Зажглись новые фонари, и в их свете стала видна одинокая фигура рыбака-эса. Шел он из своей хижины, стоящей неподалеку. Походка его была шатающейся и такой же неуверенной, как голос. Видимо, только что проснулся — разбудило его наше присутствие. Заметив огни на пляже, испугался за свои вешала и решил проверить — вдруг пришлые их испортят.
Поняв, что незваный гость — всего лишь эс, да еще занятый не самой почитаемой работой, все ощутимо расслабились. Со стороны свиты даже пара шуток послышалась, а Ален хмыкнул и презрительно скривился.
— Уберите его, — вяло приказал сиррин, отмахнувшись от рыбака, как от назойливой помехи.
Переглянувшись, сиррины тоже презрительно поморщились — велика честь гнать прочь глупого трусливого рыбака. Но в итоге двое все же выдвинулись навстречу подошедшему уже совсем близко мужчине. Они даже мечи не посчитали нужным достать, понадеявшись одним своим видом устрашить наглеца.
Я смотрела на происходящее с тоскливым ощущением полной безысходности. Помощи ждать неоткуда. И без того ситуация хуже некуда. А тут еще и бедный рыбак… Который отступать, кажется, не собирается! Так и идет, с каждым шагом все увереннее ступая по песку, навстречу своей гибели. Безумец… Вот куда он лезет? И ради чего?! Всего лишь для сохранности ничтожных снастей! Ведь разозлит Аленнара и станет очередной добычей тварей. Спал бы себе спокойно, зато хоть жив бы остался… Ой…
Мои мысли оборвались столь же внезапно, как до этого неожиданным стало появление рыбака. Потому что он сам вдруг сделал резкий выпад. Толкнул в грудь одного противника, вынудив пошатнуться и осесть на песок, хватаясь за сердце. И, одновременно присев и выбросив вперед ногу, заставил второго вскрикнуть от боли и упасть.
Это было странно. Нет! Это было невозможно! Эсы не воины, не чета опытным стражам! Их удел — мирные занятия. Они хоть и сильны, но покорны, трусливы и ни за что не выступят против сирринов. Именно на это жаловался Веленнар, когда безуспешно пытался поднять мятеж среди эсов.
Этот же эс точно был… ненормальным. Что помутилось в его разуме — непонятно, но он совершенно бесстрашно, бросив лишь беглый взгляд на растерявшихся и потому не решившихся напасть вновь врагов, пошел дальше, приближаясь к нам.
— Отпусти ее.
Даже его голос теперь звучал иначе. Твердо, решительно, словно первая схватка придала ему сил. Да и движения больше не казались неуверенными, в них тоже ощущалась невероятная, с каждым мгновением нарастающая мощь.
— Ты что себе позволяешь, мерзкий эс! Здесь я — король! Лишь я имею право приказывать, — зашипел Аленнар, наконец отпустив мои плечи и разворачиваясь к смельчаку. — Пошел вон, пока я тебе дозволяю!
— Король, говоришь? — ничуть не впечатлился рыбак. — Нет. Ты не король. Ты подлец! Потому что недостойно правителя издеваться над обессиленным недругом, страшась честного поединка. И свита твоя труслива — может нападать лишь на безоружного. Позорно для мужчины мучить и удерживать слабую женщину. Так что оставь свои дозволения при себе!
— Да как ты смеешь?.. — аж задохнулся от гнева Аленнар, выхватывая из ножен на бедре короткий меч.
— Сиррин, — попытался было остановить его кто-то из свиты, — давайте я…
— Отвали, — рявкнул Аленнар, отталкивая шагнувшего к ним мужчину. — Я сам разберусь с этим безумцем.
Прижавшись к теплому боку верра и судорожно вцепившись пальцами в попону, я с ужасом и тревогой ждала расправы. Смелость эса была достойна уважения, однако я прекрасно понимала — этого мало, чтобы одолеть Аленнара. Рыбак ведь безоружен. Никогда в жизни не держал меч…
Тем сильнее оказалось мое удивление, когда отработанный, уверенный выпад противника цели не достиг. Вместо того чтобы поразить грудь смельчака, меч скользнул в сторону — рыбак с невероятной скоростью и умением уклонился. Мало того, в то же мгновение, не дожидаясь нового удара, он перехватил руку сиррина. А дальше… Я лишь ахнула, не успев осознать, как именно он действовал, но только оружия в руках Аленнара больше не было. Оно отлетело к моим ногам, сам его владелец рухнул спиной на песок. Рыбак же отступил на шаг, одновременно отслеживая и своего главного врага, и его свиту.
— Ты кто такой?! — зарычал Ален, приподнимаясь на локтях и встряхивая головой, чтобы прийти в себя.
Сиррин тоже заметил странности в поведении эса: дерзость, напор, отвагу… Простой рыбак говорил с Аленом на равных, не испытывая ни малейшего трепета и почтения. Поразил удивительными приемами, которых не знают в моем мире. Вся поза его была далека от покорности. Таким мог быть… мой дух?
— Я — Дайяр! — Рыбак гордо вскинул голову. — А этот эс — оружие, послушное моей воле! Своими деяниями ты, Аленнар, переступил черту моего терпения!
Арктур! Это он, он! Пришел спасти, не оставил! Но… как?..
Мое счастье от осознания того, что он вернулся, не бросил, не оставил в беде, перемешалось с растерянностью и непониманием. Как же так вышло? Откуда он узнал? И что теперь будет?!
— Дайяр… Дух ветра?.. — судорожно прохрипел Ален, поднимаясь на ноги. — Нет. Это чушь… Этого не может быть… Это…
— Это реальность и твоя кара, Аленнар, — припечатал Арктур. — Каждый в итоге понесет наказание за свои деяния. Разве это не твои собственные слова? Разве не для этого ты привез сюда Лиодайю и пленников? Только, в отличие от твоего, мое наказание будет справедливым.
Издав нечленораздельный, ужасающий сип, больше похожий на хрип смертельно раненной твари, Аленнар набрал в грудь воздуха, намереваясь запеть и призвать на подмогу Нара, то есть его созданий, и…
И мой дух начал действовать. Коротким движением наклонился, захватил в кулак песок и швырнул в лицо противнику. Тот подавился звуком и вскинул руки, пытаясь прочистить глаза от пыли. Арктур же, не теряя удачной возможности, бросился в атаку.
Замах, удар… Для меня в этот миг время замедлилось, позволяя запечатлеть малейшие детали. То, как широкий, массивный кулак рыбака движением снизу вверх впечатался в подбородок Аленнара. То, как резко дернулась голова сиррина, а тело словно подпрыгнуло следом. То, как оно в очередной раз рухнуло на песок, на этот раз — уже без сознания.
— Арктур! — наконец ступор прошел, и я рванулась к моему духу.
Вот только он, широко расставив ноги и по-прежнему сжимая кулаки, едва посмотрел на меня, замер, качнулся и неожиданно рухнул рядом с поверженным противником. Не навзничь упал, просто на колени, упираясь руками в песок.
Его… Его забрали?
В отчаянии от того, что не успела с ним обмолвиться даже словом, я всхлипнула и тоже осела на переставших меня слушаться ногах. Прижав руки ко рту, пыталась не разрыдаться на виду у всех. С трудом дышала и сквозь слезы смотрела, как сиррины из свиты, пораженные ничуть не меньше меня, но при этом совершенно не понимающие сути происходящего, чуть ли не на коленях подползают к бывшему воплощению духа.
— Милостивый Дайяр, не гневайся на нас! Это все он виноват. Велел, а мы не смели ослушаться.
