— И что здесь произошло? — вопросил Женере.
— Сегодня ночью на гостиницу было совершено нападение неизвестного злоумышленника. А вот что получилось из попытки его задержать, — пожал плечами Грачев. — Я так понимаю, что вы приехали по тому же поводу.
— Я приехал посмотреть, что здесь происходит! Я не понимаю, почему волокитят с документами на сделку. Что вообще происходит? Мы здесь задумали респектабельное заведение, носящее торговую марку с мировым именем! А в результате? Мы получаем театр военных действий!
— Мы занимаемся решением этой проблемы. Собственно, у нас даже есть подозреваемый, жилец этой гостиницы.
— Он арестован?
— Пока нет, но его уже активно ищут.
— Очень хорошо! В этой стране вообще возможно, чтобы что-то происходило определенно? Кстати, я уверен, что и директор до сих пор не нашелся!
Тут подполковник только развел руками, а Крохин так потупился, словно бы это он сам был виной и причиной пропажи Аркадия Леонидовича. Француз вздохнул.
— И что мне делать? Я должен разговаривать с тем, кто руководит этим местом, чтобы поторопить его, чтобы как можно скорее оформить сделку, а вместо этого нахожу гостиницу разгромленной, а директора как не было, так и нет. Я требую, чтобы его нашли как можно скорее. Иначе, я полагаю, придется искать какие-то иные рычаги воздействия на всех вас.
Сказав это, Женере отодвинул Грачева и вошел в холл. Осмотрелся, вытащил из кармана платок и зажал нос.
Александр, играя свою часть спектакля, нырнул в коридор, вернулся и сообщил:
— Проводка тоже погорела. Тут вообще не война, а полноценное уничтожение было!
— Это возмутительно! И Россия после этого хочет называться цивилизованной страной!
— И они еще борются за звание дома образцовой культуры быта! — прошептал подполковник цитату из классической комедии. Этот француз и его помощник раздражали своим фактом присутствия. Вот в такие моменты и пожалеешь, что рухнул железный занавес.
Наконец француз и его помощник сочли, что увидели достаточно. Они развернулись к выходу и ретировались. Через минуту сверкающий «мерседес» отвалил от гостиницы.
— Господи, ну и чмо! — тоскливо сказал Грачев.
Отъехав от гостиницы на сотню метров, Александр и Женере остановились и стали хохотать на весь салон и ближайшие окрестности.
— Ну, остается только сказать, что спектаклем я доволен, — проговорил Клод, немного отдышавшись. — А вот насчет состояния гостиницы не испытываю ни малейшего оптимизма. Хорошо по ней прогулялись. Интересно, если бы я начал расспрашивать у них все подробней, то мне бы рассказали, что было? Сомневаюсь. Сослались бы на закрытую информацию, на секреты следствия. Нет, тут надо бы как-то самостоятельно выяснять. С другой стороны, а смысл в этом выяснении? Что случилось, то случилось. И уже мало значения имеет почему.
— Месье Женере, я могу ошибаться, но, кажется, за нами хвост, — оборвал его Александр.
Француз хмыкнул и спросил:
— А ты можешь сделать так, чтобы знать это наверняка?
— Запросто. Сейчас приступим, — весело ответил Александр, начиная кружение по улицам. — Так, а теперь специально для кретина, решившего, что он тут много умеет, сюрприз! — воскликнул Александр. — Это точно хвост, месье Женере! Сейчас я ему пришлю неожиданного спутника. Так.
Говоря это, Александр достал из кармана сотовый телефон, набрал номер и сказал:
— Денис, тут я на твоем линкоре по городу катаюсь. И с нами вместе катается кто-то очень любопытный. Я бы даже сказал, что чрезмерно. Не нашел бы ты тех, кто смог бы заарканить?
Выслушав ответ, он бросил взгляд в окно и сказал:
— Мы только что проехали исполком. Сейчас поедем к морскому порту. Да, обычно, без выкрутасов. Хорошо, когда твои ребята вцепятся — пусть отзвонятся мне сюда. Будем заманивать уродов.
Они поехали к морпорту. Александр безмятежно насвистывал, поглядывая в панорамное зеркало заднего вида.
— Слушайте, а он в нас вцепился, как клещ! Ну, тем хуже для него!
Через десять минут Александру позвонили. Он поднял трубку, послушал и сказал:
— Все, меняем направление. Идем к выезду из города.
Отключившись от собеседника, он объяснил для Женере:
— В общем, наши ребята стояли на приколе, а когда мы проехали, они срисовали наших преследователей и теперь сидят у них на хвосте. Но Толик, в отличие от этих чайников, свое дело знает и не примелькается. Сейчас я отъеду куда-нибудь в укромное местечко, и будем брать их тепленькими!
Они выехали за город. Александр с удивлением заметил:
— Я просто дурею с них! По-прежнему на хвосте, причем они как будто ни разу не слышали про то, что машину иногда надо менять! Иначе рано или поздно ее замечают. Ну, поздно уже сокрушаться, голубчики! Потому что вот искомое нами местечко. Ну, Клод, а теперь вы увидите, как мы умеем работать. В машине, насколько я успел понять, сидят четверо. Придется драться, я так полагаю.
Он повернул руль, и автомобиль свернул на неприметную узкую дорожку между деревьями.
— Там раньше был рыбокомбинат. Но где-то в девяносто восьмом он взял да и окочурился. Вот огорчение! Но асфальтированная дорога еще есть, и подъехать по ней можно к самому комбинату. Что нам, собственно говоря, и требуется.
Женере спросил:
— Они за нами?
— Разумеется. Болтаются на хвосте, как придурки! Ну, пусть пеняют на себя за тупость! Иногда данное качество наказуемо даже в нашей непутевой стране!
Они въехали на территорию бывшего рыбокомбината. Здесь можно было прямо сейчас снимать какой-нибудь вариант продолжения «Безумного Макса». Пейзажи и полуразваленные корпуса зданий чрезвычайно к тому располагали.
Александр уверенно осмотрелся и направил машину к большому бетонному корпусу — обшарпанной коробке, зиявшей громадными провалами бывших окон. Кое-где в этих провалах щербатыми зубами скалились остатки стеклоблоков.
— Теперь послушайте, месье Женере. Я сейчас оставлю вас внутри машины. Запритесь и, что бы ни произошло, не открывайте. Помните: наша кавалерия в кустах, совсем недалеко. А я должен сделать так, чтобы птички не смогли улететь отсюда быстро.
Он выбрался наружу и отошел от машины. Расстегнул штаны и спокойно начал мочиться. Повернул голову, сделал знак, чтобы Женере опустил стекло. Сказал:
— Знаете, а ведь только в России на вопрос «Где здесь туалет?» можно дать ответ: «Посмотри вокруг — мир прекрасен!»
Женере расхохотался. И, подчиняясь жесту Александра, поднял стекло обратно. Ну вот, теперь он находится в привилегированном положении. До него никто не доберется. Ну, по крайней мере, есть надежда, что у придурков в той машине нету гранатомета или автогена. Или, на худой конец, кувалды, которой можно разбить бронированные стекла.
