Блохин увидел, что к магазину подходят его друзья. Он криво усмехнулся и снял рюкзак.
— Ладно, — сказал он, — я, наверное, слегка переиграл.
Фраза остановила охранника. А менеджер снова подумал о каком-нибудь экстравагантном богаче, которому нравится эпатировать публику. Но что-то не складывалось в голове. Ну зачем ему лезть в рюкзак? Кто скажет?
За спиной менеджера хлопнула дверь. Он повернулся и увидел нескольких ребят, входивших в магазин. Они выглядели так же, как и этот маргинал. Менеджер понял, что начинается что-то плохое…
Охранник схватился за рацию.
А самый сообразительный из продавцов упал на пол и нажал на тревожную кнопку.
Гера открыл рюкзак, сунул внутрь руку и выхватил наган. Поднял ствол к потолку и нажал на спуск. В замкнутом пространстве выстрел громко ударил по барабанным перепонкам. Завизжали продавщицы в дальнем конце магазина.
Охранник стоял, растерянно глядя по сторонам. Его звали в зал, чтобы выгнать какого-то мерзавца. Безобидного мерзавца, прошу заметить. А тут — толпа отморозков с обрезами и револьвером. И что делать? Простейшее решение — упасть мордой вниз и надеяться, что пронесет, — не слишком-то вязалось с пониманием служебного долга. А с другой стороны — что делать? Бросаться на них с голыми руками? Это пусть какой-нибудь деревенский участковый, офигевший от самогона, лезет на стволы брюхом.
Сомнения охранника разрешил Егор, который подскочил к нему и с воплем «Лежать, падла!» приложил бедняге рукоятью обреза по голове. Охранник, схватившись руками за голову, упал на пол. Через сжатые пальцы показалась алая струйка. Егор, не обративший на это внимания, побежал к стойке, где жались друг к другу две перепуганные насмерть продавщицы.
* * *
Внутри «Короны» было страшно. Первое, что навалилось на ворвавшегося Игоря, — это крики. Несколько человек, сколько — не сосчитать, да и не до того, катаются по полу, зажимая уши. И кричат на пределе возможностей своих голосовых связок. Это понятно — сейчас люди оглушены, и даже собственные крики до них не доходят.
Игорь, пробежав магазин насквозь, ворвался в подсобное помещение. Ударил ногой ту дверь, которая, если судить по плану эвакуации, вела в комнату охранников. И едва успел отшатнуться, когда внутри грохнуло, совсем рядом просвистела пуля, и полетела пыль от стены, куда она вонзилась. Ругнувшись, Игорь стал целиться так, чтобы охранник из комнаты, попытайся он высунуться, непременно попал под обстрел.
Как раз тут и произошло главное несчастье этого дня. Невесть почему Роман тоже решил ворваться в подсобку. И сделал это слишком мощно. Он распахнул дверь, бросился…
Роман ворвался в подсобку. Игорь сделал предостерегающий жест. Роман успел почувствовать предостережение, и его мозг отдал команду притормозить. Тело стало выполнять эту команду. В результате нога зацепилась за порог. Инерция движения была еще чересчур сильна. Роман полетел дальше в коридор головой вперед и упал прямо перед дверью.
Игорь закричал. Он понял, что сейчас случится.
Прогремел выстрел. Романа подбросило и опрокинуло на бок. Веер кровавых брызг испачкал стену. Игорь, действуя чисто на автомате, выхватил вторую шумовую гранату. Сорвал чеку и швырнул ее в комнату. Зажимая руками уши и открыв рот, упал на пол.
По перепонкам будто ударили с двух сторон сразу. В голове зазвенело. Игорь вскочил и, уже не скрываясь, заглянул в комнату охраны. Тот, кто держал там оборону, сидел, привалившись к тумбочке письменного стола. Его глаза были широко открыты, и белки имели пунцовый цвет — не выдержали кровеносные сосуды. Охранник был в глубоком шоке, и Игорь расстрелял его, будто неподвижную мишень в тире.
