Первая мысль — милиция! Нет, не похоже. Может, кто-то из соратничков Романова?
— Что надо? — холодно спросил Борис.
Он сам дивился тому, что вытворяло его сознание. Только что оно готово было истечь кровью прямо в прихожей и казалось, что Бориса можно убить просто дуновением в лицо, но вот что-то произошло — и он мгновенно превращается в воина, закованного с ног до головы в ледяную броню.
Двое переглянулись. Кажется, они заметили происшедшую метаморфозу. На всякий случай они стали чуть подальше.
— Так я вас спрашиваю — что надо? — осведомился Борис.
— Нам нужен ключ, — ответил тот из дуэта, который был старше.
— Какой еще ключ? — удивился Борис, понимая, что история, кажется, продолжается.
— Не валяй дурака, — сказал тот же человек. — Ты завалил двоих в кафе? Не видел такого ключика?
Борис хотел было сказать, что эти двое могут идти лесом, но вдруг вспомнил. Да, действительно, был какой-то ключ, валявшийся на полу. Чисто машинально Борис поднял его и положил в карман…
— Может, и видел, — спокойно ответил Борис.
— Так отдавай! — сварливо заявил тот же человек.
— Погодите, мужики, — примирительно вскинул руки Комбат. — Давайте уж тогда по всем понятиям говорить!
Они явно не хотели говорить по понятиям — старший дернул руку в карман.
Рублев сорвался с места, и уже почти вынутый пистолет со стуком упал на пол.
— Так, я предлагаю разговаривать! — угрожающе сказал Рублев.
Пришельцы переглянулись. Старший сказал:
— Меня зовут Эдуардом. А это — Григорий. В общем, нам нужен этот ключ!
Борис, снисходительно глядя на Шелепина и Осипова, стал рассуждать вслух:
— Итак, двоим людям нужен некий ключ. Обыкновенный ключ. Но как мне кажется, он открывает очень необыкновенный замок! Не тот ли, под которым прячется полмиллиона долларов.
— Не разевай рот! — снова воскликнул Шелепин. — Это наших людей там угробили!
— Да я знаю, — махнул рукой Комбат. — Я даже знаю, что находится в той квартире, от которой ключ.
— И что еще вы знаете? — иронически спросил Шелепин.
— Немного. Знаю, что вы прохлопали полмиллиона долларов, что деньги спрятаны где-то в Москве, а еще я знаю, что из-за ваших гребаных денег у меня убили жену и детей.
Вот тут ребят проняло по-настоящему. Кажется, они даже вознамерились ретироваться. Борис упредил их отступление вопросом:
— А как вы умудрились ключ прохлопать мимо себя? Это что, мода сейчас такая — разбрасываться ключами от квартиры, где деньги лежат?
— При чем здесь мода! — воскликнул Шелепин. — Деньги лежат в квартире, которая очень хорошо защищена! И проникнуть туда можно только с двумя ключами. Иначе — плакали наши денежки!
— Они и так плакали, — цинично заметил Рублев.
— Как это? — удивился Григорий.
— Ну, предположим, что я выбросил ключ. Вместе с вашим конкурентом, Романовым, в колодце утопил.
На лицах гостей отразилась такая жадность вперемешку с бессильной злобой, что Комбат даже рассмеялся. Сейчас, пока он занимался запугиванием этих двоих, он чувствовал себя почти нормально — видимо, организм не давал самому себе утонуть, провалиться в депрессию. Организм хотел жить, и он силой выталкивал психику к нормальному функционированию.
А Шелепин и Осипов между тем прикидывали, дурит их этот тип или нет. Им больше всего было страшно, что драгоценности пропали. И зря они искали Рублева, и непонятно, к чему развивается вот этот спектакль.
Борис принял решение и сам удивился, насколько просто оно ему далось. Определенно, многое изменилось в нем за текущую ночь…
— Хорошо. Я отдам вам ключ. Но не даром.
Осипов и Шелепин переглянулись. Кажется, им пришлась по душе эта идея, потому что оба просветлели лицами. И изобразили такую готовность слушать дальше, что Рублев сказал:
— Двадцать процентов.
Если бы было можно, то эти двое натурально пустились бы в пляс! Они не ожидали, что Борис сдастся так легко. Именно потому взяли с собой оружие. А теперь, когда Рублев запросто его отнял, настроились на мучительные торги как минимум за половину добычи. А тут — двадцать процентов.
— Хорошо. Но деньги в Москве, — пояснил Шелепин. — Мы приехали именно потому, что не хватает второго ключа.
— Значит, поедем в Москву, — вздохнул Комбат. — Этот город уже превращается в какую-то гирю в моей судьбе — никак от него не избавиться!
Комбат собрался, и они вышли из подъезда. Там стояла машина.
На сей раз дорога напрочь выскочила из памяти у Рублева. И неудивительно — он так вымотался, что только чудом удержался на грани между сном и явью, которая позволила не дать банально треснуть себе по голове и отнять заветный ключ. Тем более что Комбат и сам имел кое-какие планы на эту потайную квартиру.
Снова лабиринты маленьких московских улиц, в которых не разберешься даже с бутылкой, потом обыкновенный обшарпанный дом. Подъезд — такой же обшарпанный и грязный. В воздухе жуткая смесь запахов: моча, мусор, псина, готовящаяся еда и блевотина, сырая штукатурка и краска. У неподготовленного человека такое может вызвать настоящий обморок. Ну, правда, здесь все привычные, все москвичи. Столица ведь у нас не только самый большой и дорогой город, но еще и самая большая помойка!
На площадке между вторым и третьим этажом маячит что-то непонятное в драном пальто, по которому ползают громадные платяные вши. От бомжа воняет, он громко кашляет и готовится что-то сказать. Но голос подводит, он махает рукой и сползает по стене на пол, чтобы немедленно заснуть и обмочиться…
Борис в ужасе — неужели отныне он может видеть лишь что-то противное и мерзкое? Или это только до тех пор, пока рядом с ним эти двое, из-за чьих проклятых драгоценностей погибли Татьяна, Мишка и Лена?
Комбат запрещает себе рефлексировать и отворачивается от бомжа.
И вот перед ними дверь квартиры на четвертом этаже. Вроде ничем не выделяется — обыкновенная укрепленная дверь, какие стоят в каждой пятой квартире.
— Надо открывать оба замка, иначе наши драгоценности плакали! — говорит Шелепин в ухо Комбату и достает свой ключ.
Борис тоже извлекает из кармана трофей.
Один за другим открываются два замка.
И вот они в квартире.
Обыкновенная нежилая хата — почти пустая, гулкая, с характерным пыльным запахом. Для того чтобы это изжить, надо тут поселиться хотя бы на несколько месяцев. И тогда это все отступит под напором быта.
— Вот они! — воскликнул Шелепин, показывая на рюкзачок, стоящий в уголке у стены. Бросился, поднял, развязал шнурки — ина свету из окна заиграли бриллианты, полыхнуло желтым золото.
