— Ты мне мозги не керосинь, — сказал Быков. — Можно подумать, для твоей конторы загранпаспорт человеку сделать — проблема. Особенно когда в деле лично заинтересован целый, понимаешь ли, генерал-лейтенант… Неохота мне, Юрок, тебя одного к этим гамадрилам отпускать. Там нынче стреляют, и стреляют, как я понял, не в воздух. Да и потом, получается, что я твоему генералу теперь вроде как должен.
— Ну, про это, положим, забудь…
— Черта с два! Мне благотворительность не нужна, а долги я привык отдавать.
— Обижаешь, Данилыч, — ровным голосом произнес Юрий, на мгновение действительно почувствовав укол обиды. — Может, блокнотик заведем и будем записывать, кто из нас кому и сколько должен?
— Во-первых, я говорю не про тебя, а про твоего генерала, — не обратив на его обиду ни малейшего внимания, возразил Быков. — А во-вторых, пойми, голова твоя садовая, что я не на амбразуру прыгнуть норовлю, как ты, кажется, вообразил, а просто хочу чуток размяться. Тебе этого не понять, ты постоянно в деле, а пошли тебя сейчас курсантам-первогодкам объяснять, которая нога правая, а которая левая, — ты ж на второй день волком взвоешь!
Спорить с этим было трудно, если вообще возможно. Войну часто сравнивают с сильнодействующим наркотиком, вызывающим быстрое и устойчивое привыкание. Юрий находил это сравнение довольно точным, а Роман Данилович сидел на адреналиновой игле с незапамятных времен, и нынешняя жизнь педагога и примерного семьянина при всех ее неоспоримых достоинствах наверняка казалась ему пресной и скучной до невозможности. Кроме того, близкое знакомство Ти-Рекса с президентом М’бутунга и впрямь могло существенно облегчить выполнение возложенной на Якушева миссии.
— А Дашка? — выложил он свой последний козырь.
Быков крякнул, заметно помрачнел и, завладев бутылкой, наполнил рюмки.
— А что Дашка? — подумав, выдал он не блещущий оригинальностью и вполне предсказуемый ответ. — Навру чего-нибудь. Командировка по обмену опытом, плановый медосмотр в закрытом госпитале… И вообще, вышла замуж за военного — пусть терпит.
— Сейчас, — вслед за чмоканьем дверной защелки прозвучал в прокуренной кухне голос, хозяйка которого, судя по тону, была не прочь выцарапать кому-нибудь глаза, — сейчас-сейчас, только галоши надену. И сразу начну терпеть.
— Попали, — упавшим голосом сказал Быков.
— Беги, Данилыч, я прикрою, — предложил Юрий.
— От меня не убежишь, — предупредила Даша. Взъерошенная со сна, одетая в чересчур большую для нее тельняшку Якушева, она выглядела не на шутку рассерженной. Взяв со стола только что наполненную мужем для себя рюмку, мадам Быкова лихо ее хлопнула и со стуком поставила на место. — Орать надо потише, заговорщики. А когда заговор раскрыт, бегать бесполезно — пуля догонит.
Она без спросу вытряхнула из пачки Юрия сигарету. Якушев машинально чиркнул зажигалкой; Даша прикурила, выпрямилась и, подбоченившись, решительно объявила:
— Никогда не была в Африке. Решено: еду! А с вами или без вас — думайте сами.
— Не было печали — черти накачали, — сказал Якушев.
— Интересно, — на правах законного супруга рискнул осторожно съязвить Роман Данилович, — как это ты туда доберешься без паспорта и денег?
— Продам все Юркино барахло, — хладнокровно предложила первый пришедший в голову вариант Даша, — а на вырученные деньги куплю фальшивый паспорт. Тоже мне, проблема! Или договорюсь с каким-нибудь пилотом. Если понадобится, даже с целым экипажем. Если с дальнобойщиками ездят плечевые путаны, почему бы им не летать с пилотами?
