— Конечно. Я ведь тогда работала в газете. Хотя мне не пришлось непосредственно заниматься им, но дело было интересное.
— По моим данным, был некий китаец, который расспрашивал об этом происшествии в Амстердаме. Вам что-то известно об этом?
— Китаец? Но преступниками были местные молодые люди…
— Верно, однако, будучи в Лондоне, я получил информацию, что китаец, проживавший в китайском квартале в Сохо, шпионил в Голландии, и за ним следили местная полиция, а также британская разведка МИ-6.
— Нет, я впервые слышу об этом.
У Акуцу появилось неприятное предчувствие, но он решил выложить козырь.
— Вы действительно ничего не слышали об этом? Мне ужасно неловко, но я располагаю информацией, что вас с этим китайцем связывали близкие отношения.
Софи, продолжая держать в руках сэндвич, расхохоталась.
— Кто вам сказал такую чушь? Жаль, что вы поверили и специально проделали такой путь, чтобы приехать в Шеффилд…
— Чушь?
— Именно. Это ведь произошло в восемьдесят втором или в восемьдесят третьем году, так? Мне ужасно хочется сказать, что я ещё не родилась в то время, однако я всё-таки воздержусь. Но то, что в то время у меня не было близких отношений с китайцем, это точно.
Глядя на абсолютно спокойную Софи, Акуцу лишь выдавил из себя:
— Ах, вот как, — и замолчал.
Чтобы найти загадочного мужчину, он проделал путь из Осаки до Шеффилда, и всё зря. О чём же он будет писать? И тем более как будет оправдываться перед Тории? У него нет никакой информации… У Акуцу опустились руки.
— Извините, что не смогла помочь вам. Может, хотя бы угостить вас сэндвичем?
Софи протянула ему маленький ланчбокс. Акуцу поблагодарил её и взял обычный кусок хлеба с беконом и огурцом. Глядя на сверкающую на солнце поверхность пруда, он подумал, что, может, ему стоит перебраться на противоположный берег и с горя выпить в том ресторане…
Действительно, для чего он приехал? В голове всплыло лицо Колина, который ел в тайском ресторане полностью за его счёт… С неприятным чувством Акуцу откусил от сэндвича.
Вкуса он не почувствовал.
5
На этаже, где полностью убрали все перегородки, была расставлена антикварная мебель.
Сонэ Тосия, выпрямившись, смотрел на буфет из грецкого ореха. Тот был двухстворчатым, его четыре ножки — такими тонкими, что казались совершенно ненадёжными, а столешница — настолько длинной, что это вызывало ощущение несоответствия. Некоторое время Тосия с удовольствием представлял, что, наверное, она идеально подойдёт для того, чтобы разложить на ней рубашки.
Три года назад, занимаясь перестройкой ателье, он пришёл сюда, и хозяин магазина Хорита Синдзи объяснил ему, в чём очарование антикварной мебели: «То, что сохранилось и существует больше нескольких десятков или даже сотен лет, может рассказать обо всём». Только настоящие вещи не подвластны времени. То же можно сказать и об одежде. Костюм, который ты изготовил, вложив в него свою душу, не будет пылиться в шкафу.
— Извините за ожидание.
К нему подошёл Хорита, с зачёсанными назад волосами с проседью, в костюме, превосходно сидящем даже на взгляд непрофессионала. Он был одноклассником отца, поэтому в этом году ему должен исполниться 61 год, но выглядел он очень молодо.
— У вас, как всегда, вещи со вкусом. — Тосия показал на буфет, на что Хорита произнёс, улыбнувшись: «Я уступлю».
Магазину, все эти годы существовавшему в районе Сакё,
[19] в следующем году исполнится тридцать лет. На первом этаже была представлена английская антикварная мебель, на втором — мебель, произведённая в Японии. Снаружи здание было выложено кирпичом, что выглядело очень стильно.
Занявшись перестройкой ателье, Тосия, конечно же, обратился к Хорите, поскольку давно знал его; но было также нечто, что объединяло этих двух людей, — Англия. Тамошней мебели была присуща некая чопорность и в то же время грациозность, и такие же требования Тосия предъявлял к костюму.
— Пойдём со мной.
Тосия последовал за Хоритой в приёмную, находившуюся в глубине магазина. Из-за приглушённого света люстр было довольно темно, но он шёл и чувствовал, как бьётся его сердце.
Низкий стол, стоящий в приёмной размером примерно в шесть татами,
[20] был маленьким в соответствии с её размером, но выглядел новым и ярким. И стоящий перед ним диван тоже был настолько сочного цвета зелёных яблок, что слепил глаза.
— Здесь всё совсем не так, как в магазине.
В ответ на эти слова Тосии Хорита сделал удивлённое лицо.
— Тосия-кун,
[21] а ты разве никогда не был здесь?
— Вообще-то, я здесь первый раз. Три года назад вы показали мне магазин и склад.
— Вот как… Ну, ты доволен покупкой?
— Да. Некоторые приходят только для того, чтобы посмотреть на письменный стол.
Хорита, улыбаясь, наливал кофе в больше подходящие для чая веджвудовские
[22] чашки.
— Прости, что предлагаю тебе это в жару. Льда у меня нет.
Отец Тосии и Хорита были друзьями детства, вместе учились с начальной до старшей школы. Сохранили близкие отношения, когда начали работать, и Тосия не один раз видел Хориту, который приходил в гости в «Костюмы на заказ Сонэ». Это был воспитанный и спокойный человек, что полностью соответствовало его облику джентльмена.
— Тосия-кун, как твоё ателье?
— Более-менее, но последнее время стало больше молодых клиентов.
— Похоже, новая стратегия оказалась эффективной.
— Да я не назвал бы это стратегией…
Прошло пять лет с тех пор, как умер отец. За год до его смерти Тосия получил в наследство ателье, а через год женился на своей невесте Ами. Он пытался худо-бедно вести дела, но, оставив всё как есть, кормить семью было сложно. Поэтому три года назад Тосия изменил стратегию управления, вслед за этим избавился от покрытых катышками ковров и превратил ателье в европейский салон с налётом старины.
