— Мама никогда не ошибается, — королева мягко улыбнулась и взяла меня за руку, — твои глаза говорят громче слов. Любовь коснулась и твоего сердечка. Его же сердцем ты завладела полностью.
— Что произошло? — я наблюдала за осторожными действиями Лазара, но никак не могла прийти в себя.
— Боюсь, что и я не понимаю, — королева нахмурилась, — но случилось что-то страшное. Нам лишь приказали сражаться до конца.
- Смертники погибли?
— Не думаю, что все, — она покачала головой, — чувствую, что нас накрыли куполом. Оставшиеся отступили.
— А мы? Что с нами будет? Не оставят же нас здесь?
— Нет, — тетя Варя снисходительно улыбнулась, — не зря же, — она покосилась на Виарину, — наши души решили связать навсегда.
— И вас? — метнула взгляд на склонившегося над Герром короля Ариана.
— Да, — один взгляд и в глазах тети разгорается огонь всепоглощающей любви. — Мне обещали, что все объяснят после.
— Я ничего не понимаю, — прошептала я и уставилась на свои руки.
— Когда в игру вступают Боги, лучше дождаться их объяснений, — со знанием дела проговорила королева, — порой замысел настолько невероятен, что мы не можем даже предположить исхода. Слишком узко мыслим.
— Надеюсь, скоро все закончится, — выдохнула я и вскинула взгляд на Лазара, который вместе с котом светился ярким светом. — У нас еще заговорщики на свободе гуляют.
Глава 32
Нам пришлось еще больше половины часа сидеть в центре полыхающего города смертников. Лазар почти все это время провел с королем Арианом и Герром. Мы же тихо ждали следующего шага.
— Все должно быть хорошо, — Лазар выглядел нервным и обеспокоенным, когда вернулся к нам, — если нас не заставят ждать слишком долго.
— Когда-то ты и видеть не желал кота, — мягко улыбнулась и потянула Лазара к себе, заставляя его опуститься на землю рядом.
— Когда-то и ты меня ненавидела, — он коснулся моей щеки, к которой я тут же прижалась и прикрыла глаза.
— Я так устала, — прошептала, не открывая глаз, — невыносимо. Загадки, недомолвки, — глаза начало щипать от подступивших слез, — я за свою жизнь столько раз не была на краю гибели.
— Хочешь, я их всех покусаю? — он прижал меня к себе.
— Отравишься, — выдохнула я, передвинулась к нему ближе и спрятала лицо на его груди.
— Хотя, знаешь, — он поглаживал меня по спине, медленно скользил рукой вниз-вверх и говорил при этом тихо, так чтобы одна я слышала, — каждый раз после того, как ты оказываешься на краю гибели, ты становишься нежнее и покладистее.
Отстранилась и возмущенно на него посмотрела. А он улыбался мягко, но сдержанно. И глаза его лучились нежностью и любовью. Коснулся моей щеки, провел пальцами по скуле и ухватил за подбородок. Я лишь шумно выдохнула, когда он склонился к моих губам, и согревая их теплым дыханием, проговорил:
— Чего ты злишься, малышка? — он был так близко, что его губы касались моих, когда он говорил, — у меня каждый раз все внутри холодело, когда ты оказывалась в опасности.
И я, не давая ему продолжить, сама потянулась за поцелуем, потому что в тот бесконечно долгий промежуток времени, пока мы сражались со смертниками, у меня сердце было не на месте от одной мысли, что он пострадает. И только эти мысли не позволяли сдаться, заставляли раз за разом обращаться к магии, чтобы обернувшись на секунду, увидеть его сильную, напряженную спину, отточенные движения и магию, срывающуюся с пальцев.
— Зря Ведия и Кориан переживали, — раздался голос тети Вари.
Пришлось оторваться от Лазара, опустить взгляд, стесняясь собственного порыва и свидетелей, этот порыв наблюдающих.
— Ты хотела сказать, зря Ведия уничтожила их родовое гнездо? — спросил король Ариан.
Я резко развернулась в кольце рук Лазара и удивленно взглянула на королевскую чету.
— К-как уничтожила?
Тетя Варя одарила супруга укоризненным взглядом. Он же весело, совсем нетипично для всегда собранного, даже хмурого и непоколебимого короля инкубов, улыбнулся, и в его холодных глазах загорелся озорной огонек.
— То есть все угрозы по поводу сжигания королевского дворца не беспочвенны? — крепко, но бережно сжимая меня в объятиях спросил Лазар.
— Я бы посоветовала тебе быть осторожнее, сынок, — проговорила тетя Варя с очень выразительной улыбкой.
«Братец», — мысленно поправила ее. И в это же мгновение на площади появилась Богиня Ливерия.
— Времени мало, — нервно проговорила она и поманила нас к себе.
— Кошек, — первым вступил в разговор король Ариан. Он к общению с Богами был уже давно привычен, — раненых хотя бы, перенесите во дворец, там знают, что с ними делать.
— Быстрее, — повелительный возглас Богини заставил меня втянуть голову в плечи. Меня, Виарину, но не остальных. Тетя Варя и вовсе не любила Богиню и каждый раз встречала ее язвительными репликами.
— Уж коли вы на нас всю грязную работу спихнули, будьте добры обождать, — недовольным тоном проговорила королева, чем заслужила укоризненный взгляд Богини, удивленный — Лазара, и восхищенный — наш.
Богиня промолчала. Но стоило нам всем оказаться в паре шагов от нее, как и нас окутало белое сияние, чтобы через секунду мы оказались в круглой светлой беседке посреди величественного сада. Все вокруг цвело и пахло. Птицы щебетали, перебрасывались переливчатыми трелями, цветы благоухали и радовали глаз сочностью цвета. И только мы — грязные, пропахшие гарью выбивались из общей картины. Но никого это не волновало. Ведь в беседке сидел Равениус, прямой, словно палку проглотил, поникшая Богиня Ассирия, не поднимающая на нас глаз. Ее голова была низко опущена, а плечи постоянно вздрагивали. И откровенно рыдающая Аллория, скрывающая лицо в своих ладонях. До слуха доносились чьи-то хрипы, неясный шум и странный перезвон. И только осмотревшись, я увидела пару дриад, ошарашенно переводивших взгляд от нас на Богов, и не увидела Виарины, что не мало обеспокоило.
— Менталистка в своих покоях. В безопасности, — словно прочитав мои мысли пояснила Богиня Ливерия. Она тяжело опустилась на лавку, и только тогда я заметила темные круги под ее глазами.
— Садитесь, — махнула она рукой нам, — разговор будет недолгим, но содержательным. Времени почти не осталось.
В ответ на ее реплику Богиня Ассирия взвыла, а Богиня Любви издала жуткий хрип и сжалась.
— Мама? — слаженно и обеспокоенно произнесли Лазар и тетя Кира и удивленно друг на друга взглянули. Оба нахмурились, по-новому друг друга оглядели и повернулись к Богиням. Они словно отражения друг друга в этот момент были, искаженные, но невероятно похожие. — Мама! — и снова слаженный, но на этот раз требовательный оклик от двоих. И также слаженно они покосились друг на друга.
