— А ты бы нарушила свадебную клятву Аленнару? Если бы была возможность? Разве ты не связала бы свою судьбу с другим любимым мужчиной?
— Замужество — это ответственность, Арктур. Женщина делает осознанный выбор, когда принимает дары. И если она это сделала не по любви, значит, отдает себе отчет в том, что в будущем придется сложно. Она может рассчитывать только на то, что со временем полюбит супруга. Иначе это — недостойное поведение.
— А мужчине? — неожиданно разозлился Арктур. — Мужчине можно смотреть на сторону и развлекаться с фрейлинами? Ведь отец Аленнара именно на это намекал, когда с тобой разговаривал!
— Мужчину это тоже не красит, — успокоила я его, старательно задавив волну горьких воспоминаний, которую спровоцировали вопросы духа. — Но мужчины беспечны и склонны к легкомыслию, как их покровитель Нар. Однако и они не могут рассчитывать на… «развод».
— Покровитель, значит, у нас бракованный попался? Ну-ну… Такой версии я еще не слышал. Любые «шалости» на него списывают.
— Почему — «у нас»? — удивилась я. — Ты же дух, а они сиррины.
— По-твоему, дух не мужчина?
— Эмм… — Я растерялась. С одной стороны, понятно же, что нельзя такие понятия ставить на одну ступеньку, а с другой…
С другой — я же видела, каков Дайяр на самом деле. Действительно, обычный мужчина со своими радостями, горестями, проблемами, планами. Вот и что ему отвечать в таком случае?
— Я не так часто сталкиваюсь с духами-мужчинами. И никогда не рассматривала их как равных себе, не представляла, что с ними можно создать семью. Значит, и «шалости» меня не касаются. Тем более в твоем мире есть и духи-женщины. Каждому должно выбирать пару под стать — сийринны с сирринами, эсы с эсами, духи с духами…
Вроде и говорила я мягко, и слова хорошие подобрала, на мой взгляд — убедительные, а все равно почувствовала, как у Арктура вырвался тяжелый вздох. Ему точно хотелось услышать другой ответ. Но какой?
— Наверное, тебе кажется, что я говорю глупости, — попыталась я хоть как-то сгладить напряженную обстановку. — Только где это видано, чтобы дух сийринну замуж позвал? Даже в легендах такого нет.
— Почему ты так уверена? Может, и было когда-то, только ваши свитки не сохранились. Впрочем… Все это бессмысленно. — Он оборвал себя и с отчетливым раздражением бросил коробочку с картинками обратно в сумку. — Давай-ка ужинать и спать. Поздно уже.
Мне хотелось продолжить разговор, но все же я решила не настаивать. Будет еще время, успеется. А поесть Арктуру действительно нужно. И выспаться. И водные процедуры принять…
Последнее меня безумно смущало. Самого Арктура — тоже. Он даже старался ливший раз себя руками не касаться, лишь мочалкой. И делал все с закрытыми глазами. А когда я не выдержала и сказала, что ему незачем скрываться, зашипел и отрезал:
— Вот еще. Не хватало, чтобы молодая девушка смотрела на уродливого мужика.
А я и так все видела в первый день, когда Арктур ванну принимал и в туалет ходил. Только этим его смущать еще сильнее не стала. В конце концов, сама виновата — решила же молчать…
— Молчала, значит?
На следующий день именно в этом упрекнул меня Ринат Аркадьевич, когда по его приказу Арктур пришел в комнату, названную лабораторией. Еще и укоризненно заглянул моему духу в глаза, словно пытался там меня рассмотреть.
Ну да, молчала. Посмотрела бы я на этого вредного духа, окажись он в совершенно чужом мире!
Я это сказала для Арктура, а он вслух произнес. Однако Ринат Аркадьевич лишь фыркнул, указав на прозрачный короб, оплетенный шнурами, и отвернулся к светящейся доске с символами.
— Это еще зачем? — не спеша выполнять распоряжение, с подозрением уточнил мой дух.
— В смысле? — не понял его заминки Ринат Аркадьевич. И лишь когда оглянулся, до него дошло. — А! Думаете, я вас отправлять собираюсь? Пф… Всего лишь тесты проведу. Мне проблемы не нужны. Илья Васильевич с меня шкуру спустит, если спешка приведет к непоправимой ошибке.
Да, похоже, я не ошиблась. Этот Илья Васильевич прямо как жестокий Нар, который карает непокорных.
«Тесты» оказались долгими, но совершенно безболезненными. Ринат Аркадьевич метался между своими чудесными инструментами, подбегал к нам, снова исчезал, прицеплял к коробу какие-то новые шнуры. Нам с Арктуром оставалось лишь молча за ним следить, отдыхать на мягкой упругой поверхности и сожалеть, что завтрак оказался легким, а обед, судя по всему, придется пропустить.
— Любопытно, — в какой-то момент повелитель лаборатории замер в задумчивости. Постоял неподвижно и разрешил: — Вылезайте. Завтра продолжим.
— Надежда хоть есть? — не выдержал Арктур.
— Ну… пока не очень четко, но идею я уловил. Мне бы еще немного информации, но не от вас, Арктур Иванович. А вот как до вашей Лио добраться, я пока не понимаю. Завтра, надеюсь, получится.
— В каком смысле — «добраться»? — испугалась я.
— В смысле снять показатели, — засмеялся Ринат Аркадьевич, услышав вопрос моего духа. — Моя аппаратура фиксирует только ваше сознание, а ее, девушки то есть, будто и нет совсем. Любопытно…
А чего здесь странного? Я боюсь этих чужих духов, постоянно жду от них подвоха, не хочу, чтобы они разлучили нас с Арктуром. Они не сделали ничего, чтобы заслужить мое доверие. А их истинное отношение к моему духу я наблюдала. Возможно, поэтому меня «не видно»?
— Мне кажется, ты должна попробовать с ним поговорить, — посоветовал Арктур за ужином, видимо размышляя о том же. — Его техника… то есть чудные вещи, очень чувствительна. Ты же сегодня все время молчала. По крайней мере, я другого варианта предложить не могу.
Эх… Поговорить?.. Не хочется мне этого делать. Не могу я смириться с тем, что меня насильно вернут в мой мир, к Аленнару. А с другой… С другой — я не должна расстраивать Арктура, он так ждет хороших результатов… Если соглашусь, мой дух будет доволен. А получится ли у повелителя лаборатории — неизвестно. Но это уже будет не моя вина.
— Ну что ж, попробуем… — На следующий день, потирая руки, Ринат Аркадьевич азартно следил за тем, как Арктур залезает в короб. — Я введу легкое снотворное, вы погрузитесь в дремоту и управлять телом уже не сможете. А ваша Лио… Лиодайя, да? Так вот, вам, Лиодайя, придется на время пользоваться этим телом как собственным. И говорить губами, как обычно, а не мысленно. Ясно?
Ой… Такого я не ожидала. Арктур тоже напрягся, но сийриннам и духам не пристало страшиться неведомого!
Белесый раствор из прозрачной трубки исчез в руке, оставив ватную мягкость, распространившуюся по телу. Сознание затуманилось, как всегда бывало, едва Арктур засыпал, но резкий голос духа лаборатории не дал мне уйти в небытие:
— Лиодайя, не спать! — приказал жестко. — Откуда ты прибыла?
Приложив немало усилий, я все же справилась с непослушными губами, которые упрямо не желали подчиняться.
