– Карина, а что вы делали на улице? – вмешался вдруг в разговор Павел. – Как так вышло, что именно вы нашли Федора Игнатьевича?
Женщина покрылась пунцовыми пятнами. Они расползались по лицу, шее и рукам, словно Карина Матяш на их глазах превращалась в леопарда необычного окраса.
– Я перепила, – наконец выдавила она из себя. – Когда я узнала о лавине и о том, что дом Олега оказался под завалом, мне стало так страшно, что я начала пить и не могла остановиться, пока не опустошила бутылку коньяка.
– Это мы видели, – насмешливо сказал Эдик.
– Не судите, – попросила Карина. – Я напилась и уснула прямо в гостиной, а когда проснулась, то поняла, что в доме очень тихо. Я не могла понять, где все – спят по своим комнатам или по-прежнему находятся на расчистке завала. Кроме того, у меня дико болела голова, мне нужно было на воздух, поэтому я оделась и вышла на улицу. Дошла до дома Девятовых, то есть до того места, где был дом. Встретила там нескольких сотрудников, приехавших на работу и разбирающихся со спасателями, а может, с полицией. От них я узнала, что Олег, Ирина и их младший сын погибли, а старшего увезли в больницу. Меня расстроила эта информация, поэтому я еще немного погуляла, чтобы прийти в себя. Возвращаясь в дом, я увидела старика. Все. Мне больше нечего рассказать.
– Вы до этого с ним когда-нибудь разговаривали, Карина? – Патриция и сама не знала, зачем она это спрашивает. Ведь таинственным собеседником Ирины Девятовой совершенно точно был мужчина.
– Да, я ходила на ферму один раз, посмотреть на оленей. И да, мы разговаривали. Но недолго.
– О чем, если не секрет? – вмешался в разговор Павел.
С точки зрения Патриции, он проявлял слишком много внимания ко всей этой истории. Мог у него быть личный интерес к Девятовым или нет? Случайно ли он оказался под Краснокаменском?
– Мы говорили об Олеге и Ирине, – помолчав, призналась Карина. – Но я их не убивала. Я не настолько хорошо владею лыжами, чтобы вызвать спуск лавины. И старика я не убивала тоже. Он-то не сделал мне ничего плохого.
– А кто сделал? – этот Павел не упускал из виду ни одной незначительной детали.
– Никто. Мне никто не сделал ничего плохого, – ровным голосом сказала Карина. – И я тоже не делала ничего плохого. Только напилась и нашла труп. Вы знаете, я так хочу отсюда уехать. Все на свете отдала бы, чтобы сейчас оказаться дома.
– Боюсь, в ближайшее время это будет невозможно, – сообщила Кайди. – Думаю, что после схода лавины нас бы не задерживали долго, потому что случившееся очень легко списать на природную катастрофу. Но вот убийство Федора Игнатьевича – это уже серьезно. И поэтому у полицейских ко всем нам будут вопросы. Мы не сможем уехать, пока они не найдут на них ответы.
Словно в подтверждение ее слов в коридоре стукнула дверь, и в гостиную ввалилась оперативная группа: трое полицейских, эксперт и следователь. Представившись, они попросили всех оставаться на своих местах, спросили, кто нашел тело, назначили одного из оперативников приглядывать за гостями турбазы и отбыли на место происшествия, ведомые Кайди Ратсепп. Патриция, вздохнув, вернулась к приготовлению обеда, потому что хочешь не хочешь, а детей нужно кормить, да и взрослых тоже.
Спустя пятнадцать минут следователь вновь пришел в дом и приступил к опросу свидетелей, первой из которых стала Карина Матяш, поскольку именно она нашла тело. Разговор проходил в спальне Карины, но Патриция, занятая приготовлением обеда, даже не старалась прислушиваться, поскольку версию женщины знала.
