— Плевать на него. Не хочу находиться здесь сейчас. Слишком шумно и душно. Сад приготовили к небесному огненному представлению, там сейчас, как никогда, красиво. И тихо.
Кивнула. Бал мне был нужен, как волку пятая лапа, поэтому, я без сожаления покинула этот праздник. И кошки обрадовались такой перемене. Они, наконец, успокоились, как только в лицо пахнуло вечерней прохладой, а уха коснулся не гомон голосов и грохот музыки, а шелест листьев. Лазар скинул с себя пиджак, набросил его на мои плечи, взял меня за руку и повел вглубь сада, подальше от дворца, от любопытных глаз и ушей.
Радия исчезла с небосвода. Ночь была бы особенно темной, если бы деревья в саду не были украшены множеством огоньков, которые переливались разными цветами, то гасли, то загорались, словно исполняли только им известный танец. Кошки носились между деревьями, но не убегали далеко от нас. Валяли друг друга в траве, порыкивая, дурачась и удирая попеременно друг от друга. Тишина, нарушаемая только шумом, который создавали кошки, была уютной. И я боялась, что Лазар решит ее нарушить выяснением отношений. Все вокруг вдруг показалось правильным. И его рука, сжимающая мою, его пиджак на моих плечах, наши кошки… И тишина. Она тоже была правильной. Слова были не нужны.
Дошли до укромной беседки, плотно увитой лианами. Я бы ни за что не нашла ее среди пышных деревьев, но кронпринц знал, куда шел.
Мы устроились на скамье по разные стороны от круглого небольшого столика. Лазар не выпускал мою руку из своих ладоней и бесконечно долго смотрел в глаза, словно пытался узнать мысли, которых у меня не было. Я просто отдыхала от бесконечных мучительных раздумий, напряжения и ожидания новых бед. Я расслабилась.
— Ты сегодня удивительно покорна и молчалива, — он придвинулся ко мне и накрыл мою вторую руку своей ладонью.
— Если бы ты не выкрал меня, не строил из себя самодура, а пытался договориться, ухаживать, то весьма вероятно, что я всегда была бы такой.
— Да? — его лицо выражало сомнение. — Ты подчинилась бы воле Богов и смиренно приняла свою роль?
— Нет, — смеясь, выдохнула я, — нет. Я бы все равно что-нибудь спалила от злости.
— Нисколько не сомневаюсь, — он улыбался, но из его взгляда исчезли привычный сарказм и язвительность. В нем тлела нежность. — Прости за удушение, — он поморщился и отвел взгляд. — Я сорвался и мне до сих пор стыдно за тот поступок. Обещаю, что несмотря на то, что зачастую единственное, чего я хочу — это придушить тебя, более я к этому способу решения конфликтов не прибегну.
— И ты меня — за ожоги. Обещаю, если злость на тебя станет невыносимой и нестерпимой, сожгу дворец, но тебя не трону.
— Какая же ты ужасная женщина, Кира, — он укоризненно качал головой, но не переставал улыбаться.
Пожала плечами. Развела бы еще и руки, но он их держал.
Вздрогнула, когда где-то рядом раздался приглушенный крик. Он тут же стих, словно ничего и не было. Но мы уже настороженно оглядывались по сторонам. Кошки тут же возникли у наших ног. Втягивали носом воздух, шевелили ушами, словно пытались уловить еще хоть звук, но вокруг царила тишина.
— Одну тебя здесь не оставлю, но и не посмотреть, в чем дело не могу, — проговорил Лазар и начал подниматься, — идем.
— А если ловушка? — сердце стало биться чуть быстрее.
Лазар склонился и хитро прошептал:
— Мы ведь ее и искали.
Глава 30
Я едва поспевала за Лазаром. Он крепко держал меня за руку и тянул вперед. Мне пришлось придерживать юбку длинного платья, чтобы не запутаться в ткани и не запнуться. Я практически бежала, но не смела жаловаться. Лазар сосредоточенно вглядывался в густую зелень, быстрым широким шагом шел по вымощенной камнем тропинке, останавливался, прислушивался и принюхивался, словно зверь. И даже кошки не мешали ему в этом деле. Мне казалось, что они вовсе не знают, куда идти или же полностью доверились чутью Лазара. Мое сердце рвалось из груди от волнения. А мысли, навевающие страх за собственную жизнь, смеялись глупыми догадками. Ведь была высока вероятность, что кто-то, как и мы, сбежал из дворца, чтобы уединиться.
Совсем рядом послышался какой-то шорох. Треск ветки под ногами и тихий стон. Это был стон страдания.
Бросила боязливый взгляд на Лазара и встала с ним плечом к плечу.
— Там, — Лазар кивнул в сторону и отпустил мою руку, — Не отставай, но и не высовывайся, — сразу после этих слов он медленно, не издавая ни звука, начал красться в указанную сторону.
Я последовала за ним. Приглядевшись, в свете огоньков заметила светлый плащ с серебристыми вензелями. Понять, кто был закутан в него, я не могла. Фигура медленно сделала два шага вперед, пошатнулась и рухнула на землю, издав очередной тихий возглас.
— Виарина? — удивленно и обеспокоенно проговорил Лазар. Остановился, задвинул меня за спину и огляделся. Шумно втянул воздух носом и нахмурился.
Из-за спины Лазара я заметила, как вздрогнул человек в плаще, как вскинул голову, но не обернулся. Мы видели только спину.
Кошки предупреждающие рыкнули. Пригнулись к земле, готовые в любой момент броситься на защиту хозяев от любой опасности.
— Лазар, — раздался тихий хриплый голос. Женский голос. Но я с трудом могла узнать в нем голос менталистки. Слишком слабо он звучал. И измученно.
— Ты ранена? — Лазар накинул на нас переливающийся щит и двинулся к девушке. Он явно не доверял девушке. И выглядел напряженным.
Предполагаемая Виарина согласно промычала.
Нам оставалось несколько шагов до сгорбившейся на земле девушки, когда воздух перед ней всколыхнулся, раздался глухой хлопок, и все в одно мгновение заволокло черным непроглядным дымом. У меня земля ушла из-под ног. Я ахнула и почувствовала, как дым заполнил все: рот, нос, все вокруг. Он был таким плотным, что я начала задыхаться. Ухватилась за рукав Лазара, и как только сжала ткань в кулак, почувствовала как неведомая сила отбрасывает от меня Лазара. В этот момент паника накрыла меня по-настоящему. Внезапно похолодало, знакомый запах плесени ударил в нос, и я ощутила твердую поверхность под ногами. Абсолютную тишину внезапно разрезал жуткий скрежет. Настолько мерзкий, что хотелось закрыть уши руками. И только в этот момент я поняла, что мои руки стянуты путами за спиной. Тряхнула головой и огляделась. Мы оказались в крохотной темной камере. Свет падал только из открытого дверного проема. Но полоса света уменьшалась, потому что та самая девушка в плаще закрывала дверь, оставляя нас в заточении. И снова мы не видели ее лица. Мгновение, и грохот закрывающейся двери совпал с грохотом от того, что Лазар бросился вперед, несмотря на то, что был прикован к стене.
— Леди Ден’Тория! — зло прокричал он, — чем же вам так насолила леди Кер’Даст? И где она сама?
Ответом ему стала тишина. А потом послышались шаги.
— Пытались убить мою невесту и свалить это преступление на Виарину? — голос Лазара источал язвительность и звучал издевательски.
