Если бы кто-то решил, например, обокрасть дремлющего Бориса, несчастного вора ждал бы очень болезненный «сюрприз».
Впрочем, спокойно подремать все-таки не получилось. Где-то через четыре станции от Москвы громко лязгнули двери вагона, и вдруг наступила тишина. Только громыхали на стыках колеса и ровно шумели двигатели.
Резкий переход от вагонного гвалта к тишине разбудил Комбата, заставил осмотреться и обнаружить причину этого внезапного успокоения.
У двери вагона, явно только зайдя, стояло пятеро молодых парней в куртках-пилотках и с бритыми головами. Комбат понял, что видит перед собой скинхедов, вышедших на очередную охоту на тех, кого они считали недолюдьми. Он настороженно осмотрелся — что-то цепляло за память, не давало спокойно отключиться. И увидел того самого араба. Араб что-то читал, а поскольку скины были у него за спиной, то не слишком обращал внимание на то, чего это вагон так поменял свой настрой.
Скины пригляделись к сидящим. Разносчик газет бодро плюхнулся на ближайшее сиденье, сделал вид, что он тут едет от самой Москвы. Хотя ему-то как раз опасаться было нечего.
Комбат чертыхнулся — он понял, что сейчас эта зондеркоманда пойдет по вагону и устроит арабу такое, что лучше бы он и на свет не рождался. И выходит, что спокойно до дому добраться не получится. Конечно, можно сделать вид, что ничего тебя не волнует, и пусть бритоголовые отморозки бьют этого несчастного, пусть выкидывают его из вагона… Но так не получится, во всяком случае не у Комбата.
Борис пригляделся к арабу получше, что тот из себя представляет. И ничего не смог понять — вроде мужик крепкий, не какой-нибудь цыпленок без крыльев. А что он там из себя на самом деле представляет? Ох, да черт его знает! Но Борис надеялся, что хоть какой-то прок от него будет. А то там целых пять штук противников, и это не простые сопляки, которых можно шугануть грозным взглядом. Нет, с этими придется схлестнуться по-настоящему.
Скинхеды посовещались и двинулись по вагонам, приглядываясь к пассажирам. Миновали Бориса, походя мазнули взглядом. Но он был, как ни крути, типичным европейцем внешне.
Пройдя мимо Бориса, они вдруг увидели араба.
Скины остановились. Даже издалека было заметно, каким азартом вспыхнули их глаза. Еще бы, цветной, да еще один — это просто замечательно, это как раз то, что надо для счастья на ближайшие несколько минут.
Один из скинов спросил у араба:
— Ну как, интересная книжка? Дай почитать!
Араб поднял глаза, снова уткнулся в книгу. И вдруг мгновенно покрылся бледностью. На смуглой коже это выглядело очень непривычно.
Скинхеды окружили сиденье с арабом таким образом, чтобы он никак не мог вырваться из кольца.
Борис привстал, глянул в тот вагон, откуда пришли бритоголовые. Нет, вроде бы никаких внезапных пополнений не наблюдалось. Это было на руку. Потому что противников и так хватает.
Араб растерянно смотрел на скинов. Он понял, что произошло, но еще не понимал, что делать. Наверняка он прикидывал, можно ли с этими ребятами договориться. Например, дать им немного денег, чтоб отвязались. Или как вариант он прокручивал в голове все, что вспоминалось по случаю нападения бритоголовых на мирных жителей. И вот как раз такие воспоминания большого оптимизма не внушали.
— Ну что, будем начинать помаленьку? — улыбнулся тот же скин, который спрашивал в первый раз. Наверное, он был главным в этой пятерке.
Борис подумал, что их ведь и на самом деле может быть только пятеро. Практикуется у бритоголовых такая штука, как охота малыми группами. Это у них такой способ заработать белые шнурки.
— Ребята, я же вам ничего не сделал! — воскликнул араб.
Скинхед, игравший роль лидера, ответил:
— Этого и не требуется. Ты лучше скажи, за каким хером ты сюда приперся? Тебе что, мало твоего гребаного полуострова?
Араб начал что-то говорить — быстро и с акцентом. Борису удалось разобрать, что араб говорит о себе, что он врач, что работает в больнице.
— О! Круто. Помоги себе сам! — захохотал один из скинхедов.
А главный брезгливо поморщился:
— Твою мать! Если когда-нибудь меня будет лечить чернозадый врач — я повешусь. Понаехало всякой швали, а теперь русскому человеку и приткнуться некуда.
Какой-то мужчина, сидевший на три места дальше араба от Бориса, встал было с места и сказал:
— Э, ребята, оставьте человека в покое!
Его усадили короткой хлесткой зуботычиной. Зажимая лицо руками, мужчина плюхнулся обратно на сиденье и отодвинулся к окну…
Скины не торопились, они с удовольствием играли на нервах своей жертвы, уверенные в собственной безнаказанности, в том, что ни одна живая душа в вагоне не полезет спасать инородца. Но даже не потому, что он инородец, а оттого, что страшно лезть на кулаки отмороженных подростков, возомнивших себя спаси — телями Отечества.
Один из скинов снял ремень. В свете ремня блеснула пряжка — толстая металлическая бляха с мертвой головой. Борис напрягся и приготовился действовать очень быстро — такой бляхой с одного удара можно проломить череп. Так что спасать араба надо по-настоящему. Или, говоря другими словами, калечить бритоголовых без оглядки.
Скинхед-главарь вышел в проход между сиденьями и сказал, упиваясь всеобщим вниманием:
— Внимание! Сейчас будет произведена акция по зачистке русской земли от инородческой скверны! Русских людей мы просим не беспокоиться — им нечего бояться!
Скинхед еще раз оглядел вагон, прикидывая, откуда ему можно ждать опасности. Глаза мазнули и по Комбату — тот торопливо отвел взгляд. Пусть думают, что он тоже боится. Тогда все получится.
Араб закричал:
— Помогите!
И это стало сигналом к началу.
Ближайший к нему скинхед ударил кулаком, опрокидывая несчастного на сиденье. Остальные бросились к жертве, намереваясь рвать ее на куски. Вопль араба сотряс стекла.
И тут же сорвался с места Комбат. Он понимал, что арабу за эти секунды крепко достанется, но это все-таки лучше, чем быть забитым до смерти в грязном вагоне. А лезть на рожон раньше, чем скины втянутся в избиение, он не мог, так как противника все-таки было больше.
Первой целью Борис наметил бритоголового с пряжкой. На счастье араба, тот еще не нашел возможности ударить, так как был оттерт назад остальными.
Рублев, набежав сзади, всадил бритому локоть между лопаток. Тот крякнул и упал на карачки. Жестким ударом носка обуви Борис врезал ему по локтю руки. Скин упал ничком и скорчился в нелепой позе — рука наверняка была поломана.
Остальные замешкались буквально на пару секунд, что дало возможность Рублеву сбить с ног второго противника. Но этот еще смог встать, хотя и пошатываясь после оглушительного крюка в район скулы.
Комбат, не теряя времени, ударил по голени еще одного противника — тот взвыл и присел. Ага, пусть ненадолго, но и этот выведен из боя. Да и потом будет прихрамывать — особо не попрыгает, если что.
