Подхватив мою руку сухонькой ладошкой, бабуся уверено потянуло меня вслед за собой, уводя от места драки.
– Думаете, поможет? – шепнула я, стоило нам отойти на безопасное расстояние.
– О то ж! Им же еще ни разу никто в лицо не говорил, какие они раздолбаи. Сейчас посидят, поговорят, еще раз друг другу вломят и договорятся. Куда им деваться.
Мы дошли до домика на окраине, небольшой избушки с печной трубой, и бабуля приветственно втянула меня внутрь.
– Располагайся, доченька, как дома себя чувствуй. Молочка не хочешь? Тебе надо сейчас молочка, – причитая старушка усадила меня за стол и приперла крынку с холодным напитком.
– Спасибо.
Ее домик был очень маленький.
Одна кровать, печь, стол и маленькие сени, заставленные бочками с запасами и небольшой койкой. Но тем не менее здесь было так же уютно, как и в доме любой другой любимой бабули, которая всегда рада тебя видеть, и ее руки по родному пропахли опарой под хлеб.
Пока я рассматривала интерьер, она, как и собиралась, разложила на столе цветные нитки и щуря глаза, забавно поднимая верхнюю губу, принялась раскладывать их по цветам, наматывая небольшие клубочки.
Не заметно даже для себя, я начала ей помогать, чувствуя, что тревога уходит на задний план, запуская в сердце спокойствие и уверенность.
– Ты еже ли чего спросить хочешь, спрашивай. Я рада буду невестку получше узнать, да и тебе уж поскорее бы к нашему миру привыкнуть, да вникнуть. Ребеночек родится, там и не до этого будет.
– Так рано же еще очень…
– Это ты пока так думаешь, – мягко улыбнувшись, сказала старушка, – а там уже и не заметишь, как дни полетят, пока животик штаны растягивать начнет. Вижу же, что не спокойно на сердце у тебя, тревожит что-то, говори, не стесняйся. Я старенькая уже, пожила, многое ведаю.
– А можно задать не скромный вопрос?
– Конечно.
– Сколько вам лет?
– Восемьсот два года по весне было, – ответила она, а я от удивления крякнула. – Для тебя много, наверное, сильно?
– Очень. Недостижимо.
– Не страшно. Чем дольше ты тут, и чем теснее твоя связь с мужьями, тем больше лет они тебе прибавят. Эльфенок то и вовсе почти бессмертный, там и со всеми поделится.
– Сомневаюсь, – вздохнув, отложила красный клубок и тоскливо посмотрела в окно.
– Помяни мое слово, золотко. Придется им мириться с выбором Нейры. Она у нас не глупая, значит замысел в этом есть, так и молодцы прогнутся, не будут до конца лбами биться. Эдгару так и вовсе деваться некуда, ты себя с ним связала, он без тебя теперь как без воздуха.
– Мм?
– Волчью траву с его кровью пила? Пила, – вспомнив то пойло, которое он мне дал темной ночью, я передернула плечами. – Так вот и связала. Ты конечно, не волчица как мы, но сути не меняет, вы теперь на крови муж и жена, он за тебя в могилу ляжет.
– Н-н-не надо!
– Не будет вытрепываться, не надо будет и ложиться. Скоро, скоро уже до него дойдет – куда ты, туда и он.
– А почему…
– Что почему?
– Почему не искал меня, когда я исчезла?
– Так я не позволила. Ты простите меня, если неправильно я поступила, но только браслеты на твоих руках увидела и сразу все поняла. Да, непривычно для нас, смущает даже, но разве ж один муж от троих отличается? Все тоже самое, только готовить больше.
– Как просто у вас все, – не сдержав улыбки, я смущенно накрыла горящие щеки ладонями.
– А что тут сложного? Все и так просто, – она отложила нитки и кивнула в сторону окна. – Вон, идут, и часа не прошло. Иди, встречай. Если что знай, я и Матрена на страже!
– Матрена?
– Ага, вон она, в углу стоит, – взглянув на стоящую в углу метлу, я вновь улыбнулась, смотря в окно, и видя у ворот два силуэта, нервно переступающих с ноги на ногу.
Надеюсь, бабуся и ее Матрена меня не подведут.
Глава 36
Вышла и села на скамейку под окном, опасаясь отходить далеко от домика бабуси, смотря на замерших в каменном ожидании мужчин, смотрящих прямо на меня.
Честно признаться, ноги сразу же обмякли, и чтобы скрыть нервозность, я подтянула их под лавку, не решаясь нарушить затянувшееся молчание.
– Златааа, – протянул волк, первым решаясь начать и сделать шаг ко мне, пытаясь протиснуться в узкие воротца с быстро сориентировавшимся дроу, который так же пошел в наступление.
Потолкавшись и фыркнув друг на друга, они маршируя приблизились, пряча по одной руке каждый за крепкими спинами.
– Прости нас.
Два цветочных букета оказались прямо перед носом. Один из полевых цветов, такой родной и ароматный, а другой из цветов, похожих на дикие лилии, изящный и определенно дорогой.
Видя, что я не особенно воодушевилась (хотя едва держала лицо) они переглянулись, сверкая глазами и вновь уставились на меня.
– Мне прощать вас не за что. Только скажите, к каким выводам вы пришли?
И вновь молчание. Долгое, тяжелое, плитой повисшее в воздухе.
– Ладно, как решите, скажите. Я пока у бабуси побуду, – поднялась, так и не взяв букеты в руки и развернулась к двери, но горячие пальцы Ноара сомкнулись на моем запястье.
Меня будто током прошибло!
Прошло всего ничего, а я поняла, что ужасно соскучилась. Мне ужасно захотелось прижаться к нему и носом уткнуться в шею, закрывая глаза. Услышать бархатный голос и ощутить, как затаив дыхание он рассматривает мое лицо, касаясь пальцами щек.
Нет, не смогу.
Нужно как можно быстрее решить, как нам быть дальше, или я просто разорвусь! Потому как в ту же секунду кожей ощутила горячий взгляд Эдгара, не спускающего с меня глаз.
От такого загорелись щеки, грудь стянуло от ощущение опасности и чего-то темного, непознанного, но такого заманчивого…
– Мы решили, Злата. Пока не однозначно, но диалог уже начат.
– И?
– У нас временное перемирие. Но мы обязательно придем к соглашению, а сейчас, прошу тебя – позволь мне тебя обнять?
Замешкалась лишь на секунду, и сама вступила в его объятия, обнимая так крепко как могла, прогоняя слезы.
Кислое настроение мгновенно вернулось, и поджимая губы, я спрятала лицо в мужской груди, уже одетой в черную, как и всегда одежду.
– Тшшш, малыш. Все хорошо будет, ты не волнуйся только.
Эдгар молчал, но я слышала, как скрипели его зубы, от того как ласковая рука Ноара забралась ко мне в волосы, поглаживая как ребенка.
– Вы меня с ума сводите.
– Больше не будем. По крайней мере очень постараемся, – искренне заверил он и выпустил меня из рук, с тяжелым выдохом смотря за тем, как я медленно подхожу к Эдгару, напряженному как натянутая струна.
