Сикорская покачала головой.
— Да меня же никто не отпустит. Скажет — работай, и все! И буду работать, и никуда не денусь.
Нежелание Кулагина отпускать людей в отпуск было сейчас самой больной темой для персонала. Все прекрасно понимали, что в гостинице надо кому-то работать. Сезон туристов еще не закончился, посетителей много и приезжают новые, и так будет продолжаться еще недели три. После этого в «Арбате», да и в большинстве других гостиниц и пансионатов Сочи, начинается относительное затишье.
Как раз под это затишье людей начинали отправлять на отдых. Но сейчас три недели были непозволительным сроком. Если ничего не поменяется, то это еще три покойника. И кого именно приберет Черный Матрос — неизвестно. Вот у Зои Викторовны видения нехорошие!
Среди пятерых человек, видевших и слышавших администраторшу Сикорскую, поднялся возмущенный ропот. Все они если не пробовали получить от Кулагина отпуск, то, по крайней мере, задумывались о нем. Грузчик Марков даже пытался уволиться. И Кулагин, который раньше неоднократно грозился прогнать его с работы ко всем чертям, чтоб не платить зарплату алкоголику, вдруг кардинально поменял мнение. И наотрез отказался освободить Маркова от обязанностей. Более того, пообещал грузчику, что вообще не будет заикаться об увольнении — пусть тот хоть мебель и лица ломает. Хотя в последнем случае его ждет тюрьма.
Марков ушел, качая головой и твердя про себя, что у директора произошло какое-то сдвижение в мозгах.
— А пошли все к директору, пусть он что-то делает! — воскликнул грузчик. — Мы тут подыхать не намерены за здорово живешь. Матрос это или еще какая зараза, неважно! Мрем как мухи.
Умеренно бессвязная прокламация грузчика была встречена бурной реакцией.
— Я пойду еще народ позову! — воскликнул Марков и выбежал из бытовки.
Наверное, дело могло закончиться революцией, если бы нездоровую активность Маркова не заметил Комбат, отправлявшийся на прогулку. Он остановил рабочего и спросил:
— Что случилось, где пожар?
Марков остановился, подозрительно посмотрел на спрашивающего. Нормальный мужик с виду, не какой-то ботаник. Крепкий, располагающий. Настоящий.
— Нет никакого пожара.
— А что за беготня тут у вас?
— Спросишь тоже! Ты в курсе, что творится в гостинице? Что люди мрут один за другим!
— Слышал. Я вчера вашего монтера из шахты вынимал.
Марков посмотрел на Рублева уже внимательнее. Он, конечно, не был при извлечении тела. Но слышал, что какой-то постоялец помогал вытаскивать несчастного Семена.
— А! Ну так мы сейчас пойдем с директором разбираться!
— В смысле?
— В самом прямом смысле. Мы не намерены тут работать больше. Сам смотри, что делается, а нас держат, как крепостных. Надо сваливать отсюда, пока не поздно.
Рублев покачал головой.
— Это не выход. Надо разбираться, что происходит, а не убегать. Я ходил сегодня к вашему начальнику, хотел, чтобы он мне разрешил поучаствовать в событиях, посмотреть немного по сторонам. Он не подпустил.
Марков выругался. Борис взял его за плечо и придвинул к себе.
— Может, вы мне поможете?
— Мы?
— Ну все, кто тут работает! Я тоже хочу понять, что происходит. Директор на сотрудничество не согласен. Значит, надо действовать помимо директора.
Марков, кажется, колебался. Хотя предложение Бориса явно шло в тему настроения коллектива гостиницы. Людям хотелось, чтобы тем или иным способом все встало на места. Чтобы стало понятно, случайны ли эти убийства. И если все-таки нет, то хотелось бы, чтобы убийца получил по заслугам. И неважно, в общем-то, потусторонний он или настоящий. Если человек, так пусть его посадят. А еще лучше — закопают в землю, как и полагается убийце.
А если все-таки это Черный Матрос. Ну что же, на всяческую нечисть тоже найдется управа при желании. На то есть церковь. Или колдуны, от которых нынче в глазах рябит.
С другой стороны, Комбат был незнакомым человеком. И такое его участие выглядело несколько странно.
Желание справедливости пересилило.
— Так я сейчас народ соберу. — начал было Марков.
— Не надо никого собирать, — остановил его Комбат. — Не надо. Я пока незаметно посмотрю что да как. А потом, если что, скажу.
— А может, все-таки прижать его? Наверняка он что-то знает!
Вот под этим заявлением Комбат и сам мог бы подписаться. При желании даже кровью.
— Знает-то знает. Но можно ли ему про это говорить? Хуже не сделает? Давай-ка я сначала сам пригляжусь, — настаивал на своем Рублев.
— Может, подойдешь со мной, там люди ждут. — предложил Марков.
— Пошли, — ответил Рублев.
Они вернулись в бытовку. Зоя Викторовна уже не плакала. С ней сидела уборщица Дарья — пожилая толстая женщина с патологически добрым характером. Дарья что-то ворковала на ухо администраторше. Со стороны было не понять ни слова, но тональность звуков не вызывала сомнения: это было утешение. Когда в дверях появился Марков с незнакомым мужчиной, Дарья стала говорить еще тише. А Зоя Викторовна очень постаралась придать лицу спокойное выражение.
Марков вкратце объяснил, кто такой Комбат, и сказал, что теперь тот будет помогать разбираться в ситуации. Зоя Викторовна покачала головой и снова стала рассказывать про свои нехорошие сны. Комбату от всей этой эзотерики стало смешно. Но было бы неудобно перед напуганной женщиной устраивать лекцию по научному атеизму. Рублев терпеливо все прослушал и только потом взялся за расспросы.
Его интересовало, не имелось ли каких-то конкретных зацепок, говорящих о реальности Черного Матроса. Например, не появлялись ли вчера в гостинице незнакомые и неуместные люди. Кто-то же подбросил в стиральную машину эту драную тельняшку! Не привидение, это точно.
Но ни Марков, ни Зоя Викторовна никого не видели. Комбат попросил:
— Слышишь, Ваня, аккуратно переговори с остальными. Может, кто из них что-то заметил?
— Поговорю, — кивнул Марков.
Зоя Викторовна возразила:
— Да что толку? Я же говорю — никакой он не человек! И никто его не мог видеть.
— Ну, мы все-таки поищем, — ответил Комбат.
Марков немедленно с ним согласился. Похоже, что ему тоже нравилась идея материального противника, а не выходца с того света. Он пообещал Комбату, что плотненько переговорит с теми, кто нашел тельняшку.
Рублев возразил:
— Нет, друг мой! Разговаривать с ними буду я. Ты просто сделаешь так, чтобы мы смогли пересечься. Понятно?
— Так точно! — подтвердил грузчик.
— Только ты опять-таки сделай так, чтобы никто не заметил, что они ко мне ходили. Особенно директор. Он тогда может все дело испортить.
