже меня, Артем Витальевич! - скулит блондиночка, задирает на мне рубашку, вцепляясь ногтями в кожу и обхватывает меня ногами, едва не проткнув каблуками мой зад.
Ну что за стерва, а?
Сочетание этого её «вы» и грязных словечек окончательно срывает тормоза.
Я впиваюсь в её губы, вцепляюсь в бедра, и в диком темпе начинаю насаживать на себя, наплевав на то что с комода летят какие-то скульптуры - вот на хрен они там нужны? - что мы рискуем развалить винтажную мебель, что шлепки наших тел громкие и порочные, а я не помню, есть ли у меня в холле звукоизоляция…
Раньше в ней не было необходимости.
- Откинься, - рычу ей в губы, дожидаюсь, когда она обопрется руками сзади себя, подставит свою грудь моему рту, и захватываю сосок, прикусывая его и посасывая. А сам скольжу между нашими влажными животами, ниже, пока не нахожу пульсирующий клитор.
Поглаживаю его, сжимаю - я уже на грани, но хочу, чтобы в эту пропасть мы полетели вместе.
Света кричит, когда я проникаю особенно глубоко, одновременно перетирая чувствительную точку между пальцами. И от этого крика в голове мутнеет, я выхожу почти полностью и врезаюсь в нее со мощью поезда, а она выгибается, замирает… и громко стонет, хаотично водя руками и сокращаясь внутри под моим движениями, ускоряя мой оргазм.
Меня хватает еще на два рывка вперед.
А потом я чувствую тепло и разрывающую сладость, но вгрызаюсь в её губы и продолжаю двигаться, чтобы продлить наше удовольствие.
Когда я нахожу в себе силы отстраниться, она просто стекает с комода.
Идеальная.
У нее растрепанные волосы, распухшие губы и следы укусов на груди. Ноги её едва держат, потому я подхватываю Свету на руки и несу в ванну.
Если она полагает, что там я оставлю её одну и на этом все будет закончено, то её ждет сюрприз.
У меня отличная душевая кабина. В ней прекрасно помещаются двое… в самых разных позах.
Я мою её, запоминая каждую выпуклость и впадинку, скользя руками по идеальной коже, и беру её стоя, слизывая текущие по ней капли воды. А потом отношу в спальню и пробую, наконец, Свету на вкус. Вылизываю каждую складочку, дурея от запаха и вкуса, от розового совершенства раскрытой раковины. Я не могу удержаться и трахаю её языком, пальцами, посасывая клитор, пока она не начинает умолять взять её, как мне и хотелось. А потом сдвигаю колени, прижимаю к её груди и, закинув маленькие ступни себе на плечи, вхожу в горячую тесноту, снова задавая бешеный ритм, пока мы оба не взрываемся и не отключаемся, переплетясь в одно целое.
