Ну вот, вспомнился Артем Самсонов. Он был командиром второй роты его батальона. Хороший парнишка, только вот послужить с ним толком не довелось — Борис через год увольнялся из Вооруженных сил. Вроде бы Артем тоже вскорости после него ушел. Кажется, не сошелся с новым командиром и решил вообще оставить армию. Так, Самсонов как раз родом из Сочи! Это прекрасно. Если только не уехал куда-нибудь.
Первый этап пройден. Теперь найти данные Самсонова. Комбат решил пойти по типичному пути. Зашел на почту, попросил телефонный справочник, открыл на нужной странице. Нет, Самсоновых было два десятка. Конечно, можно обзвонить всех, и так он и сделает, если останется только эта возможность.
Комбат попросил кабину для междугородного разговора. И набрал номер Стаса Рыбалко — москвича, сослуживца, человека, который до сих пор поддерживал множество связей с людьми батальона.
Рыбалко, естественно, был дома — он работал ночным сторожем вдобавок к ремеслу сочинителя пособий по самообороне. Услышав комбата, обрадованно воскликнул:
— Здорово, товарищ майор!
— Здравствуй, капитан.
— Какими судьбами? Ты вообще где сейчас?
— Я из Сочи звоню.
— Сочи — это хорошо. Значит, загораешь там, пузо греешь по пляжам? Молодец! Как отдыхается?
— Подожди, Стас, у меня к тебе дело есть. Ты, случайно, с Артемом Самсоновым, командиром второй роты, связей не поддерживаешь?
— Как не поддерживаю? Конечно! Я в прошлом году с ним тоже загорал. И не только загорал.
— Очень хорошо. А не поделишься его телефончиком?
— Да легко. Минутку подожди, я сейчас в записную книжку посмотрю.
Через минуту Рыбалко диктовал номер мобильного телефона Самсонова. А потом и домашний. Комбат вспомнил, что в списке справочника он шел где-то десятым. Ну, хорошо хоть, что вообще был.
— Спасибо, Стас.
— Решил старых друзей проведать?
— Что-то вроде того. Ладно, дружище, пока все, отбой. Я скоро приеду в Москву, тогда посидим, вспомним былое. Я тебе пару приемчиков покажу для твоих учебников выживания.
Рыбалко в трубке засмеялся.
— Пройденный этап, Боря! Я теперь пишу остросюжетный роман о воздушно-десантных войсках.
— Блин, да что вы все вцепились в эту тему? То режиссер снимает не пойми что, то теперь ты напишешь то, что полагается по законам рынка. Со стрельбой и романтикой.
— Борис, да что ты понимаешь? Надо молодежи привить любовь к армии, чтоб они хотели мужиками становиться. Вот о чем я писать собираюсь.
— А тебя напечатают с такими-то задумками?
— Обязательно! Это же социальный заказ. Ладно, приезжай, заходи в гости — и я тебе покажу то, что наработал. Оценишь и скажешь, занимаюсь я популизмом или все-таки нет!
— Договорились.
Комбат немедленно набрал номер Самсонова. Начал с домашнего, но там никто не поднял трубку. Тогда он позвонил на сотовый. И когда ответили, он удивился, что голос Самсонова нисколько не поменялся с тех пор.
— Я слушаю.
— Капитан Самсонов? Майор Рублев на связи!
Возникла заминка секунд на пять. А затем голос Артема совершенно официальным тоном сказал:
— Здравия желаю, товарищ майор. Уточните дислокацию!
— Кафе «Прилив» у рынка «Северный».
— Я буду через десять минут, — сказал Самсонов.
И он нисколько не обманул. Видимо, находился где-то совсем недалеко. Подкатил к бордюру на потрепанном «жигуленке», тормознул и посигналил. Рублев допил кофе, бросил на столик деньги и заскочил в салон.
Голос не поменялся, а вот сам Артем — очень даже. Он располнел, отрастил длинные висячие усы и патлы, которые затягивал в хвост на затылке. Внешность получалась очень колоритная.
— Ну, здорово, комбат! — сказал Самсонов.
— Привет.
— Какими ветрами?
— У меня тут проблемы.
— Какого рода? — нахмурился Артем.
— Необычного, скажем так. Меня обвиняют в убийстве, которого я не совершал.
— Ух ты! Комбат, ты все делаешь по-взрослому! Нет чтобы ограничиться кражей мороженого из киоска. Это вообще серьезно?
— Да уж куда серьезнее.
Самсонов побарабанил пальцами по рулю.
— Хорошо. Тогда возникает вопрос: чем и как я могу помочь тебе?
— Ты знаешь город, а это сейчас самое необходимое. Собственно, большего и не требуется. Поможешь разобраться с географией, а дальше я сам.
— Так уж и сам?
— Да все нормально, Артем. Я просто знаю того, кто может ответить мне на все вопросы. Только надо знать, где он живет. Я затем и связался, что ты можешь случайно знать, где у вас в городе паркуется бронированный «мерседес».
— Это такая лакированная скотина на половину улицы шириной?
— Ага. А что, ты знаешь, о какой машине я говорю?
— Дело в том, что бронированный «мерин» в городе только один. Ну, по крайней мере, частный. Надеюсь, что этот твой ответчик на вопросы не работник городского исполнительного комитета? А помимо двух их автомобилей такого класса, есть только еще одна колымага. Ее хозяин — Денис Сильченко. Бизнесмен средней руки. А что делает господин Сильченко на самом деле, про то знает только он. Борис, только не говори, что ты собираешься схлестнуться с Сильченко!
— Если понадобится, то схлестнусь — будь уверен.
— Ну ты, блин, даешь. Не расскажешь, что произошло? Или это бестактно?
Борис отрицательно покачал головой.
— Да нет. Ты слышал, что тут вокруг гостиницы «Арбат» происходит?
— А кто же не слышал.
Комбат коротко рассказал, каким боком он имеет отношение ко всей истории. Рассказал о своих находках, о том, что он первым понял, что вся возня напрямую связана с будущей покупкой гостиницы французами. И, наконец, рассказал о том, как в его номере под кроватью нашли винтовку.
— Да, красиво с тобой поиграли, — задумчиво сказал Самсонов. — Значит, думаешь, подстава с этой стороны?
— Ну, наверное. Вот я и хочу поговорить с этим иностранцем. А раз он катается на машине Сильченко, то получается, что как-то он с ним связан. Надо спросить. «Мерин» стоит в гараже загородного дома господина Сильченко. Вот и придется туда идти.
— Комбат, а может, не надо? Ты оттуда не вернешься!
— А как еще ты предлагаешь себя вести? Просто пойти в ментовку и сказать: «Дяденьки милиционеры, я ничего не делал, а все сделал злой француз!» Как думаешь, после найденной у меня винтовки они станут слушать?
— Не думаю.
— Тогда сделай милость, покажи мне загородный дом Сильченко. Дальше я попробую разобраться сам. Если все будет нормально — я напрошусь к тебе в гости, и мы отметим мое счастливое избавление.
