Когда Райнар, вскрикнув и выронив меч, упал на песок, зажимая плечо, Лио ахнула и вскочила, но на ее движение тут же среагировал Аленнар. На мгновение отвлекся от сражения, пользуясь тем, что его прикрывали остальные воины, и крикнул:
— Не сметь!
О как… Значит, сийринны реально что-то могут? Но проявлять свои способности вот в таких… гм… боях им нельзя? Почему? Чтобы не мешать?
Осталось неясным, как бы развернулись события, не запрети Аленнар девушкам вмешиваться, но сейчас победа досталась стражам дорогой ценой. Кроме Райнара ранения получили еще три воина, одного из них даже увезли на волокуше — сил идти у него не было. Тварь, не подающую признаков жизни, тоже уложили на импровизированный транспорт и под охраной воинов повезли вглубь острова.
— Жаркий бой, — по-прежнему зажимая рану на плече, на удивление довольно высказался Райнар, когда Лио к нему подбежала. Убрал ладонь, посмотрел на рваный край раны с сочащейся кровью и с надеждой поинтересовался: — Как думаешь, шрам останется? Лучше бы остался. Где это видано, чтобы настоящий мужчина, воин — и не имел шрамов?!
— Дурак… — едва слышно выдохнула сестра, поспешно перебинтовывая ему руку.
Двойственное чувство… С одной стороны, я ее понимал. Она волнуется за брата, а он готов рисковать понапрасну и радуется ранениям. С другой — парень тоже прав. В случае необходимости действовать надо мгновенно, об опасности и последствиях думать некогда. Зачастую промедление — цена чьей-то жизни. Полученные шрамы в таких обстоятельствах воспринимаются как напоминание, доказательство если не доблести, то смелости и отваги.
— Зубами прихватила? — Неожиданно за плечом раздался знакомый раздражающий мужской голос. Лио даже не обернулась, сосредоточенная на своем занятии, но сомневаться не приходилось — женишок собственной персоной.
— Не, когтем цапнула, — бодро уточнил пострадавший.
— Значит, жить будешь, — наигранно засмеялся Аленнар. — Лиодайя, хватит. — Он подхватил меня… тьфу!.. невесту под руку, потянув в сторону от брата. — Ты ему там столько намотала, что это уже не на царапину тянет, а на что посерьезней. И руки у тебя теперь в крови…
Принц недовольно осмотрел девушку. На мгновение задумался, а потом без предупреждения перехватил за талию и поднял, усаживая на верра, оказавшегося за нашими спинами.
— Зачем? — С губ Лио сорвался запоздалый вопрос.
— Домой тебя повезу, отмываться, — фыркнул Аленнар, перебрасывая ногу через спину верра и усаживаясь позади.
— А дозор? Брат? — возмутилась Лио.
— Какой еще дозор? — зашипел сиррин. — Ты вообще после помолвки должна сидеть дома и собирать вещи для переезда. А брат твой не беспомощный младенец! Сам справится.
В общем, возражения предсказуемо разбились об упертость жениха, животное рвануло в неведомые дали, а Аленнар крепко прижал к себе невесту.
Сидеть на узкой шее, да еще и боком, было не так удобно, как на привычном месте, и потому Лиодайя тесным объятиям не возмущалась. А может, ей просто нравилось? Или все же не устраивала альтернатива свалиться вниз головой на полном ходу?
Настрой «носительницы» мне оставался непонятен. Зато намерения кавалера были ясны как божий день. Он же ухитрялся не только обнимать девушку — и носом в волосы зарылся, и в шею поцеловал, и ладонью по бедру прошелся…
Когда верр сбавил скорость, а потом остановился, видимо, не чувствуя должного контроля, Аленнар вообще обнаглел до крайности. Не обращая внимания на то жалкое подобие сопротивления, которое смогла позволить в этом положении невеста, бесцеремонно развернул Лио к себе лицом, уже не таясь, сцапал в полный захват. Ручищей в волосы на затылке зарылся и к себе потянул. Да еще и имел наглость отчитать девушку, когда та попыталась от него отстраниться.
— Ты почти моя супруга, Лиодайя! Что за капризы? Где твоя благодарность? Или, по-твоему, я ее недостоин? Разве я не сражался с тварью? Что стало бы с твоим братом, не прибудь я вовремя?
— Благодарность? — удивляя меня, вспыхнула Лио. — Да если бы не ваш запрет, вообще не было бы ни жертв, ни ранений! Любая из нас могла просто… мм…
Поток претензий Аленнар пресек быстро. Тем самым способом, которым я сам никогда не пользовался, уважая право женщины высказаться. Сначала его губы впились в рот Лио, чтобы погасить последние слова. Потом руки стиснули так, что для вдоха возможности не осталось. А подавив остатки сопротивления и почувствовав, как тело пленницы обмякло, он без особых церемоний углубил поцелуй. Раздвинул языком стиснутые зубы, и…
— Как меня все достало! Этот дурацкий мир, это неправильное тело, эти идиотские запреты, этот паршивый жених!.. Да пошло оно все!..
ГЛАВА 4,
в которой Арктур становится героем, а Лиодайя свыкается с обстоятельствами
Идиот… Кретин… Псих… Чем и о чем я думал, когда начал орать?
Ну правильно, ничем — мозгов у меня в настоящий момент нет. И ни о чем. Вернее, думал только о себе любимом, напрочь забыв о девушке.
Теперь вот лежу с закрытыми глазами. И при этом не отдыхаю, потому что моей «носительнице» не до сна. Это вообще счастье, что дело ограничилось обмороком. Услышав такие вопли в своей голове, человек может и в истерику впасть.
Впрочем, возможно, все «приятные» моменты еще впереди. Правда, есть же надежда, что, отлежавшись, Лиодайя спишет мой голос на галлюцинацию? Есть. Тяжелый день, стресс, усталость…
— Лио, доченька, ты как? — заботливо проворковал женский голос. — Я вот кувшин с соком тебе принесла. Попить хочешь?
— Нет, мама, спасибо, — не открывая глаз, выдохнула «носительница».
Молчание продлилось недолго. Материнские ласка и забота не вытерпели пренебрежения к себе.
— Милая, я понимаю, ты устала, переволновалась, но вот такое безразличие — это слишком. Я бы поняла подавленное состояние Райнара — эта тварь чудом его не убила, — но ты-то сидела в безопасности.
— Рай вернулся? — с явным усилием разомкнула губы Лио.
— Да, часа не прошло после того, как тебя сиррин Аленнар привез, наказав позаботиться.
— Ален… — судорожно вдохнув, Лио имя так и не договорила. — Он сказал… что произошло?..
— Пф… Скажет он. Есть ему когда перед нами отчитываться. Но, дочка, ты не смущайся, я тебя прекрасно понимаю. Это при чужих надо держаться стойко, не показывая ни страха, ни паники. А в надежных руках жениха можно и слабость проявить…
Лио зажмурилась сильнее и зубы стиснула до хруста, я аж испугался, что раскрошатся. И с нетерпением ждал ухода родительницы, у которой забота о дочери проявляется лишь по приказу свыше.
Когда за матерью захлопнулась дверь, Лиодайя тяжело вздохнула и наконец открыла глаза. Несколько минут так и лежала, глядя в потолок. Молча, словно никаких переживаний в ее душе и в помине не было. А ведь это точно не так…
