— Сестричка! — Наконец и Райнар решился ко мне подойти. — Я уж не поеду в замок. Прости. Мы с Жоли лучше домой… Верра можно взять?
— Да, конечно… Родители там? — забеспокоилась я.
— Нет, они уплыли, их корабль раньше отчалил. Это наш не успел… Я пошлю им весточку, чтобы возвращались.
Со странным ощущением неверия я смотрела им вслед. Брат словно резко повзрослел, исчезли его беспечность и легкомыслие. Пусть трагичные события, но они стали для него переменами к лучшему. Родители точно не узнают нового Райнара.
Мы с Арктуром остались на пляже совсем одни. Горящие светильники на песке забыли погасить, и они бросали колеблющиеся отблески на берег. Верр сонно похрапывал, поджав под себя ноги, видимо решив не терять времени напрасно. Ветер, теплый с вечера, начал холодить тело — время перевалило за середину ночи.
— Может, нам тоже пора в замок? Ты замерзнешь, Лио.
Арктур, обняв меня и прижав спиной к своей груди, делился своим теплом. Мы оба почему-то смотрели на море. Почти невидимое во мраке, но шумно напоминающее о себе прибоем, оно не давало забыть еще об одном…
— Тебе завтра придется петь, — напомнила я. — Может, правильно будет сейчас… потренироваться? Ты же никогда этого не делал.
— А другие сиррины, честные, которые поют один раз в жизни, на свадьбе, разве они тренируются? — не согласился мой дух. — Нет, любимая. Я не стану специально привлекать тварей. Достаточно дурной славы Аленнара.
Какой же он замечательный! У меня слов не хватит, чтобы передать ему всю силу тех чувств, что владеют моей душой. Чуткий, деликатный, отзывчивый. Всеми силами пытается исправить то, что натворил Аленнар. Беспокоится о судьбах тех, кто теперь от него зависит. Со мной советуется, чтобы не допустить досадных ошибок, он же не успел разобраться во всех тонкостях придворной жизни…
Конечно, по пути в замок о многом не поговоришь — недовольный тем, что ему не дали поспать, верр упрямо норовил удрать в кусты, чтобы там прилечь. Приходилось больше на нем сосредотачиваться. А в самом замке мы предпочли не привлекать излишнего внимания и максимально тихо пробрались к своим покоям.
— Ты ведь останешься, не уйдешь? — Тревога всколыхнула душу, когда на пороге, пропустив меня внутрь, Арктур замешкался. Я даже за руку его схватила, так испугалась, что он меня покинет.
— Ты об этой ночи? — Мой дух не совсем верно понял причину беспокойства, зато в очередной раз показал, насколько тактичен. — Если тебе нужно время ко мне привыкнуть, я пойму. Все же я не он. И тебе рано ночевать в одной комнате с чужим мужчиной. Я могу пока спать в тех гостевых покоях, в которых ты жила… Или ты спрашивала про «вообще остаться»?
— В обоих смыслах. — По-прежнему не отпуская, я потянула его комнату, чтобы перестал уже стесняться и начал жить по-новому. — И ничего не рано. К чему мне привыкать? Разве ты чужой? Я же тебя так хорошо знаю!
Убедила. И хотя Арктур по-прежнему смотрел на меня как на хрупкое украшение, столь же осторожно прикасаясь, не позволяя себе тех вольностей, коими увлекался Ален, я понимала — ему тоже нужно время, чтобы обрести уверенность. Он ведь не только мир сменил, но и тело…
— Ты уверен, что Аленнара в тебе нет? — не удержалась я от вопроса, хоть и хотела изначально позволить нам обоим выспаться перед завтрашним днем. А все потому, что чувствовала: Арктур тоже не может заснуть. Пусть и лежит рядом, не шевелясь, но дыхание его неспокойно.
— Не знаю, — вздохнул мой дух, поворачиваясь набок, лицом ко мне. — Я его присутствия не ощущаю. Но ведь я и тебя не чувствовал, пока ты со мной не заговорила… Надеюсь, что Ринат не обманул. На самом деле утащил Аленнара на Землю в мое прежнее тело, а не спрятал куда-нибудь на задворки этой головы.
— Если Аленнар остался в тебе, это будет ужасно, — заволновалась я. — Он же, как голос в голове, даже если владеть телом не сможет, тебя с ума сведет… А Ринат Аркадьевич о такой возможности говорил?
— Нет, он был уверен, что его аппаратура справится. Сказал, что подселение и замещение — это не одно и то же.
— Ну вот, видишь! — Я приободрила Арктура. — Ринат Аркадьевич — умный дух! И знаешь, мне показалось, он хоть и себе на уме и эта ваша «наука» для него на первом месте, но не подлец. Он верно служит своему делу и держит слово.
— Какая же ты чудесная, Лио. Добрая, отзывчивая, во всем ищешь прежде всего хорошее…
Он, протянув руку, погладил меня по волосам, коснулся тыльной стороной кисти щеки. А я прижала ее своей рукой, не позволяя убрать. Пусть это тело Аленнара, но мою нежность чувствует именно Арктур! Ему это нужно! И приятно.
— А еще я неудачница, — добавила я к перечисленному. — Твое видение меня точно не соответствует истине. Прием, которому ты научил, у меня не получился.
— Я знаю, — нахмурился Арктур. Оставленный зажженным светильник, пусть самый маленький, но света давал достаточно, чтобы видеть. — Аппаратура Рината к этому моменту меня отправила в межмирье. Я надеялся очнуться в теле Аленнара, а снова оказался с тобой. И видел, как этот гад с тобой обращался. Только меня так быстро обратно утащило, я даже не успел с тобой поговорить.
— Ты переживал… — посочувствовала я. Сейчас произошедшее уже не казалось таким страшным.
— Не то слово. — Арктур пододвинулся ближе, и я этим воспользовалась, чтобы положить голову ему на плечо. — Я с ума сходил от страха за тебя. И от Рината требовал хоть что-то сделать, отправить меня в кого угодно, лишь бы иметь возможность тебе помочь. Он теперь долго будет помнить мою… настойчивость.
— Отправил он удачно, — хихикнула я, вспомнив ненормального эса и перепуганных сирринов. — Такого защитника Аленнар точно не ждал. И запомнит справедливое наказание.
— По сути, Ринат и сам не знал, в чье тело я попаду. Спящий рыбак, видимо, был единственным «бессознательным» поблизости от тебя. Моя душа ведь к тебе рвалась…
Такое приятное признание! Я хоть и знала, и была уверена, что это так, но… Знать — одно, а слышать — совсем иное! А уж чувствовать…
— Поцелуй меня, — попросила я, теснее прижимаясь к любимому.
Неуверенно его ладонь погладила мое плечо, поднялась к шее. Губы нежно коснулись сначала подбородка, затем уголка моего рта.
Не выдержав, я сама подалась навстречу. Пусть в этой жизни у Дайяра будет все то, чего не было в прошлой!
А утром… Утром нам было уже не до романтики. Сначала наш мирный сон бесцеремонно разрушил не самый громкий, но все же явственный стук в дверь. Следом за ним раздался столь же осторожный голос:
— Дети? Вы в порядке? Завтракать будете с нами? Или слуги вам сюда принесут?
— Мы скоро придем, — откликнулся Арктур.
И посмотрел на меня такими счастливыми глазами, что я сразу поняла: он все же опасался, что во время сна Аленнар может вернуть себе тело. А раз не вернул… Значит, нет его!
