В общем, крупных географических объектов оказалось около десятка. Остальное пространство занимали куда более мелкие участки суши. И как они выживают в условиях максимальной независимости, мне было страшно представить. Полная изоляция, стремительное истощение местных ресурсов, отсутствие промышленности, особенно при неразвитой межостровной торговле… Это даже не средневековый, не единожды раскритикованный мною мир, а цивилизация, близкая к глубокой древности. Скорее всего, здесь будет значительный разрыв в развитии отдельных островов-государств.
Однако и «белых пятен» хватало. По крайней мере, пространство слева сверху (примем пока за условный северо-запад) явно оставалось недоработанным — вместо изображения суши и водных просторов там развернулась жуткая клыкастая пасть, готовая поглотить все остальное. Наверняка таким способом местные отобразили опасность дальних путешествий в неизведанный мир, из которых никто не возвращался. Что неудивительно, при их уровне развития науки и техники, — примитивные корабли, проблемы с ориентированием в пространстве, ограниченный объем припасов, морская пучина, полная агрессивных чудовищ. Не хотел бы я быть путешественником в таких условиях.
Вдоволь насладившись произведением искусства, Лиодайя наконец-то развернулась, окидывая взглядом помещение библиотеки. Затемненное — видимо, для сохранности свитков; прохладное — скорее всего, с той же целью. А может, для того, чтобы посетители не задерживались?
Моя «носительница» оказалась предусмотрительной и целеустремленной: плотнее запахнув теплую накидку, которую еще в своей комнате набросила на плечи, решительно направилась вглубь помещения.
— Не волнуйся, Арктур! Я без свитка отсюда не уйду!
— Я и не сомневался. — И вместе с «носительницей» принялся изучать обстановку.
— А ты не чувствуешь, где он может быть? — тоскливо спросила она.
Окинула взглядом одну из стен гигантского зала, по сути представляющую собой мелкоячеистый шкаф, в каждой нише которого лежал аккуратно свернутый свиток. И ведь подписей никаких! Неужели каждый разворачивать придется, чтобы найти нужный? Так тут всей жизни не хватит…
— Попробуй начать с самых больших, — ошарашенный ничуть не меньше, рассудил я.
Запись о почитаемом духе ветра должна быть весомой.
Однако даже крупных свитков было больше десятка. И потому, вздохнув, Лиодайя вытащила ближайший.
— «Свод законов Тьегроса», — прочитала она название и огорчилась: — Не то! Где же он?!
— Вы с кем разговариваете, милая сийринна?
В звонкой тишине даже тихий старческий шепот показался мне громогласным. Что уж говорить о Лиодайе, которая едва не выронила из вмиг ослабевших пальцев ценный предмет.
— Я просто размышляла… Вы смотритель библиотеки! — догадалась она куда раньше меня, рассмотрев собеседника — невысокого, действительно совсем старого, все лицо которого было покрыто морщинами, словно древняя фреска. А вот волосы его, несмотря на возраст, оставались темными. Видимо, действительно тут никто не седеет… — Я ищу легенду о первой сийринне нашего мира, — с почтением продолжила Лио, возвращая «Свод законов» на положенное ему место. — Вы мне поможете?
— Легенду о Шиллидайе?.. — Маленькие глаза, прячущиеся под кустистыми темными бровями, с еще более пристальным вниманием впились в мою «носительницу». Давненько о ней не вспоминали…
Он неспешно развернулся и направился к другой стене. Свитки здесь были явно древнее — листы толще, края потрепанней; от них даже пахло иначе, на ум пришли странные ассоциации — тяжелее, весомее, почтительнее…
Тот, что оказался в итоге в руках Лиодайи, наверняка был раритетом. Причем точно являлся свидетелем невообразимо давних событий.
— Сколько ему лет? — определенно потрясенная тем же, благоговейным шепотом уточнила Лио.
— Когда мой прапрадед стал помощником-учеником тогдашнего хранителя, наставник сказал, что этот свиток уже лежал здесь в то время, когда его трижды прапрадед принял должность смотрителя, — с заметным удовольствием перечислил старик и довольно хихикнул, ведь рот посетительницы потрясенно приоткрылся.
Я же лихорадочно подсчитывал. Даже если сопоставить услышанный факт с неведомым мне пока сроком жизни местных обитателей и условными годами, цифра выходила внушительной. Земных лет пятьсот, не меньше.
Чудо, что свиток удалось сберечь в его первозданном виде. К этой реликвии страшно прикоснуться, ведь не хочется испортить. Нечего и мечтать о том, чтобы унести подобное сокровище в комнаты!
Такая кощунственная мысль Лио и в голову не пришла.
— Где я могу его развернуть?
— Так тут есть место для чтения, — отозвался и расслабился напрягшийся было старичок. Возможно, вандализма все же опасался. — Идемте, я покажу.
Скромное наименование «место» оказалось шикарной уютной комнаткой с невысоким столиком темного дерева и несколькими объемными пуфами бежево-коричневой расцветки. Более светлое, а главное, теплое — Лио с удовольствием сняла накидку.
Вставив концы свитка в специальные крепления, Лиодайя удобно устроилась на мягком сиденье и со мной заговорила шепотом, потому как опасалась лишних вопросов от любопытного смотрителя:
— Арктур, я буду медленно разворачивать, ты меня останавливай или, наоборот, поторапливай…
— Хорошо. Ты только и сама читай. Тебе ведь и самой интересно? — спохватился я, вовремя сообразив, что, если Лио просто рассеянно пробежит взглядом по тексту, я ничего не успею воспринять.
Сийринна промолчала, но едва заметно качнула головой, соглашаясь.
Начало свитка показало нам шикарную иллюстрацию, своеобразную обложку: хрупкая девушка на берегу бушующего моря в окружении тварей. Темные волосы сийринны развеваются на ветру, весь ее облик воинственный, собранный. Она смело смотрит вперед, опирается на меч и не отступает от опасности.
«В назидание всем потомкам сийринн сия история. Случилась она в давние-давние времена, когда дух ветра и дух морской жили в мире и согласии. И Дайяр зря гладь морскую не нарушал, и Нар в воздух влагу направлял, дабы не было засухи в землях. Однако и простым островитянам помогал милосердный воздушный покровитель: направлял лодки в море, даруя рыбакам щедрый улов, — сети полнились добычей. И озлился дух морской! Не было-де дозволения детей его из пучины вероломно красть да ими питаться. Страшна была месть Нара! Ниспослал он мерзких тварей на погибель нашу…»
Я едва не застонал от витиеватости слога и избыточных красочных описаний. Мало того что этот, с позволения сказать, национальный эпос — очередное вольное толкование сути природных явлений, щедро приправленное мистической ролью высших сил, так еще и свиток огромный. Нет, краткость точно не присуща местным летописцам. Особенно — сказителям древности. Любят они вот эти «абы да кабы» и «вокруг да около». Нет бы сразу все написать точно и по существу! Ведь в итоге суть было легко изложить в паре-тройке предложений: из моря полезли монстры, которых раньше никто не видал, а люди перепугались и трусливо попрятались кто где. Но смелые все же нашлись. Одна такая девушка десять дней билась с тварями с одним лишь мечом в руках.