— Но-но! — забеспокоился Быков.
— А ты как думал? Вы будете в президентском дворце с негритянками обниматься, а я — дома перед телевизором твои носки штопать?!
— Какие еще негритянки? — безнадежным тоном огрызнулся Быков. — Какие носки? Можно подумать, ты умеешь их штопать…
— Тем более, — не слишком логично, зато с большим апломбом заявила Даша. — Чем в таком случае прикажешь заниматься — сидеть у окна и вздыхать, глядя на дорогу?
— Не едет ли в кораблике доктор Айболит, — не ко времени вспомнив детство, вполголоса пробормотал Якушев.
Быков посмотрел на него, и в грустном взгляде Ти-Рекса Юрий разглядел отражение собственной мысли: эта бешеная все равно не отстанет.
— Сидеть дома и ждать мужа — нормальное дело для нормальной женщины, — сделал последнюю попытку перейти в контратаку Роман Данилович.
— Вот и женился бы на нормальной, — одним выстрелом заставила контратаку захлебнуться непобедимая госпожа Быкова. — А будешь обзываться — получишь в глаз.
— Бачили очи, що купувалы, — от полноты чувств перейдя на украинский, сказал Быкову Юрий и обратился к Даше: — Ты чокнутая, Дашка, но это, к счастью, не моя проблема. Если ты настаиваешь, а Данилыч не возражает…
— Пусть попробует, — жадно глотая сигаретный дым, в тон ему произнесла Даша.
— Разбирайтесь сами. Я спрошу, возможно ли это…
Сказать «но» и завершить фразу обтекаемым намеком на невозможность удовлетворения выдвинутых требований ввиду их заведомой невыполнимости Юрию не дали.
— А ты спроси так, чтоб было возможно, — посоветовала Даша, и Якушев не нашелся с ответом.
* * *
Человек, которого Роман Данилович Быков охарактеризовал как проходимца и чернокожего жулика, стоял на обочине загородного шоссе, подняв воротник куртки и пряча в карманах зябнущие ладони. В свете фар проезжающих мимо машин седыми космами клубился, лениво перемещаясь над сырым асфальтом, густой туман. Каждый раз, когда туман над гребнем ближнего холма наливался размытым сиянием, беглый президент Верхней Бурунды вскидывал руку, голосуя, но машины одна за другой проносились мимо, даже не притормаживая. Некоторые принимали влево, будто опасаясь, что несостоявшийся ночной попутчик в отместку прыгнет под колеса, другие раздраженно сигналили, предлагая убраться с дороги, а один ухарь на джипе пронесся так близко, что африканцу пришлось отскочить, спасая свою жизнь: вынесенное далеко в сторону на металлическом кронштейне зеркало едва не снесло ему голову.
Психика у него была устойчивая, но мало-помалу М’бутунга начинал нервничать. Его уже ждали, а он все еще находился в точке, расположенной в добрых двадцати километрах от места встречи. Угнанная «тойота» подвела экс-президента: в ней банально кончился бензин. Пускаясь в бега, М’бутунга за всеми своими волнениями и заботами просто забыл посмотреть на датчик; неприятность вышла глупейшая, и, сколько бы оправданий своей рассеянности он теперь ни придумал, легче от них не становилось: веские доводы и уважительные причины в бак, увы, не зальешь.
Ситуация усугублялась тем, что сдохла не только машина, но и батарея мобильного телефона. Швырев, у которого беглец реквизировал телефон, пользовался аппаратом известной фирмы, собранным в Китае. Эта игрушка имела большой сенсорный экран, встроенные радио- и телеприемник, музыкальный проигрыватель и массу дополнительных функций. В результате заряд батареи она не потребляла, а буквально жрала, как старый «кадиллак» бензин, и единственный короткий разговор с нужным человеком прикончил ее так же верно, как если бы М’бутунга швырнул проклятую штуковину на асфальт и растоптал каблуком.
