Папа едва заметно улыбается, а затем треплет её по голове.
– Дело не только в том, чтобы разоблачить вора. Клиенты должны доверять нам. Им придётся снова вверить своих питомцев «Королевскому выгулу собак».
– Но, если мы разоблачим преступника в приюте, они снова станут нам доверять, ведь так?
– Конечно. Но они могли найти способ обходиться без нас. – Папа машет нам на прощание и уходит в гараж.
Рене собирает свои вещи и спускает клетку Микки на первый этаж.
Прежде чем выйти из дома, она высовывает голову на улицу.
– Как думаешь, он не замёрзнет?
Я тоже высовываю голову. На улице сыро, но не морозно.
– Все будет хорошо. Но на всякий случай… Подожди-ка здесь секундочку. – Я иду обратно на кухню и беру старое полотенце из шкафа, в котором мы храним метлу. Затем я возвращаюсь к двери и накидываю полотенце на клетку. – Давай понесу.
Рене открывает дверь.
Так странно гулять без собак. Но зато мы передвигаемся гораздо быстрее.
– Только посмотри. Мисс Уиттингем снова выставила свои украшения к Хэллоуину.
Кукла с фиолетовыми кругами под глазами и кровоподтёками на подбородке сидит на качелях, привязанных к дереву. Надгробия с банальными изречениями снова украшают лужайку: «Здесь лежит Кейл, павший от змей».
До нас доносится лай. Боже мой, что за шум! Я отворачиваюсь от инсталляции и вижу на другой стороне улицы мистера Рона, окружённого йорками.
Рози, Охотник, Золотце и Голубок одеты в папины свитера, которые он связал из красной, зелёной, жёлтой и голубой пряжи. Только бедная Фиалка без свитера. Интересно, папе дадут возможность связать свитер для Фиалки? Получается, мистер Рон выгуливает этих ребят.
Он нас не видит, в отличие от собак. Они виляют хвостами, прыгают и тянутся к нам. Мистер Рон, опустив голову, пытается распутать их поводки, которые переплелись вокруг его ног.
– Здравствуйте, мистер Рон! – кричит Рене.
Наконец он замечает нас и машет рукой. К несчастью, в этот мгновение он роняет несколько поводков. Голубок и Рози срываются с места и бегут к нам через дорогу.
– Ловите их!
– О, нет! – кричит Рене.
Из-за угла выворачивает грузовик «Бриллиантового гипсокартона». Он едет в нашу сторону.
Рене выпрыгивает на дорогу и пытается поймать йорков, которые играючи уворачиваются от неё. Я ставлю клетку с Микки на землю, выхожу на дорогу и отчаянно машу руками, чтобы остановить грузовик.
Пятую ошибку совершает миссис Ирвин, наняв мистера Рона выгуливать своих собак.
Или все-таки я? Ведь я же выскочил на середину дороги? Грузовик всё приближается.
День третий. Ошибка шестая
Водитель не сбавляет скорость.
Рене хватает поводки и тянет собак к обочине. Я подпихиваю их ногами. Йорки огрызаются и кусают мои ботинки. Для них всё это по-прежнему игра.
Грузовик ещё ближе.
– Быстрее! – кричу я на собак. Но они не слушают.
Грузовик виляет в сторону за секунду до столкновения.
Спасены! Боже мой.
Мистер Рон грозит кулаком.
– Я на него пожалуюсь!
Раньше мистер Рон работал регулировщиком у нашей школы. Он повторял эти слова каждый раз, когда водитель не следовал его командам.
– Держите поводки! – кричит ему Рене.
Он тут же опускает кулак и хватается за поводки обеими руками.
– Спасибо! Спасибо, – говорит он нам. Оглядевшись по сторонам, он переходит дорогу с тремя оставшимися у него йорками, охая и ахая. Рене протягивает ему поводки. – Ребята, вы мои спасители.
– Вы отнимаете клиентов у моего папы, – огрызаюсь я.
– Послушай, мне жаль. – Он пожимает плечами. – Мне нужно обеспечивать и себя, и маму. Я не могу отказаться от денег. – Он пытается распутать поводки. Рози и Охотник бросаются к клетке Микки.
– Сидеть! – командую я, вынимая из кармана папино печенье. Вся пятёрка мгновенно садится в ряд.
– Ты его продаешь? – спрашивает мистер Рон.
Я достаю из кармана всё угощение и отдаю ему в руки. Похоже, печёночные байтсы больше мне не пригодятся.
– Это образцы, – говорю я. – Пакет стоит пятнадцать долларов.
– Я куплю пакет, если продолжу выгуливать этих ребят, – говорит мистер Рон.
– Может, оставите выгул собак моему папе? – спрашиваю я.
– Я не виноват в том, что миссис Ирвин больше не хочет пользоваться услугами «Королевского выгула собак», – отвечает он.
Вот оно что. Папа прав. Нам придётся снова завоёвывать доверие наших клиентов.
– Когда придёте на «Кото-строфу», расскажите миссис Ирвин, какие мы герои, – говорит Рене.
Иногда она будто читает мои мысли.
– Нда, нда. Непременно.
Я беру клетку и отхожу подальше, чтобы йорки не доставали Микки.
– Ради денег он готов на всё, – повторяет Рене. – Но украсть медаль или наличные из банки проще, чем выгуливать йорков.
– Ты права. Будь он грабителем, он бы не стал утруждать себя выгулом собак, – добавляю я. – Многие наши соседи нуждаются в деньгах. Ты слышала Рювена. И знаешь про мою семью. Вот почему клиенты подозревают нас.
Мы проходим мимо дома Рювена. Франкенштейн улыбается нам, но не стонет, не рычит и не поднимает руки. Как только дом мистера Руперта остаётся позади, нам навстречу, держась за руки, выходят Аттила и Стар. Они одеты в чёрное с ног до головы, на леггинсах Стар белеют только черепа и кости.
– У вас же учебный день, вы должны быть в школе, – ворчит Рене.
Я ещё никогда не видел, чтобы она злилась на брата так сильно.
– Расслабься. У нас обед, – говорит Аттила.
– В два тридцать? – спрашивает Рене.
Он улыбается и пожимает плечами. Никто из нас ему не верит.
– Папа ушёл из-за тебя, – говорит Рене.
– Сурово, – говорит Стар.
– Если бы он не попадал всё время в передряги, мама с папой не стали бы расставаться! – По щеке Рене катится слеза.
Аттила тоже видит её.
– Прости, Рене. Серьёзно. Я такой, какой есть. – Он пожимает плечами и протягивает руки. Таким я ещё его не видел. Он обнимает Рене.
– Что в клетке? – спрашивает Стар. Наверное, чтобы сменить тему и занять время, пока Рене обнимается с Аттилой. Она приподнимает полотенце. – Ой, какой миленький. Привет, малыш. Покажись.
Микки прячется во втулку из-под бумажных полотенец и отказывается выходить. Умный мышонок.
