«Ой, я говорила это слишком громко?» — сказала я, чувствуя себя смущенной.
«Всё в порядке», — сказал Хантер. «Магия производит на каждого разное впечатление. Я понимаю, что ты чувствуешь». Он повернулся к другим. «Сейчас, с тех пор как мы под защитой камней, я не буду призывать землю, воздух, огонь и воду. Но я освящу наш круг именем Богини и Бога и попрошу их соединить нас и благословить нашу силу сегодня. Возьмитесь за руки».
Я взялась за руки с Саймоном и Рэйвен, испытывая ощущение надвигающейся гибели. Если бы я была в этом круге и он вобрал бы в себя всю магию, что могло бы произойти? Что я могла бы уничтожить?
Медленно мы начали идти по часовой стрелке. Хантер начал напевать что-то вроде песни. Она была невероятно приятной и легкой для повторения, и вскоре все мы присоседились. Это было вроде акустического Прозака (антидепрессанта), потому что вскоре я начала чувствовать себя спокойнее и более жизнерадостной, чем была на днях. Я ощущала, словно каждый здесь был моим другом, что я была в безопасности, что мы пели самую красивую песню в мире, что я была переполнена светом, что все мои проблемы оказались разрешимыми.
Я обрабатывала эти ощущения, и вдруг поняла, что это тоже магия. Это был положительный, нежный вид магии. В то время как напевание становилось громче и громче, я чувствовала себя лучше и лучше. Словно, как бы я ни пыталась волноваться насчет магии, но я просто не могла. Я знала, что это сверхъестественное, однако всё это воспринималось нормально. Когда мы разъединили наши руки и подняли их к небу, я широко улыбалась, чувствуя свободу и открытость вместо сжатости и расстройства.
Затем наш круг разбился на части, и люди обнимали и похлопывали друг друга по спине. Морган подошла ко мне и взяла мою руку. Она положила свою ладонь на мою и держала ее так в течение момента. Она посмотрела на свою руку, и я почувствовала нежное тепло. Я убрала свою руку, а на ней находилась розоватого цвета руна, отпечатанная на моей коже.
Я схватила ее руку и посмотрела на ее ладонь. Там ничего не было. Я потерла свою руку и поняла, что это в моей коже, словно шрам. Я уставилась на руну, а Морган слегка улыбнулась.
«Это Винн», — сказала она. «Счастье. Мир». Завладев моим вниманием, она добавила: «Пройдет через какое-то время. Это то удивительное, что можно унести с собой».
Она отошла, чтобы присоединиться к Хантеру, а я снова взглянула на свою ладонь. Счастье, покой. Она имела в виду только руну или реальные чувства тоже?
Переводчики: FenixYS
Глава 7
Морган
«Впервые я увидела одну (волну) в Шотландии. Конечно, я не участвовала — я еще не была достаточно сильна. Но я наблюдала издалека, как она прокатилась через все сельское население, счищая с земли любую грязь. Я почти плакала от великолепия этого».
Молли Шиарс, Ирландия, 1996
В воскресенье я посетила церковь с семьей, несмотря на явное нездоровое самочувствие. После этого мы сходили в Widow’s Diner (ресторан), где я с трудом ухитрилась проглотить лишь несколько кусочков сандвича с беконом, латуком и томатами.
Дома я выпила средство от насморочной аллергии, после чего переоделась, схватила ключи и громко прокричала, что собираюсь к Хантеру. Когда Скай уехала во Францию, а потом в Англию, мои родители узнали, что Хантер остался дома один. Какое-то время они бросали на меня предостерегающие взгляды, когда бы я ни уходила туда, и затем снова, когда я возвращалась. Теперь, когда его отец жил с ним, они стали менее подозрительными. Конечно, они не были знакомы с мистером Найэллем и не улавливали, насколько он отличался от их представления об отце.
По-отцовски или нет, его присутствия было достаточно, чтобы мне стало казаться чудом побыть с Хантером наедине где-либо в его доме. Я вздохнула и села в Подводную Лодку. Снаружи было жутко — после немногих вводящих в заблуждение дней славной весенней погоды, мы сделали огромный шаг в прошлое и оказались в середине тридцатых годов, мрачных и пахнущих снегом. Прежде, чем я добралась до Хантера, крошечные ледяные дождевые капли застучали по ветровому стеклу.
«Привет, моя любовь», — сказал Хантер, как только я появилась у входной двери. Он критически меня осмотрел, затем произнес: «Как насчет горячего чая?»
«У тебя есть сидр?» — спросила я. «Со специями? Или лимоном?»
Он кивнул, и я вошла, радуясь, увидев, что камин в гостиной разожжен. Я скинула пальто и встала перед огнем, выставляя руки вперед. Танцующие языки пламени успокаивали. Направляясь на кухню, Хантер подошел ко мне сзади, обхватил меня руками и прижал ближе. Я прислонилась к нему спиной, позволяя моим глазам мечтательно закрыться, чувствуя его тепло, силу его рук. Одной рукой он погладил мои волосы, растопив маленькие кусочки ледяных кристалликов, задержавшиеся на них. Он наклонился и поцеловал мою шею. Я отклонила голову, чтобы ему было удобнее. Медленно, покрывая мою кожу осторожными поцелуями, он стал двигаться выше к моему подбородку. Я повернулась лицом к нему и криво улыбнулась — он выглядел также плохо, как и я. Казалось своего рода трогательным, что, чувствуя себя настолько ужасно, мы все еще испытывали такое сильное желание быть в объятиях друг друга. Его губы были очень мягкими на моих, двигались нежно, боясь сделать кому-то из нас хуже.
Когда я услышала шаги по ступенькам мистера Найэлля, Хантер и я отпрянули друг от друга и направились на кухню. Секундами позже мистер Найэлль присоединился к нам, и Хантер принялся подогревать сидор на печи. Я уныло села за стол, моя растрескавшаяся голова лежала на моих руках.
«Почему мы все чувствуем себя так плохо?» — спросила я. Мистер Найэлль выглядел бледным и изможденным.
«Эффект надвигающейся темной волны», — ответил отец Хантера с небольшим усилием. «Это даже еще не сила, а заклинания, призывающие ее к зарождению и направляющие на место и людей, являющихся целью. Это не займет много времени теперь. Дело нескольких дней».
«О, Богиня», — пробормотала я, свежий приступ тревоги побежал по моим венам.
«Мы будем чувствовать себя всё больнее и больнее, в то время как темная волна приближается, и нами овладеет раздражительность. Это является плачевным, поскольку нам потребуется работать с еще большим усердием, чем когда-либо».
Хантер вздохнул. «Ты говорил с Элис этим утром?» — спросил он своего отца, и мистер Найэлль кивнул.
«Она и другие члены Старлокета проводят круги силы, нацеливая их энергию на Видоус Вэйл и на Китик, в особенности. Они надеятся помочь всеми возможными способами, но у них так мало документированных свидетельств о любом, кто хотя бы пытался противостоять темной волне». Он провел своей костлявой с длинными пальцами рукой по своему лицу.
"У вас есть какие-нибудь успехи?" — спросила я.
Он тяжело выдохнул, и его плечи ссутулились. «Я работаю день и ночь. Кое в чем я добился успеха. Я подготовил основу заклинания, его последовательность, его слова. Но я был бы намного сильнее, если бы мог вложить в него больше особенностей. Если бы только у меня было больше времени».