Он вернулся в торговый зал. Там Андрей заканчивал укладывать продавцов и посетителей рядком на полу, стягивая им руки какими-то шнурками.
— Что у вас там грохочет?
— Романа убили, — прошептал Игорь на ухо Андрею. Тот ошалело вытаращил на командира глаза. Мотин кивнул, как бы подтверждая, что он не шутит, что так и есть. Андрей выпрямился, набрал воздуха в грудь. Игорь испугался, как бы у напарника сейчас не сорвало крышу на почве стресса. Но не сорвало. Последовал просто очень долгий выдох, а потом Андрей сказал:
— Блин!
Он бросился к прилавкам с рюкзаком наперевес. Игорь смотрел, как его более молодой товарищ срывает свою бессильную злость на стеклах, громя их с хриплыми ненавидящими возгласами, как остервенело он швыряет в рюкзак драгоценности, и понимал, что так лучше — пусть он побесится, но зато в дальнейшем все будет как надо.
Игорь покосился на окна, но вроде ничего такого не происходило, что могло бы навести на мысль о поднятой тревоге. И охранник, застреленный в подсобке, тоже не позвал на помощь. Игорь не знал, что подсобки «Короны Цезаря» не были оснащены оборудованием для поднятия тревоги. Ошибка Горчакова и директора магазина теперь выливалась вот в такую гадкую ситуацию.
Мотин подбежал к кассам и стал выгребать оттуда деньги. Их было много. Непонятно сколько, даже примерно, но много. И это, несмотря ни на что, грело душу. Потому что уже сейчас было понятно: ограбление этого магазина так просто не оставят. Наверняка поставят на уши всю страну. А находиться в розыске и при этом не иметь средств к обеспечению жизни — очень тяжело.
— Надо бы еще посмотреть! — крикнул Андрей, закончив обход витрин. — Наверняка у них еще что-то есть!
Игорь посмотрел на часы, увидел, что они в магазине пять минут. Покачал головой:
— Не стоит. Мы уже и так взяли неплохо. Валим отсюда.
— А его? — Андрей кивнул в сторону подсобки.
Игорь покачал головой.
— Почему? — возмутился Андрей.
— Потому что его еще надо донести до машины. А потом провезти через всю Москву! Понятно тебе?
Андрей со вздохом кивнул.
И они бросились прочь. Заскочили в фургон, бросили рюкзаки назад в грузовой отсек и сорвались с места. Игорь стянул маску, вытер пот.
— Ну, теперь главное — вырваться за Кольцевую.
— Куда валим-то?
— На юг, — усмехнулся Мотин.
Они проехали без приключений. И остановились в десяти километрах от Москвы, на заправочной станции. Игорь набрал номер Осипова и сказал:
— Ну, в общем, мы ушли. Приезжайте на заправку в район поселка Вяхирево.
— Хорошо, — ответил Осипов.
Потянулись минуты ожидания.
* * *
Из двери подсобки прогремел выстрел. Пуля вдребезги разнесла аквариум у окна. С плеском хлынула на пол вода, забились в огромной луже рыбки, распростерлись неряшливыми зелеными плетями водоросли. Гера и остальные метнулись в разные стороны. Прогремели еще два выстрела. Блохин понял, что охранник, вырубленный Егором, — это не единственный цербер в магазине.
Немедленно пришла в голову цитата из Карлоса Маригеллы, из его книги, где говорилось о грехах городского партизана: «Первый грех — неосведомленность. Подверженный этому греху думает, что враг глуп, переоценивает свой разум и думает, что операции — это очень просто, а значит, оставляет следы и имеет катастрофический результат. Из-за своей неосведомленности партизан может переоценивать силы врага и считать его куда опаснее, чем тот на деле является. Если он ошибается именно таким образом, то его легко запугать, он становится неуверенным и нерешительным, парализованным и безынициативным».
