Разве такое бывает? Это я? Везучая и счастливая, рядом с которой стоит самый лучший мужчина на свете. И он улыбается, ободряюще подмигивает, показывая на склон, где время от времени спускаются люди.
В его глазах лучится свет, который затмевает солнце, и хочется просто утонуть в этих серых радужках зрачков, которые сейчас, днем, кажутся голубыми. На щеках у него маленькие ямочки, на густых бровях блестят искры снежинок. И он вовсе не напоминает мне Тимофея Багрянова, которого я считала человеком другого мира. Он такой же, как я, живой, подверженный проблемам и ошибкам. С эмоциями и чувствами, как все. Просто в жизни ему повезло чуть больше, чем мне.
– Варя, чего застыла? – раздался бархатистый голос, выдернув меня из оцепенения. – Поехали! Ты вперед, а я подстрахую.
– Ехать? – Я посмотрела вниз, и голова закружилась от высоты.
Но я тут же вспомнила, что не боюсь трудностей, а с моим везением точно не должна упасть в сугроб при первом же повороте.
– Хорошо, еду, – проговорила я, а потом оттолкнулась палками и двинулась вперед, перенося массу тела.
Картинка расплылась от головокружительного чувства свободы, и я поняла, что уже еду по спуску, а вокруг меня свистит ветер. И где-то рядом ехали такие же люди, как я, мелькали разноцветные комбинезоны и лыжные палки.
Снег едва слышно хрустел подо мной, когда я набирала скорость. А потом заглушился моим восторженным криком, потому как я поняла, что у меня получается, стоит только удерживать равновесие и вовремя ловить плавные повороты трассы.
– Варька, ты молодец! – прозвучал где-то знакомый голос, когда я уже приближалась к площадке внизу, рядом с подъемником. – А говорила, что не умеешь!
В этот момент я обернулась, чтобы увидеть, где там Багрянов. Эта ошибка стала роковой в моем фееричном спуске – я полетела в сугроб, который нашелся сбоку от трассы, мягко приземлившись в снег пятой точкой. А на меня налетел Тимофей, вдавив в снежную массу своим телом, облаченным в синий комбинезон.
– Умница, – прошептал он мне, обдав морозным дыханием, а потом я почувствовала мягкие губы и обняла его спину, отбросив палки в сторону, чтобы отдаться на волю вкусного поцелуя.
– Немного не доехала, – выдохнула я ему в губы, когда он смог оторваться от меня.
– Это я виноват, не нужно было тебя звать. А говорила, что не умеешь.
– Так не умею. Мне просто повезло, – улыбнулась я ему в ответ.
– Выпьем кофе, потом еще один заход? – предложил он, поднимаясь и протягивая руку. Я поднялась тоже, отряхивая с себя снег.
Мы выбрались на площадку, где находился маленький киоск, в котором подавали горячие напитки. Тимофей не сводил с меня взгляда. И я не знала, куда деваться от его внимания.
– Что с тобой, Варь? – не выдержал он.
– Боюсь, что скоро все закончится, – призналась я ему в том, что меня больше всего волновало. – Как только мы улетим домой, все изменится.
– Что изменится? – не понял он. – Думаешь, я брошу тебя после всего?
– Сам не захочешь, – выдохнула я. – Понимаешь, это все временно. Это акция, в которой мне предложили участвовать. Это…
– Прекрати. – Он развернул меня, обнял, глядя мне в глаза. – Не знаю, что ты там надумала. Но я больше не отпущу тебя. Поняла?
– Наш договор, – напомнила я, пытаясь успокоиться.
– Ах, да… Договор… – Он почесал голову, и в его глазах мелькнул странный огонек. – Хорошо, потом пообщаемся.
Он отвернулся, чтобы забрать наши стаканчики, больше ни о чем меня не спрашивал. Но в его движениях и голосе была некая уверенность, которой почему-то недоставало мне. Как странно, а ведь она имелась в том злосчастном договоре, или приговоре для себя, который я подписала.
Но зато мне три раза повезло съехать с горы и остаться целой и невредимой. Мы вернулись в отель довольными, уставшими и голодными. Но усталость не помешала после ужина продолжить нам наслаждаться этим вечером и друг другом.
– Пошли вместе в душ, – смеясь, предложил Тимофей, когда я переоделась и стояла у окна, глядя, как медленно падают снежинки, ведь к вечеру снова нагнало тучи.
– Нет, не хочу, – вздрогнула я.
– А если так? – Я почувствовала, как он убирает в сторону мои волосы, и его дыхание в ямочке сзади на шее, которое щекотало кожу.
От прикосновения лавиной спустилась волна желания, и внизу живота предательски заныло от воспоминания того безобразия, что мы вытворяли прошлой ночью. Как будто мое тело лучше меня знало, что ему нужно.
– Или так, – продолжил Тимофей, опускаясь вниз и приподнимая мою кофточку, чтобы проложить дорожку из поцелуев на моей пояснице. – Все еще скажешь «нет»?
– Н-не знаю, – засомневалась я.
Он поднялся, развернул меня к себе. Глаза стали темными, наполнились влечением, которое передавалось и мне. Ладонями он обнял мое лицо, медленно покрывая поцелуями, а потом его губы нашли мои. И наши языки сплелись в безумном танце.
Я сжала ноги от желания, обвила руками его шею, отвечая на поцелуй так страстно, как только могла, вкладывая в него душу. В тишине было четко слышно, как стучит мое сердце, будто торопится куда-то, а мне хотелось задержать этот момент и больше ни о чем не думать.
– Завтра придется вернуться, все вещи остались в отеле, – слетели с языка Тимофея слова, пока мы направлялись в душ.
– Как странно, что мы здесь вообще оказались, – подтвердила я.
– Значит, так было нужно кому-то свыше, – улыбнулся Тимофей.
Глава 6
В Белград мы возвращались рано утром на такси. Мы сидели на заднем сиденье автомобиля, и я облокотилась на Тимофея, думая о своем, когда у него зазвонил телефон. Он освободил свою руку и поднял трубку.
– Да… Да, Сречко! Хорошо, мы будем после обеда. Договорились, – произнес он, а потом убрал телефон и стиснул меня в объятьях.
– Что случилось? – повернулась я.
– Он подписывает контракт. Согласен на прежние условия и не станет их менять. Просил приехать утром, потом он уезжает за город на выходные и праздники. Сегодня уже пятница. Все документы готовы.
– Неужели, – выдохнула я. – Значит, все в порядке!
– Все просто замечательно! Твоя заслуга – он так сам сказал.
– Я рада за тебя, Тим, – кивнула я головой.
Уж не знаю, моя ли это была заслуга, ведь я почти ничего и не сделала, но я задумалась о том, что скоро мы улетаем домой. Всего два дня и две ночи. Это одновременно много и так мало для счастья.
Запустился обратный отсчет времени. Скоро все станет, как прежде. Но эти два дня я буду радоваться жизни, и никто не заставит меня думать о том, что ничего этого не останется. А Тимофей забудет обо мне, как только мы расстанемся после обратного перелета. Если и будет страдать, то недолго, всего несколько часов.
