– Ты просто привык, что все происходит быстро, и тебе все удается, – заметила я. – Немного терпения, Тимофей. Не думаю, что он сомневается в твоей компетентности. Просто хочет показать то, что ты будешь продвигать на нашем рынке.
На самом деле, я так не думала. Я понятия не имела, что затеял этот Пантелеймон, чтоб его. И зачем он вообще притворяется сербом? Потому как я уже четко понимала, что это разные личности, и на самом деле тот, с кем я подписывала договор, не может являться клиентом Тимофея. Значит, эта потусторонняя сущность принимает любой облик или вселяется в того, в кого ему нужно, а в моем случае это оказался Сречко. А я чуть не натворила дел, как, впрочем, всегда.
– Он уже ждет, – сказал мне Тимофей, вернувшись от водителя, разговаривающего по телефону. – Пошли, будем смотреть, какие сюрпризы он нам приготовил.
К большим одноэтажным зданиям, обшитым полупрозрачными панелями, вели дорожки из тротуарной плитки. Административный корпус находился сразу за парковкой, куда мы и направились.
Сречко Милатович встречал нас в холле. Как и раньше, в нем сложно было опознать серьезного бизнесмена. Сегодня на нем красовался расшитый жилет, надетый поверх коричневой рубашки навыпуск. Хитрые глаза щурились, и настроение, в отличие от нашего, у него было отличным.
Он жестом пригласил наверх, где его помощница приготовила для нас кофейный столик. Багрянов рассуждал про рекламу и разъяснял, на что пойдет бюджет. А я записывала и выжидала подходящий момент, чтобы выяснить, как разорвать чертов круг неприятностей Тимофея.
А еще была длительная экскурсия по цехам, после которой в ушах стоял шум станков и механизмов. Я не понимала ничего из рассказанного нам, и вообще не могла догадаться, зачем все это нужно, когда наше дело заключается совсем не в том, какие технологические процессы применяют здесь и что за сырье используют. Я хорошо понимала, что наше дело маленькое – помочь продать подороже эти ткани у нас, а для этого вовсе не требовались такие подробности.
– Я сам мислио, – произнес Сречко, когда мы закончили хождение по фабрике, – потребна нам же же жедна страгежия. Мене не одговара ваш план. (Я подумал, нам нужна другая стратегия. Меня не устраивает ваш план.)
– Новая стратегия? – Глаза Багрянова, уставшего за день, помутнели от возмущения. – Мы почти все решили! Предложили вам отличный вариант, идеальный бюджет рекламной компании. Потратили несколько дней на то, чтобы проработать детали… – Кажется, он выходил из себя, и я потянула Тимофея за рукав, чтобы он не сорвался и не наделал глупостей.
– Разумем! – колюче прервал его Сречко. – Ако желите да уговор, чекам да уради нови план. Питанья постои? (Я понимаю. Если вы хотите подписать договор, я жду новый план. Вопросы есть?)
– Вопросов больше нет. Варя, поехали отсюда! – потащил меня за руку Багрянов к выходу. – Полетим домой, раз такое дело. Зря потеряли время.
– Постой, Тимофей! Я с ним сама поговорю, – вырвалась я и бросилась вдогонку уходящему Милатовичу.
Нужно как-то исправлять положение, пока не произошло чего похуже. Потому как это было то же невезение, которое перекинулось Тимофея.
– Подождите меня, – крикнула я вслед клиенту. Тот открыл кабинет, кивком головы указал, чтобы я вошла, и захлопнул дверь.
– Шта потребно? (Что нужно?) – жестко спросил он, набирая кого-то по мобильному.
– Послушайте меня, пожалуйста! – начала я. – Наверное, вы неверно поняли наше предложение. Если перевести инвестиции и запустить рекламную кампанию, привлекая конкретную целевую аудиторию, мы получим куда больший результат, хотя немного медленнее пойдет процесс. Но зато мы сформируем единый интегрированный образ вашей марки, и это более стабильно, чем отдельные мнения. И принесет лучший результат. Мы выделим вашу марку среди конкурентов и придадим ей значимость в глазах фирм, закупающих ткани на нашем рынке. А для начала потребуется один креативный прием…
Я говорила долго и медленно, пытаясь понять реакцию мужчины. Ничего нового я так и не сказала. Но если мне действительно сопутствует удача, то должно получиться.
– Добро. Мислим (Хорошо. Подумаю.), – произнес, наконец-то Сречко, выслушав мою тираду. Я выдохнула от облегчения.
– Как разорвать круг неудач? – спросила я, надеясь, что Пантелеймон меня в этот момент услышит. Лицо серба преобразилось, и в нем проявились знакомые хитрые черты моего «благодетеля».
– Я же дал тебе шанс, а ты им не пользуешься. Энергии нужен выход, – заявил он. – Тогда и неприятности уйдут прочь.
– И куда ей выходить? – уныло спросила я, не понимая, что он имеет в виду.
– Сделай хоть раз то, что тебе действительно хочется, не думая о последствиях… – подсказал он, а потом в нем снова проявился Милатович, строго заявивший: – А у вас абавестити а свое адлуци.(Я сообщу о своем решении.)
Больше делать здесь было нечего. Попрощавшись, я рванула на поиски Багрянова, нервно наворачивающего круги по парковке.
– Поехали, Варя, скоро стемнеет, – произнес он, устало улыбнувшись мне.
– На чем? Где машина? – обратила я внимание, что водителя нет на месте.
– Здесь недалеко ходят рейсовые автобусы. Как-нибудь доберемся. Иначе будем до ночи ждать такси. Мне нужно проветриться, а не то мозг просто закипит.
– Он подумает. Еще ничего плохого не случилось. Чего ты завелся?
– Да мы этот дурацкий план прорабатывали заранее, все вопросы решили. И тут он такое заявляет. Если бы я знал, то не летел бы сюда перед самым новым годом, – говорил Тимофей, шагая вдоль заснеженной трассы. – Хотя нет… Есть причина, по которой стоило это сделать, – улыбнулся вдруг он, глядя на меня. – Иначе я бы не вытащил тебя из твоей комнаты с кактусом на окне.
И чего он к моему Ваське привязался? (Это я о кактусе). Будто он видел его!
– Где остановка? – крутила я головой, пряча уши под шапку, ведь поднялся ветер и начался снегопад.
Хлопья летели прямо в глаза, мешая обзору дороги. Было довольно холодно, и я прятала не только уши, но и нос за воротник. Багрянову не повезло больше – он умудрился забыть свою шапку в машине клиента днем, и теперь его голова покрылась снегом, волосы блестели в свете единственного фонаря, а лицо раскраснелось от мороза.
– Вот остановка. Будем ждать, – выдохнул он. – Я уже несколько лет не ездил на автобусах.
Мы стояли, обнимаясь, будто существовали только друг для друга в этой полудикой местности, в чужой стране. В реальности, которой не было на самом деле. В этот момент мне было плевать, что будет дальше. Хотелось просто смотреть в эти искрящиеся глаза мужчины, наполненные нежностью и легким удивлением.
– Автобус едет какой-то, – встрепенулся вдруг он.
– Туда ли?
– Все же лучше, чем мерзнуть здесь. Поехали, – произнес Тимофей, втаскивая меня в остановившийся автобус, наполненный туристами.
