— Возможно, при других обстоятельствах. Я не могу не думать о том, что я буду вожделеть тебя против собственной воли. Это разрушает меня. Вызывает отторжение.
— Ты сомневаешься в том, о чем говоришь. Это заметно даже без помощи нашей связи.
— Она меня тоже раздражает.
— Кира, — он развернул меня к себе лицом и заглянул в глаза, — знаешь, что разрушает меня? От одной мысли, что моя жена будет меня ненавидеть, мне хочется пренебречь волей Богов и отправить весь этот мир к Карониусу. Я хочу, чтобы в глазах моей женщины плескалось не животное желание, а любовь и тепло. Именно любовь нам не навязывают, потому что мы должны прийти к ней сами. И если она станет взаимной, то все эти связи перестанут играть какую-либо роль. Перестань закрываться, убери с глаз эту пелену негодования и сопротивления воли Богов и, может быть, тогда ты заметишь, как многое изменилось с момента твоего пробуждения в моих покоях.
Опустила взгляд не в силах вынести ту надежду и боль, которые затопили глаза Лазара.
— Я знаю, что изменилось многое. Но принуждение, — вновь повторила я.
— Меня никто не принуждал влюбляться в тебя, — он отпустил мою руку, развернулся и медленно пошел вперед.
Я не сдвинулась и с места. Ошарашенно глядела на его спину и не могла поверить своим ушам.
— Лазар, — окликнула его и тряхнула головой. Он остановился, но даже не повернулся, — я не понимаю, — растерянно промямлила я.
— Ты давно могла бы понять, если бы захотела.
****
— Я, — сделала шаг вперед, — я, я…
Неловкость, непонимание и растерянность затмили сознание. Я никак не могла найти подходящие слова, чтобы объясниться перед Лазаром. Не знала, что должна сказать, чтобы он понял меня. Взгляд метался по лесу, словно там, среди кустов, листьев и разноцветья я могла бы найти подсказку.
— Не нужно ничего говорить, — он стянул с себя рубашку, все также не поворачиваясь, — у тебя будет время все обдумать.
— Лазар, я не хотела, — сделала еще два шага вперед, сжимая руки у груди. Но и в этот раз я не смогла закончить фразу. Ко всему прочему, во мне зародилась обида. Обида на Богов за нас двоих.
— В этом-то вся проблема, — его брюки скользнули на землю. Я и слова вымолвить не успела, как кронпринц обратился в волка.
— Так нечестно, — с горечью прошептала я и обиженно поджала губы.
Волк обернулся, взглянул на меня звериными глазами. Сбежал. Сбежал от разговора, надев на себя шкуру животного.
Его признание перевернуло все. Мне и в голову не приходило, что он мог воспылать ко мне какими-то чувствами. Когда это произошло? В какой момент он понял, что им движет не смирение и долг? Ведь я не замечала эти изменения. И продолжала бы жить в слепом неведении, если бы он не признался. Может, он прав, и я просто не хочу это видеть? Так проще.
Обреченно добрела до волка, толкнула его в бок, прогоняя с вещей Лазара, подхватила их и поплелась вперед, прижимая к груди его одежду и плащи.
Остановилась и обернулась. Волк стоял на прежнем месте.
— Я не помню дорогу к той поляне. Показывай, — тихо проговорила я, глядя под ноги.
Не такой я представляла нашу прогулку. И даже кошки, чьи забавы могли бы отвлечь от гнетущих мыслей, остались во дворце. Мы быстро добрались до огромного дерева, между корней которого я сгрузила свою ношу. Умылась в ледяной водице ручья, полюбовалась на бабочек, порхающих под зеленым куполом и поплелась дальше, вслед за волком.
Я не замечала ничего вокруг. Смотрела на узкую тропинку под ногами, местами полностью заросшую травой. Если Лазар думал, что я смогу обдумать все, то он ошибался. Я чувствовала опустошение.
В какой-то момент до слуха стал доноситься шум воды. С каждым шагом он приближался, а вскоре и вовсе заглушал все лесные звуки. Среди травы все чаще встречались камни, и чем дальше мы шли, тем больше они становились. А вскоре мы вышли к огромным валунам, которые создавали живую изгородь перед обрывом. А сверху шумным, быстрым потоком срывалась вода, устремляясь вниз. Здесь было прохладно, мелкие капельки воды щекотно касались кожи. Далеко внизу было небольшое пенное озеро, которое оказалось лишь еще одной ступенькой водопада. Немного в стороне был виден старенький подвесной мост, который вел на другую сторону водопада. Казалось, никто уже множество лет не ступал на прогнившие деревяшки. Место выглядело необитаемым. Волк запрыгнул на один из валунов и вытянул морду, подставляя ее водяной пыли, которая рассеивалась по округе. С трудом забралась на этот же камень, нагрела его и уселась рядом с волком, который и ухом не повел.
Кажется, мы просидели так много часов. В попытке разобраться в себе, заглянула и в эмоции Лазара. Но это все только усложнило. Там царили сожаление, горечь и боль. О чем он сожалел? О том, что рассказал о своих чувствах, или же дело было в том, что я не ответила на них взаимностью?
— Почему, — наконец, не выдержав, нарушила тишину, — я чувствую вину? Оказывается, это так сложно.
Осторожно дотронулась до мягкой и немного влажной шубы зверя. Боялась, что он не позволит мне прикоснуться к себе. Но он лишь шумно вздохнул и лег. Поглаживала бок зверя. Это успокаивало. И не только меня. Я чувствовала, что Лазар тоже терзает себя сомнениями и волнениями. Сейчас мы были, как никогда, единодушны.
— Думаю, нам пора, скоро стемнеет.
Волк тут же поднялся на лапы и с легкостью спрыгнул с камня. Аккуратно перекинула ноги и собралась сползти со своего насеста, но неожиданно мои действия вызвали злой рык животного.
— Что? — удивленно взглянула на него.
Волк мотнул головой. Потом еще раз и еще. Рыкнул и повторил движение.
— Мне нужно повернуться к водопаду? — он кивнул. — Хорошо.
— Мне пришла идея, которая тебе не понравится, — тут же раздался за спиной голос Лазара. Вздрогнула от неожиданности и замерла в пол-оборота, когда вспомнила, что на кронпринце нет одежды.
— Тогда забудь о ней.
— Она может помочь нам. Тебе.
— В чем?
— Она поможет понять, что мешает тебе.
— Что это за идея? — я нервничала. Идеи, которые мне не понравятся не вызывали у меня доверия.
— Ты веришь мне? Ведь, доверие — это то, к чему мы пришли в первую очередь.
— Верю, — с сомнением протянула я. — Но…
— Я не причиню тебе зла и боли, — перебил он меня. А в следующую секунду меня подбросило вверх и я полетела вниз, в озеро.
Я ничего и понять не успела. Страх захлестнул сознание. Я слышала только свой крик, который раздирал горло и, кажется, затмил даже шум водопада. Перед глазами все плыло, я всего лишь ждала столкновения с водой. Столкновения, которое я, скорее всего, не переживу. «За что?» — единственная мысль, которая билась в голове все то бесконечное время, пока я летела вниз.
