Рядом стояла хмурая Гвин и протягивала новой знакомой бокал с каким-то напитком ярко-сиреневого цвета. Кажется. Потому что в полумраке сложно было разобрать точный оттенок.
— Что это? — тихо спросила Милред, чтобы не нарушать магию песни.
— Я виновата. Заглаживаю вину, — ответила Гвин. Но совершенно не на тот вопрос, который задала леди ван Темпф. — Я вижу, что ты мучаешь себя чужим пением. Не знаю, правда, зачем. Не знаю, что с тобой произошло. Но ты точно сильнее всего этого.
На это Милред ничего не ответила. Но бокал приняла. Вместе с извинениями Гвин.
Табита, стоящая рядом, только легко улыбнулась и прикрыла глаза, наслаждаясь музыкой со всеми собравшимися.
Да, знакомство Милред с Гвин оказалось не самым приятным. Валькирия хорошо успела потоптаться по больным мозолям графской дочки, сама того не до конца понимая.
Вряд ли именно это стало причиной дружбы, которая в тот момент уже начала завязываться, хотя Милред об этом даже не подозревала. А вот извинения Гвин… да, пожалуй, именно они могли послужить тем первым шагом.
А уже на следующий день после общей лекции они все втроем сядут за один стол на обеде, обсуждая учебу и всякую ерунду. Смеясь и подначивая друг друга. Беззлобно, легко.
И никогда больше Гвин Умильтен первой не затронет тему бардов. Только со временем Милред сама об этом начнет говорить. Поделится мыслью, что она бы хотела попробовать выступать вот так — с одной из групп. А однажды… однажды даже споет для подруг. Так чисто и проникновенно, как не пели ни одни барды, которых слышала леди ван Темпф. Возможно, потому что это будет та песня, которую пела ей мама. Та самая, которая стала ее маяком и якорем.
Гвин Умильтен заслушается, сама того не заметив. А когда спохватится, Табита уже будет хохотать над ее реакцией. И Милред к ней присоединится, за что получит укоризненный взгляд Валькирии.
Но все это будет потом. Сейчас они на концерте «Проклятых неизвестностью». Сейчас для них все только начинается. Милред в это верила. И верила в то, что права, как никогда.
6. Табита Ваерс
Стражники несколько раз повернули, прежде чем остановиться. Табита внутренне напряглась, ожидая нового удара о землю. Но в этот раз опустили ее аккуратно, будто и не была она трупом.
Послышались щелчки замков, в воздухе запахло магией.
Да, Табита чувствовала ее. И это было тем, что раньше пугало девушку. Раньше, но не сейчас.
Сейчас она бы с радостью затаила и без того неспешное дыхание, но даже этого студентка Ваерс не могла сделать. Ей оставалось только прислушиваться к тому, что сейчас происходит вокруг. И представлять.
Да, они должны были уже добраться до самого отдаленного уголка академии. Отсюда открывался прекрасный вид на горы. И на небольшое и непримечательное серое здание с обожженной какими-то чарами черной дверью.
Обычные студенты сюда редко забредали. Делать тут было совершенно нечего. По крайней мере, именно это внушалось новеньким при поступлении. Ненавязчиво так. И очень осторожно.
— Да что такое? — возмутился гнусавый. — У меня никак не получается открыть последний замок.
— Дай сюда, — потребовал его напарник, а Табита мысленно усмехнулась.
Это же надо было отправить в подвалы настолько нерасторопного и непонятливого типа. Такой и заблудиться мог. А мог и встретить там кого-нибудь…
О подвалах правду Табита узнала не так давно, но никогда там еще не была. И ведь только в рассказах администрации эти помещения выглядели безобидно. Подвалы… что там можно найти страшнее паука и притаившейся в углу тени?
Мало кто из студентов знал истинное положение дел.
— Наконец-то! — выдохнул стражник, кажется, справившись с последним замком.
— А она не захлопнется за нами? — испуганным шепотом поинтересовался гнусавый.
— Надо чем-то подпереть, — поддержал его напарник.
Табита хотела было отчаянно вздохнуть. И, к собственному ужасу, поняла, что может немного приоткрыть рот. Действие зелья заканчивалось. Им надо было спешить!
— Я забыл курительные смеси. У тебя есть с собой? — нервно спросил гнусавый, доводя студентку Ваерс до бешенства очередной заминкой.
— Потом покуришь, — шикнул на него второй стражник. — Надо закончить с заданием.
Короткий спор закончился проигрышем наиболее противного из двух мужчин. Носилки с Табитой опять подхватили на руки и потащили в подвалы.
После мороза на улице девушке на мгновение показалось, что занесли ее в теплое помещение. Но вскоре она ощутила сырость. Услышала писк крыс. И еще какой-то звук… исходящий от чего-то, что находилось намного дальше того места, в которое они направлялись.
Начался спуск по лестнице.
Сейчас она вообще ни о чем старалась не думать. Нужно было сосредоточиться на своих ощущениях. Не допустить, чтобы стражники заподозрили что-то странное до тех пор, пока ее тело не доставят в ближайшие помещения, которые будут не опасны для живых существ.
Да только сколько бы Табита ни пыталась не думать о постороннем, в голову все равно лезли мысли и воспоминания, которые она не назвала бы лишними. Все это было связано.
Слишком тесно связано между собой.
***
Осенний ветер дул с такой силой, что с легкостью срывал с деревьев не только первые пожелтевшие листья, но и зеленые прихватывал с собой. Табита думала, что высокий горный хребет сможет защитить расположенную в долине академию Грискор от капризов природы. Но, кажется, девушка ошибалась.
Уже вторую неделю непогодилось. По небу плыли большие черные тучи, иногда разверзаясь дождем и грозами. Ветер дул с такой силой, что иногда сложно было добираться из общежития в учебные корпуса. Но ничего из этого не могло доставить серьезного дискомфорта студентке Ваерс.
А все потому, что даже в такую холодную осень ее грело тепло собственного сердца.
— Ты не замерзла? — Карвин потянулся к шнуркам собственного плаща.
— О нет! — Табита взмахнула руками, смутившись от такого проявления заботы. — Все хорошо.
И пусть она была сейчас одета лишь в легкую вязаную кофту поверх осеннего темно-зеленого платья, ей не было холодно. Сейчас все было так, как ей хотелось.
Занятия давались легко, сегодня она получила еще один высший бал по чтению древних манускриптов, а денег с последней стипендии хватило не только на наряд любимого цвета, но и на теплые сапожки. Да такие теплые, что с двумя парами чулок она могла бы их даже зимой носить. Это ли не чудо?!
В Нес-Тешасе Табита могла рассчитывать только на пусть и теплые, но растоптанные и изношенные ботинки, которые мама купила у старьевщика. А тут новая обувка! И такая красивая, что глаз невозможно отвести!
