Забралась в ванную, включила горячую воду и задумалась о том, что делать дальше. Слишком затянувшаяся встреча, для случайного секса. Нужно в аптеку. Слышала, что есть таблетки от незащищённого секса…
Как сложно то!
Вымылась до скрипа, причесала пальцами мокрые волосы, рассматривая отражение в зеркале. Все такая же, ничего не изменилось, разве что лицо не такое серое как обычно…
Закрутилась в полотенце и прислушалась. В квартире было тихо, ни единого звука. Может, ушел пока я не слышала? Хорошо бы если так, встречаться с ним больше не хотелось. Мурашки от одной мысли, вновь встретится с глазами-льдинками.
Словно стыдно. За обман, за манипуляции, и обидно одновременно, что не оправдал каких-то моих глупых, подсознательных ожиданий.
Нет, Ксюша, ничего от этого ждать не стоит. Ты хотела просто найти того, кто подойдет. Нашла, сделала, что хотела. А теперь смирись и иди дальше. Не вспоминай сумбурную новогоднюю сказку. Она ни к чему, она прошла, и жизнь вновь становится такой как прежде.
Отвлекаясь, придумывала список дел, которыми стоит заняться, чтобы выбросить из головы лишний сор. Да, сор. Не более того.
Выглянула из ванной, тишина. Спальня пуста, на кухне тоже никто не прячется.
Ушел.
И грудная клетка свернулась, затрещав. Все вышло, как и думала, чего так больно-то?
Села на свой диван и провела ладошкой по смятой постели. Она еще хранила тепло, видимо ушел совсем недавно. Упала лицом в подушку, и вдохнула. Ткань пахла эвкалиптом и чем-то по-мужски терпким. Он приятно пах, приятно говорил и смотрел. И вообще был приятным, в его обществе не вставал неловкий комок в горле, когда не знаешь что сказать и от этого смущаешься.
Хотя…
Не так уж много мы и говорили. Больше молчали, позволяя друг другу молча рассматривать чужое лицо, и думать о своем. И это было приятно.
Я страдала от одиночества и упивалась в нем. Оно и убивало меня и позволяло закрываться, прятаться в своем мирке, чувствуя себя под защитой закрытых дверей запертой квартиры.
Ба умерла год назад, перед этим сильно заболев. Она почти все время проводила в больницах, и ей назначали то одни лекарства, то другие, гоняя с процедуры на процедуру. Но она была старенькой. У нее все чаще и сильнее болело сердце, а в последние месяцы она все больше молчала, часами заглядывая в окна, и я слышала, как она зовет Наташу.
Она избегала меня, иногда ругалась, будто специально пытаясь нарастить во мне обиду. Но как бы она не пыталась, и с тоской не смотрела на меня выцветшими глазами, в день, когда ее не стало, все обиды померкли, рассыпались и пеплом разлетелись по воздуху.
Я не просто не могла обижаться, вспоминая, как тихонько и горестно она шептала себе под нос, о том, как ей больно оставлять меня одну. Я хоронила ее в первый снег, одна. На кладбище были только я и стоящие в сторонке ребята с лопатами, которых я наняла. Они не торопили, понимая, что больше никто не придет и ждать не стоит.
Падал снег, укрывая волосы, будто это последнее что она хотела мне сказать. «Снег растает, доченька. Придет весна» - так она всегда говорила в моменты трудностей, искренне в это веря.
Ключ провернулся во входной двери, вытаскивая меня из воспоминаний.
Глава 11
Казалось, целую вечность слушал тишину, когда она заперлась в ванной.
Даже знать не хотел, о чем она думает, потому что был уверен – накрутила. Сейчас напридумывает себе всего и будет потом в подушку плакать. Или же наоборот, рванет в загул.
То, что она, так или иначе, попытается забыть, говорили ее глаза, в которых плескалось что-то темное, одинокое и безумно несчастное.
Поднялся, оделся и, прихватив ключи от входной двери, вышел из подъезда.
Первое января. Город как будто вымер и только дворник лениво копал лопатой выпавший снег.
Дошел до машины, чтобы достать телефон и быстренько ответив на все рабочие сообщения, отключив от греха подальше, перед этим написав сестре, чтобы не теряла и не переживала. В ответ получил только ехидный вопрос «Ты наконец-то с девушкой? Или умчал на дежурство?».
Закатил глаза. Хотел написать, что сам еще не понял, но в итоге отправил только «Все потом расскажу» и убрал мобильник в бардачок.
У меня отпуск. Который я уже с готовностью решил посветить Ксюше и нашим с ней взаимоотношениям. А то, что им быть, сомнений не вызывало.
Она мне понравилась. Честно, где-то на уровне подсознания, девочка меня зацепила, и сейчас последнее, что я хотел бы, так это уйти, как она мне сказала. Не знаю, что за мужчины ее окружали, но очевидно трусы и бездари.
Кулаки сами собой сжались на руле.
Картинки, как Ксюша, возможно, улыбалась кому-то другому или, например, целовалась, выводили из себя. Раздражали, нахальными мошками врезаясь в мозги.
Хрена. Я все воспоминания о других из ее головы сотру.
Быстро доехал до аптеки и уже когда пожилая женщина с вопросом, чем она может мне помочь, выглянула из своего окошечка, я неожиданно завис. Купить ей нужную таблетку или нет?
И вроде если сейчас это сделаю, то приму решение за двоих, не спросив ее. Хотя, что я несу?! Какой сейчас ребенок?! Она же сама еще совсем девочка…
Одиннадцать лет разницы. Я взрослый хер, а она еще совсем ребенок. Но не совсем конечно, но все же.
- Так чем я могу вам помочь?
- А-а-аскорбинку, пожалуйста.
- Аскорбинку? – Кивнул, заглядывая в сомневающиеся глаза над тонкими стеклами в оправе. – Может что-то еще?
Пару секунд поразмыслив, все же выдавил:
- И пачку презервативов. Две.
Будем учиться. Вместе. Я терпению, а Ксюша доверию.
Пробежался по магазинам, накупил продуктов, херни всякой, даже елочку искусственную купил, заметив, что в ее доме нет никаких украшений и никаких намеков на праздник. Словно вообще не брала его в расчет.
Нет, девочка, ты еще слишком юная, чтобы на праздники забивать. Сказку и побольше!
Уже на выходе из гипермаркета наткнулся взглядом за грустную девушку за прилавком небольшой ювелирной точки.
- Доброго утра! С наступившим!
- И вас с праздником! – Увидев клиента, она оживилась, откладывая телефончик в розовом чехле с рисунком котенка. – Чем могу помочь? Колечки, сережки, цепочки? Сегодня скидка.
- Сережки. Девушке. Молодой. – Она обвила меня оценивающим взглядом и улыбнулась:
- Подберем. Вот, взгляните на эти. – Открыла витрину и поставила передо мной паллет с побрякушками. – Вот эти, капельками, с сапфирами, а вот эти с сердоликом интересные, для необычной девушки. Вот ваша, какая по характеру?
Не зацикливаясь на слове «ваша» представил, говоря первое, что в голову приходило:
