— Да, Виктория? — Отозвался ярл и, не отпуская моей руки, свободной поднес к губам рог полный вина.
Девушка стрельнула глазами на наши пальцы и скрипнула зубами.
— Скоро турнир?
— Скоро. — Почему то ее этот ответ порадовал, а я же понятия не имела, что это значит.
Перед нами выступали шуты, гости продолжали гулять. Люди ярла уже увлеченно что-то рассказывали пришлым, те в свою очередь отвечали тем же. Гуляния в самом разгаре.
Конунг больше не смотрел в мою сторону, игнорируя. Ему была противна сама мысль того, что я сижу здесь и составляю конкуренцию его ребенку. Что-то было не так.
- Братья! — обратил на себя внимание Торунн. — Пришло время показать свою силу, ловкость и выносливость! Да будет турнир! Боги вознаградят каждого, кто решит принять участие!
— Какой приз?! — Крикнули откуда-то справа.
— Приз? — Словно удивился ярл, но с улыбкой на губах. — А что вы хотите?
— Поцелуй ирли! — Загалдели вокруг. — Да! Поцелуй ирли!
Виктория зарделась. Она улыбалась как девочка, которую на семейном торжестве попросили показать свой талант к пению, и после домашнего концерта выражали свое восхищение. Отец Виктории довольно топнул ногой и задрал голову.
— Поцелуй ирли, так поцелуй ирли! Бравые воины заслужат это благословение!
По залу разнесся одобрительный гул. Мужчины стучали мечами обо что приходилось, выражая свое довольство.
Это были ни те бои, которые я выдела на нашей с ярлом свадьбе. Здесь в центр выходили двое, дрались и победивший подходил к нам, вставал на колени перед Викторией и та, легко, едва ощутимо целовала его в губы и шептала «Благословляю тебя, сын своих богов», и полный триумфа воин поднимался на ноги, иногда воинственным криком заводил толпу, показывая кто здесь победитель. Сперва дрались приезжие, люди конунга.
Каждый победивший становился чуть ли не героем в глазах толпы. Его одобрительно похлопывали по плечам, что-то говорили, а иногда дурашливо продолжали бой, на потеху толпы.
В центр вышел воин конунга и наш. Я вспомнила его лицо! Это был один из тех, кто был в составе команды капитана, что привез меня сюда. Они оба покричали в воздух, позаигрывали с публикой и начался бой. Я старалась не смотреть. Это никогда не приносило мне удовольствия, скорее огромное непреодолимое желание закончить все как можно быстрее. Меня словно услышали, и бой закончил победой и оглушающим ударом воина ярла.
Вновь поддерживающий рев и победитель ступает на помост, но опускается не перед Викторией, а передо мной. Я немею.
— Что ты делаешь, воин? — Сурово спрашивает Бернир.
— Получаю свой заслуженный выигрыш. — Юноша улыбается, тяжело дышит. На горбинке носа набухла ранка, на вершине которой образовалась алая капля и потекла вниз. — Приз — поцелуй ирли. Я его заслужил в честном бою.
Конунг хотел что-то сказать, но смолчал, уставившись на ярла. В глазах Торунна плясали смешинки, и, пожав плечами, он просто ответил:
— Он прав. Пусть берет свой приз и проваливает.
Воин вскинул свои голубые глаза и умоляюще на меня посмотрел:
— Не благословите, ирли Торунн?
Я взяла его чуть отекшее от драки лицо в ладони и, склонившись, чуть коснулась его губ, прошептав
— Благословляю тебя, сын своих богов.
Он засиял.
Парень улыбался, не смотря на боль в разбитом лице. Все конечно было не так плохо, но пара синяков и разбитый нос все же приносили дискомфорт.
Я была зачарована этим моментом.
Мне не было неловко и стыдно, словно я делала что-то такое, что этому сыну моря было просто необходимо. Они очень религиозны. Для них благословение словно щит, который не было видно, но зная о нем ни одна стрела, не один меч не принесёт беды.
Виктория закипала. Ее круглые глаза сощурились и стали похожи на щелки, в которых плескалась самая страшная, откровенная ненависть ко мне. Той, которая должна была стать тенью, не заслуживающей внимания. А сейчас забрала у нее важное, просто необходимое для гордости собой. Она обещала мне смерть, такую в которой ее никто не обвинит, не посмеет.
Она первая жена ярла! Она любимая!
Турнир продолжался. Победители один за одним опускались передо мной на колени и в конце ярл, явно довольный ситуацией, уже смеялся, спрашивая очередного воина:
- Виктория или Бланш?
— Жемчужина. — Не задумываясь, отвечали они и падали передо мной в ожидании награды.
Я откровенно не понимала того, что происходило. Словно какая-то дымка стояла перед глазами мешая думать, искать причины поступков. Я словно делала то, что должна и, повинуясь зову, смиренно принимала ситуацию, не осознавая последствий.
Когда остался последний, что уже стоял в позе, готовый получить свою награду, конунг не выдержал:
— Почему ты выбрал ее, сын? — Обратился он к рослому юноше, который даже мне казался слишком молодым для драки, но он задрал нос, показывая, что заслужил свою победу и ответил, прямо, без страха смотря на Бернира:
— Она «подарок моря». — Перевел он мою фамилию. — Можно оскорбить богов, если пренебречь их подарком. Мы морские волки, море наша жизнь. Благословение жемчужины убережет нас и наши корабли в водах. — И придвинул свое лицо ко мне, подставляя потрескавшиеся губы.
— Благословляю тебя, сын своих богов. — Ответила я и отпустила его лицо, после легкого прикосновения к губам.
Гуляния продолжались.
Солнце уже село и теперь только свечи и факелы освещали зал.
— Ирли Торунн. — Клеменс поклонился на манер Боклера. — Не окажете мне честь, станцевать со мной?
— А мое мнение уже не играет роли? — Улыбаясь, спросил ярл.
— Неужели вы настолько вероломно отнесетесь к последним желаниям старика? — Гест подыгрывал мужу, на что тот реагировал с неожиданным весельем.
— Ну только если последним, Клеменс.
— Безусловно. — Поверенный протянул руку, и я вложила в нее свою ладонь. — Как вам пир? — Спросил он, когда мы оказались в центре зала и медленно кружили на расстоянии друг от друга, как и все остальные пары.
— Я растерянна, Гест.
— Не удивительно. Но знаете, я вами горжусь.
— Мм?
— За столько короткий срок вы удосужились завоевать доверие людей ярла и взбесить Викторию.
— Я смотрю, вы к ней тоже не равнодушны.