Ее отчего-то беспокоило поведение Кайди. С чего вдруг эта рыжеволосая женщина, мать двоих детей взяла, что может руководить расследованием? Почему в ее нежном голосе внезапно прорезались металлические нотки? Почему при разговоре с ней у Патриции то и дело возникает ощущение, что Кайди что-то скрывает?
У Патриции Леман были хорошие аналитические способности. Именно за умение разложить все факты по полочкам, собрать их в единую нить и объяснить логику ее всегда ценили начальники. Поэтому, процеживая бульон, ловко обваливая в муке отбивные и сбрызгивая маслом картошку, она припоминала и сортировала все странности, которые касались семьи Ратсепп.
Итак, что нам известно? При знакомстве Кайди сказала, что они регулярно ездят кататься на горных лыжах, потому что любят этот вид спорта, но в Краснокаменске впервые. Когда Патриция удивилась, что жители другой страны выбрали такое далекое и не очень раскрученное место, Кайди пояснила, что ее муж отсюда родом и захотел побывать на родине. Что ж, это факт номер один. Идем дальше.
Назавтра, когда Патриция осматривала базу, она стала случайным свидетелем разговора между Айгаром и его женой. Женщина тогда с горячностью говорила что-то типа «Айгар, поверь мне, тебе это не нужно. Ты зря это придумал, и мы вообще напрасно сюда приехали». Да, точно, а потом она добавила: «Пожалуйста, не делай этого. Это ничем тебе не поможет, а лишь только все усложнит» – и попросила подумать о детях. Это факт номер два.
Факт номер три – это, несомненно, встреча Айгара и Федора Игнатьевича. Ее Патриция видела из окна своего номера. Мужчины – здоровяк-викинг и тщедушный старичок – обнимались. Вечером, перед сходом лавины, Айгар снова куда-то уходил, причем вернулся мрачнее тучи, а на вопрос жены, как все прошло, ответил одним словом: «Трудно». Это факт номер четыре, и его Патриция тоже аккуратно занесла в складывающийся в ее голове пазл. Она была уверена, что сумеет получить цельную картинку, если будет дотошна и внимательна.
Итак, пока получается, что Айгар Ратсепп родом из этих мест, а потому он вполне мог знать старика сторожа раньше. Близко знать, поскольку так радоваться встрече, как это делал Федор Игнатьевич, можно только по поводу близкого знакомого. Интересно, что, узнав о гибели хозяина турбазы, старик обратился к богу не только по поводу упокоения души Олега Девятова. Да, точно, Патриции тогда показалась странной его фраза «Прости, господи, душу раба твоего Игоря». Конечно, она подумала, что ее собеседник имеет в виду старшего сына Девятовых, но четырнадцатилетний подросток вряд ли мог быть виноват в гибели родителей. О каком же прощении тогда шла речь?
Так-так, Ирина говорила, что своего старшего сына они назвали в честь брата мужа. И когда Патриция упомянула об этом в разговоре со сторожем, тот рассказал, что у Олега Девятова действительно был младший брат Игорь, который был весьма упрямым и своенравным. Кажется, он мечтал стать моряком, а потом куда-то исчез, но не в тюрьму, как считала Ирина. Федор Игнатьевич очень рассердился, когда Патриция высказала такое предположение.
То есть существовал исчезнувший брат по имени Игорь, которого нужно простить за то, что он сделал что-то, имеющее отношение к гибели Девятовых. Этот факт номер пять упрямо не хотел цепляться ко всему остальному, и Патриция даже головой замотала, как конь, которому досаждают мухи.
С лестницы спустилась Эмилия, подошла к холодильнику, достала пакет апельсинового сока, налила в два стакана – себе и брату, неторопливо поднялась по лестнице и исчезла за дверью номера. Патриция вдруг вспомнила, как девочка и Игорь Девятов сидели на ковре перед камином и играли в «Монополию». О чем она тогда подумала, глядя на них? О том, что они удивительно похожи, словно брат с сестрой.
