– Послушай, папа – перфекционист, – говорит Аттила, когда они отступают друг от друга. – Ты же сама знаешь. Если бы я не выкидывал всякие штуки, он взялся бы за тебя.
– Эй, у тебя сохранился тот мяч для хомяка, который мы использовали в школьном арт-проекте? – перебивает его Стар.
– Валяется где-то, – отвечает Аттила. Он сводит брови, а затем поднимает их так, будто вспомнил что-то важное. Он указывает на Рене. – Спустись в мою комнату и проверь полку в шкафу. Если мяча там нет, он лежит под кроватью.
– Спасибо, – шмыгает Рене.
– Не за что! Зато тебе можно оставить своего питомца.
Рене едва заметно улыбается. Мы расходимся в разные стороны парами.
Мы не успеваем отойти далеко. Вдруг я краем глаза замечаю движение. Вдоль обочины по другой стороне улицы, как всегда скрючившись, бежит мистер Ковальски. Он так сильно опустил голову, что не видит ни нас, ни припаркованную перед ним машину.
– Ой-ой! – Он врезается в бампер, трёт правое колено, а затем пинает колесо правой ногой. – Дурацкая машина!
– Здравствуйте, мистер Ковальски. Вы в порядке?
Он снова пинает шину.
– У всех есть двухместные гаражи, а они паркуются на улице!
– Может, просто в гости приехали!
Мистер Ковальски огибает машину и трусит дальше.
Я перевожу взгляд на Рене.
– Папину машину не раскрасили. Он паркуется на подъездной дорожке.
Она кивает.
– Большой белый фургон тоже не пострадал.
– Хотя, краска ему бы не помешала, – добавляю я. В те дни, когда мистер Джирад не пользуется фургоном, мистер Ковальски паркует его на подъездной дорожке.
– Мистер Ковальски очень похож на Аттилу. Оба они ставят искусство выше закона. – Я упоминаю закон в одном предложении с именем её брата. И это ошибка. Рене уверена в брате. Шестая ошибка за день?
Взгляд её становится острым, но она не останавливается.
– Я не говорю, что твой брат преступник. – Мы сворачиваем на подъездную дорожку к её дому. – У нас много подозреваемых. Я уверен, что Аттила не вламывался в те дома.
А вот это уже ложь, ни в чём я не уверен.
– Аттила печётся только об искусстве и машинах, ему нет дела до денег или гаджетов! – Рене всё равно злится на меня. Не поднимая на меня глаз, она открывает дверь ключом. Потом забрасывает рюкзак в дом и протягивает руку: – Дай мне Микки.
– Я сам отнесу его. Хочу посмотреть, как он будет бегать в мяче. Могу записать его на видео и выложить на YouTube, – тараторю я. Мне не хочется оставлять её в плохом настроении.
– Хорошо, давай наведаемся в комнату Аттилы, поищем мяч.
Мы снимаем куртки и ботинки. Я первый раз в гостях у Рене. Так странно. Здесь очень тихо, стены и пол серого цвета, мебель, которую я вижу из коридора, сделана из стекла, металла и белого пластика: холодная или даже ледяная, как арктический айсберг. Я бы на месте Рене тоже предпочёл не оставаться тут в одиночестве.
Мы ставим клетку с Микки на пол и идём к Аттиле. Это единственная комната, в которой я уже был. Она огромная, с большой кроватью, аккуратно застеленной бельём цвета фуксии. Над кроватью висит картина, на которой изображена служанка в форме, с совком в одной руке и обоями в другой. «Служанка в Лондоне» авторства Бэнкси, это псевдоним любимого уличного художника Аттилы. Никто не знает, кто стоит за этим именем.
– Ты можешь проверить шкаф, а я посмотрю под кроватью, – говорит Рене.
Разумно, учитывая, что я выше.
Я открываю шкаф: вся одежда висит ровно, рубашки в одной стороне, брюки – в другой, почти всё чёрного или коричневого цвета. Пара брюк цвета хаки на общем фоне кажется ярким пятном. На верхней полке лежит шляпа, магический шар и несколько чёрно-оранжевых игрушечных бластеров, сложенных друг на друга.
– Здесь мяча нет! – Я закрываю дверь и поворачиваюсь.
Шестую ошибку делает Аттила: он разрешил обыскать свою комнату, несмотря на то, что у него есть секреты.
Рене сидит на полу, раскрыв рот и выпучив глаза, большие, как полная луна. Она держит в руках небольшой ярко-красный ноутбук с разбитым экраном. Трещины на его стекле сплетаются в причудливый узор.
День третий. Ошибка седьмая
– Мистер Мэйсон не мог купить красный ноутбук, да? – спрашивает она.
– Вообще-то, – отвечаю я, – он сказал, что у него и ноутбук, и телефон красные. Так их проще искать. И грузовик тоже. Наверное, ему просто цвет нравится.
Рене вешает нос.
– Хорошо, допустим Аттила украл его ноутбук. А где же тогда телефон? – Она приподнимает одеяло и заглядывает под кровать.
– Да, брось, ноутбук сломан. Может, он подобрал его, как мистер Джирад в день мусора. Просто нашёл. – Я вспоминаю, как Аттила чуть не выбросил телефон с зависшей игрой. Стар остановила его. Может, её не было рядом в день, когда был разбит ноутбук.
Повернув голову набок, Рене протискивается под кровать и ползает под ней, как змея.
– Может, оставишь уже эту идею! – Я заглядываю под кровать. Даже пыли нет. Надо отдать Аттиле должное: он очень чистоплотен.
– Я нашла мячик для хомяка. – Рене выбрасывает его из-под кровати, а я ловлю. Это пластиковый мяч с дырками по бокам, и он чуть меньше футбольного.
Она продолжает ползать.
– Нет здесь телефона. Может, он успел заложить его? – Она выползает из-под кровати задом наперёд, последней появляется голова. Рене садится на пол.
– Ты сказала, что ему нет дела до гаджетов и денег.
– Но он любит змей. – Рене кривит рот. – Спорим, если бы мы не нашли Кинга первыми, Аттила принёс бы его домой.
Она грустит, потому что начинает подозревать брата. И хотя Аттила может оказаться преступником, я подбадриваю её.
– Да, брось! Он не мог похитить Кинга, а потом просто ждать, когда твой отец уйдёт из семьи.
Рене хмурится.
– Нет?
Беда в том, что как только я озвучил свою мысль, она показалась мне разумной. День за днём Аттила расписывал трубу со своим новым питомцем, которого он, возможно, использовал как модель.
Рене пожирает меня взглядом. Кажется, даже стразы на её очках кричат: «Докажи, что мой брат не виновен!» Я хочу помочь ей, но коричневая сумка, которая висела на его плече в тот вечер, не выходит у меня из головы. Королевский питон легко бы в ней поместился.
Сегодня утром отец Рене ушёл из дома, а после обеда мой папа бросил выгул собак. Двери, одна за другой, закрываются перед нами. Мы должны сделать что-то, что поднимет нам настроение.
И тут я вспоминаю мамины слова про «Бритиш Эйрвейз» с их видеоканалом «Лапы и реклакс». Вот и спасение. Они или любой милый ролик про зверушек. Пока не откроется другая дверь. Я беру мячик для хомяка.
