Впрочем, отстраняясь от очередных объятий, мужчина в синем пуховике слегка повернулся, и Патриция убедилась, что это действительно могучий эстонец. Интересно, и чем он так растрогал старенького сторожа? Впрочем, думать про это было неинтересно, лучше вернуться к работе. Если верить прогнозу погоды, завтра будет относительно тепло и бесснежно, а значит, измаявшиеся без дела горнолыжники наконец-то смогут пойти на склон, а не слоняться по территории.
Патриция была уверена, что больше не рискнет встать на лыжи. Однако погулять на свежем воздухе, покататься на подъемнике и полюбоваться на безмолвное белое великолепие она бы не отказалась, сидеть взаперти точно никакой радости, так что хорошо, что непогода кончается.
К пяти часам Патриция, наконец, отправила получившийся довольно внушительным отчет начальнику, проверила почту, пробежалась по социальным сетям, с унынием отметила, что у нее нет ни одной фотографии, которую можно было бы выложить в подтверждение того, что она действительно отдыхает на горнолыжной базе, посмеялась над собой, потому что вести соцсети никогда не умела и не любила, предпочитая приватность любой публичности, и откинулась на подушки кровати, снова включив телевизор. Кто хорошо работает, тот хорошо отдыхает.
За стеной возились и бормотали Эмилия и Ланселот, видимо оставленные родителями вдвоем. Работал телевизор, по которому, по всей вероятности, шли мультики, причем на эстонском языке. Интересно, Айгар все еще очаровывает старика-сторожа или вернулся в дом?
Эта эстонская семья Патриции нравилась. В них было что-то настоящее. Такое, что заставляло представлять маленький домик, где у каждого есть по комнате, уютный камин, много игрушек, большая добротная кухня с огромным количеством кулинарных приспособлений, мягкий ковер на полу, большой диван, на котором может собраться вся семья, обязательная кошка, а то и две, маленький садик и снеговик во дворе. Именно так одинокая Патриция представляла себе идеал семейной жизни, к которому стремилась бы, сложись ее жизнь немного иначе.
Иногда, нечасто, она позволяла себе фантазировать, что все это – высокий мужчина с умными глазами и добрыми руками, длинноволосая девочка, непоседливый мальчик, снеговик и кошка, а то и две, у нее еще впереди, и, закрывая глаза, позволяла своим мечтам уносить ее в тот неведомый мир, в котором они ее ждали. И засыпала, ощущая кончиками пальцев струящийся лен детских волос, густую жесткую поросль на крепкой мужской груди, шелковистую меховую шкурку мурлычащей любимицы, и просыпалась, как от толчка, от осознания, что этого нет и не будет. Слишком поздно. Несбыточно. А раз так, то незачем и мечтать.
Тем не менее к ужину Патриция спустилась в слегка растрепанных чувствах. Чужое счастье, поселившееся за стенкой, смущало ее, поэтому на какой-то пустяшный вопрос Кайди она ответила холоднее, чем собиралась. Рыжевласка посмотрела недоуменно, но ничего не сказала. Воспитание, что тут скажешь.
Снег наконец прекратился, и со двора доносилось жужжание маленького трактора – Олег Девятов чистил дорожки.
– Трассу к завтрашнему утру расчистят? Как вы думаете, Ирина? – спросил Павел. – Если помощь нужна, то я готов. Жалко время терять, и так два дня псу под хвост, только один раз покатался, а половины отпуска уже и нет. Вы скажите мужу, я умею с ратраком управляться, подсоблю, если нужно.
– Нет, спасибо, – откликнулась хлопочущая у плиты Ирина. – В темноте, понятное дело, никто заводиться не будет, но утром ребята приедут, расчистят все за пару часов. Думаю, к десяти утра все склоны уже в порядке будут. Максимум к одиннадцати. Прогноз благоприятный, так что накатаетесь. Кто не уедет.
Последняя фраза звучала непонятно, потому что время пребывания на турбазе не подходило пока к концу ни у кого из гостей. Впрочем, Карина сегодня с утра грозилась уехать, так, может, Ирина имеет в виду ее.
– Ладно, – Павел покладисто кивнул, – я как лучше хотел, но если помощь не нужна, то навязываться не буду. Триш, а ты пойдешь завтра кататься?
Вопрос застал Патрицию врасплох. Признаться, еще пару часов назад она была уверена, что больше никакая сила не заставит ее снова встать на горные лыжи. Сейчас же она вдруг представила колкий ветер на своих щеках, скрип снега под лыжами и засомневалась.
– Я бы попробовала еще раз, – призналась она. – Вот только боюсь, что у меня опять не получится. А падать не хочу.
– Не упадешь, – пообещал Павел, и почему-то это прозвучало очень интимно, как будто он только что во всеуслышание заявил, что обязательно на ней женится. – Я буду тебя страховать. Ну, куда это годится – первый раз в жизни приехать на горнолыжный курорт и ни разу не съехать со склона.
Хлопнула входная дверь, и в комнату ввалился Айгар, которого, похоже, все это время действительно не было в доме. Интересно, он до сих пор с Федором Игнатьевичем разговаривал?
– Ну как? – коротко спросила мужа Кайди.
– Трудно, – ответил он. Лицо у него было непроницаемое, словно кто-то невидимый задернул изнутри шторку. – Пойду душ приму.
– Ужинать будешь?
– Пока не знаю.
Пожалуй, этого короткого, еле слышного диалога никто и не услышал, кроме Патриции, чей внутренний локатор был чутко настроен на эту семью. Почему? Она и сама не знала. Точнее, тут и знать было не о чем. Завидовала она царящей в этой семье гармонии, вот почему.
По крайней мере, куда ходил Айгар и чем он был расстроен, больше никого не интересовало. Вообще лица у всех в комнате были довольно мрачными. Через силу разговаривал Сергей, о чем-то своем думал Эдик, суетливо поел и очень быстро скрылся в номере Аркадий Петрович, так и не вышла к столу Карина, какие-то тяжелые думы обуревали накрывающую на стол и убирающую с него грязную посуду Ирину. Кайди, похоже, переживала за мужа. Пожалуй, веселыми и безмятежными оставались только Эмилия и Ланселот, а спокойными – Патриция и Павел.
– Пойдем погуляем, – предложил последний, когда в полном молчании они доели ужин. – Ты сегодня целый день в номере просидела. Мороз спал, снег кончился, пойдем.
– Хорошо, – согласилась Патриция, которую не прельщала перспектива провести вечер в давящей тишине гостиной. – А куда пойдем?
– Да просто по дорожкам, Девятов, кажется, их расчистил.
– Идите, куда хотите, только на склоны – ни ногой, – предупредила их Ирина. – Снега нападало много, лавиноопасно. Свалитесь вместе со снежным оползнем, ищи вас потом впотьмах. Завтра Олег и ребята ратраками пройдут, тогда уж пожалуйста.
– Хорошо, мы на склон не пойдем, – покладисто согласилась Патриция. Ни в какую лавину она, разумеется, не верила.
Быстро сбегав наверх, чтобы натянуть свой модный непромокаемый костюм, она снова спустилась в гостиную, столкнувшись на лестнице с Эмилией.
– А можно мне с вами? – спросила девочка. – Мама сейчас будет укладывать Ланса спать, а я бы погуляла.
– Конечно, можно. – На мгновение Патриции стало обидно, что на их с Павлом прогулке окажется третий участник, но она тут же отбросила глупую мысль. Не свидание же у них, в конце концов. – Только у мамы спроси, хорошо?
