— Я найду тебя, как бы хорошо ты ни пряталась.
— Это отвратительно.
— Это замечательно, — не согласился со мной предельно довольный кронпринц.
— Мы больше не принадлежим сами себе, — возразила я.
— В этом есть определенные плюсы, а ты всего лишь противишься и во всем ищешь что-то плохое. Предлагаю закончить этот бессмысленный спор. Ты моя, я твой, принимай это, как данность, — он остановился у двери в мои покои и взглянул на меня сверху вниз.
Я могла бы ему ответить, но был ли смысл? Что бы я ни говорила, а все уже случилось. Но вдруг вспомнила одну глупость, которая бессонной ночью пришла в мою голову. Оглядела его, ухмыльнулась и заговорила:
— Я могу задать один вопрос не в счет нашей своеобразной игры? Мы же будущие супруги, значит, должны быть честны, откровенны и открыты друг с другом, ведь так?
Такая формулировка Лазару явно понравилась. В его глазах мелькнуло удовлетворение, а черты лица смягчились.
— Ты можешь задавать их бессчётное количество, но буду ли я на них отвечать…
— Я поняла. — Замечательно! На досуге, вспомнив о твоем волке и его размерах, пришла мне в голову одна беспокоящая меня мысль, — увидела в глазах Лазара заинтересованность, сделала паузу для большего эффекта и только тогда, когда брови Лазара поднялись, ожидая сути вопроса, произнесла: — А как вы боритесь с сезонной линькой? Наверное, весь дворец в шерсти. А постель? Гадость, невероятная. Вы с женщинами в этот период вместе спите? Это же ужасно.
*****
— Знаешь, — его голос звучал тихо, словно его слова предназначались только для меня, — я всю свою жизнь страдал от того, что все вокруг видели во мне только человека. Смеялись, не верили, а за спиной, откровенно презирали. Я не мог и представить, что моя невеста сможет заткнуть их всех за пояс, видя во мне только животное.
Это было сравнимо с пощечиной. Хлесткой, отрезвляющей и приводящей в чувства. Мне вдруг стало стыдно. Опустила взгляд, не могла смотреть в его глаза, в которых плескалась потаенная боль. Не хотелось думать, что эту боль причинила ему я своими словами, уверяла себя, что это отпечаток прошлого. Но самым неприятным было другое — он был прав. Только в эту секунду я разглядела в нем человека. Простого человека, у которого есть чувства, а не только груз ответственности, трон за спиной и высокомерие в комплекте со статусом. Того, кто пережил очень многое, и именно отношение людей заставило закрыться, построить вокруг себя стену из самоуверенности, высокомерия и снисходительности. Только такого принца уважали и боялись.
— Извини, я была не права, — тихо проговорила я, но глаза не поднимала. Была готова сгореть от стыда. Он рассказал мне о своих переживаниях, раскрыл душу, а я по ней прошлась в грязной обуви, потоптавшись по самому больному. — Это была глупая шутка. И, — глубоко вдохнула и тихо проговорила, — я вижу в тебе человека. Но только тогда, когда ты сбрасываешь маску принца.
— Я приму это к сведению.
— Я, наш разговор, тоже.
Он стоял рядом еще несколько секунд, но я так и продолжала рассматривать запыленные носки его обуви. Потом он круто развернулся и пошел в сторону своих покоев. Лишь тогда я бросила взгляд на его явно напряженную широкую спину. «Молодец, Кира, — мысленно скривилась, — потешила свое самолюбие и блеснула остроумием в самый подходящий момент!»
Тяжело вздохнула, толкнула дверь и пропустила вперед Радку. Мне показалось, что даже она взглянула на меня с упреком. Чувство вины тяжелым камнем легло на сердце. Но долго мучиться им мне не пришлось. Как только Рада проскользнула мимо меня, я тут же услышала ее глухой рык, а следом странное шипение и треск.
Толкнула дверь, распахнув ее полностью, и одновременно создала щит. Картина, представшая моим глазам, заставила мгновенно подобраться, отсекая все лишние эмоции. Радка стояла передо мной, низко склонив голову и тихо порыкивая. А перед ней, замерев, словно неживые, находились змеи. Они расправили свои черные капюшоны, которые разрывали колючее ожерелье из игл. Они мелко тряслись и соприкасаясь друг с другом издавали неприятный, противный треск. Змеи угрожающе шипели, иногда высовывая раздвоенные язык, словно пробуя воздух на вкус. Я знала, что это за змеи, знала, что они смертельно ядовиты. И видела результат их укуса. У стола с огромным букетом ярких цветов, среди осколков лежала недвижимая Аина.
Судорожно соображала, как же поступить. Любое резкое движение повлекло бы за собой атаку ядовитых тварей, бездействие, также, рано или поздно приведет к тому, что они атакуют. Кричать тоже нельзя. А страх за Радку рос с каждой секундой. Я понимала, что выживу в любом случае. Успею отразить атаку одной из змей, в то время, как кошка возьмет на себя другую. Но я была не уверенна, что мой рокалл сумеет справиться с юрким и мелким противником без последствий.
— Рада, — тихо, но уверенно позвала я, — назад.
Кошка повела ушами, но с места не сдвинулась.
— Рада, назад, я сказала.
Кошка медленно отклонилась назад и перенесла лапы. Змеи затрещали громче. Плохой знак. Я судорожно вспоминала, какие заклинания убивают этих змей, но тот, кто притащил их в мои покои, знал о них многое. И самое главное — их черная чешуя абсолютно не боится огня. Два места, которые могли пострадать от моей стихии — глаза и рот. Но в них еще нужно было умудриться попасть. Магия смерти могла бы спасти, но я боялась, что под ее волну в борьбе попадет и Радка. А эта магия беспощадна. Слишком опасно.
Решение пришло внезапно, когда я вспомнила о том побоище, которое мы устроили в храме. Медленно опустила щит, который давал мне преимущество в пару секунд, но занимал руки.
— Рада, по моей команде, ты отпрыгнешь в сторону.
Я знала, что кошка меня услышала и даже поняла, но была не уверена, что она послушается. Но немного обдумав, поняла, что пара ожогов и обпаленная шерсть — маленькая цена за наши жизни.
Из правой руки медленно скользнул кнут. Но змеи находились слишком далеко друг от друга, чтобы я смогла ухватить их обеих. Пришлось выпустить еще один из другой руки, но левым кнутом я орудовала слишком плохо. Оставалось уповать на удачу.
— Сейчас, — крикнула я и в ту же секунду направила кнуты в сторону змей.
Одна из них тут же угодила в огненные объятия. Она шипела, извивалась, но я держала крепко. А второй кнут угодил мимо. Я не успевала сделать вторую попытку. Но у меня была Радка, которая невероятным образом поднырнула под один кнут, ухватила свободную змею за кончик хвоста и отшвырнула в другой угол комнаты.
— Назад! — крикнула я и вылетела из комнаты. Рада последовала за мной. Я захлопнула дверь. — Лазар! — закричала во все горло, продолжая держать на вытянутой руке кнут с очень злой змеёй.
Глава 20
Он вышел из своего кабинета медленно и вальяжно, но как только его взгляд натолкнулся на нашу взъерошенную, местами шипящую и рычащую компанию, замер, подобрался и бегом рванул ко мне. Остановился у кончика кнута, где яростно сопротивлялась огненному захвату ядовитая змея. Забывшись, Лазар ухватился за мой кнут, в попытке приподнять его, но через несколько мгновений и сам зашипел не хуже той змеи. Отбросил кнут и окружил ладонь водяным шаром.
