Радим подошел к нам и некоторое время молча разглядывал сперва Миролюба, потом Алвара. На Альгидраса он не смотрел. Видно, случившееся между ними никак не отпускало прямолинейного Радима.
— Да тише вы! — неожиданно крикнул он, обернувшись к загону.
Лай это не убавило. Радим поморщился и обратился к Алвару:
— Одного такого пса хватит, чтобы тебя убить. Если я спущу их разом, никакая сила тебя не спасет. Их здесь не один десяток.
Я почувствовала, как холодеет в груди. А что если Радим решил избавиться от Алвара? С одной стороны, мне сложно было поверить, что он способен на такую подлость. С другой же, что я на самом деле знала о нем? Прежде всего он воевода Свири, и лишь потом заботливый до умопомрачения брат Всемилы. Сейчас речь шла о безопасности его города, десятках женщин и детей, которых он поклялся защищать ценой своей жизни. Тут же в голову пришла еще одна мыль: если Радим рассчитывает на то, что псы знают Всемилу, мне конец. Ни у меня, ни у Алвара не будет шансов. Впрочем, как и у Миролюба.
Я посмотрела на княжича. Тот с интересом разглядывал Радима, явно гадая о его намерениях. На миг мне в голову пришла шальная мысль, что Радим, подобно Добронеге узнал, что я не Всемила. Тогда получается, что спустить псов — самое верное решение. Алвар — темная лошадка, которая таит угрозу. Миролюб… В последнее время Радим ему явно не доверяет. Альгидрас… Разве что им воевода не стал бы рисковать, несмотря на их споры и недопонимание. Впрочем, судя по тому, как ладил с псами Альгидрас, риск был минимальным. Я, затаив дыхание, смотрела на лицо Радима, знакомое до мельчайших черточек, до последней морщинки, и мысль о том, что он способен заманить и убить вот так, подло, не укладывалась в голове. Тот же не сводил глаз с Алвара.
— Если ты спустишь псов, погибнет вся Свирь, — наконец с сильным акцентом проговорил Алвар. — Я не погибну. А твой город погибнет. Огонь будет искать врагов. А деревянные стены для него — лучшая дорога.
— Я не угрожаю, чужеземец, — перекрывая лай, ответил Радим. — Я предупреждаю. Пошли.
Я выдохнула с облегчением и попыталась поймать взгляд Радима, но он уже отвернулся и двинулся к левому углу загона. Мы все потянулись за ним, сворачивая в широкий проход между внешней стеной псарни и забором, ограждающим собак. Раскинувшийся над этим проходом навес укрывал дровяницу, рядом с которой стояли пять плетеных корзин, составленные одна в другую. Рядом выстроились в ряд четыре деревянных ведра с остатками еды. Я подумала, что прокормить столько псов, вероятно, та еще забота. И как этот дедуля один управляется? Помогает ли ему кто-нибудь? Или в Свири не так уж много людей, вхожих в общую псарню?
Тут же, словно в ответ на мои мысли, откуда-то вынырнул мальчишка лет восьми-десяти. Увидев нашу компанию, он замер и испуганно попятился прочь, но Радим перехватил его за плечо и, наклонившись, что-то сказал. Мальчишка кивнул и побежал в сторону ворот.
— Это Малуш, внук Валуна. Они здесь вдвоем управляются.
Я мысленно восхитилась смелостью Малуша. Любой из этих псов был в состоянии сожрать его в один присест.
В памяти что-то шевельнулось. Уж не этот ли Малуш мелькал в моем романе? Мне захотелось рассмотреть мальчишку, но его уже и след простыл. Выходит, именно на псарне началась моя история про Свирь…
Радим меж тем вновь обратился к Алвару:
— Здесь дрова, под ногами погреб с припасами для собак. Вон там, — он указал рукой на небольшой деревянный домик, к которому была пристроена дровяница, — еду Валун им варит. Дальше? его сторожка. За забором собачьи дома да двор, где они бегают днем. Больше здесь ничего нет. Где твою девку искать будем?
Алвар закрыл глаза и несколько секунд так стоял, потом зажал уши руками и слегка улыбнулся.
— А что там, воевода? — спросил он, отнимая руки от ушей и указывая вперед.
Радим удивленно посмотрел в сторону низенького домика, делящего стену с собачьей кухней. Домик тянулся почти до внешнего забора. Обойти его можно было лишь по узенькой тропке.
— Говорю же: сторожка Валуна. В ней лавка, стол да печь.
— За сторожкой! — вклинился Альгидрас.
— Двор задний.
— Посмотреть можно? — спросил Альгидрас, будто Радим мог пойти на попятную.
Тот лишь пожал плечами и двинулся в обход сторожки, вновь раздраженно прикрикнув на собак и снова с тем же эффектом.
За сторожкой был небольшой задний двор, ограниченный слева внешней бревенчатой стеной. По правую руку тянулась собачья загородка, и в нее то и дело бились разъяренные нашим вторжением псы. Соединялись оба этих ограждения невысоким забором, который при желании можно было бы перелезть.
— Место, Рван! — вдруг прикрикнул воевода, и я с визгом отскочила за Алвара, потому что на заднем дворе оказалась не примеченная мной будка, из которой выскочил большой пегий зверь. Выскочил молча, готовясь убивать.
Услышав окрик воеводы, пес заворчал и попятился назад. Радим без страха подошел к собаке и, уцепившись за ошейник, подтащил пса к большой скобе, вбитой в стену. Радим намотал цепь на скобу, лишая пса маневренности. Даже через стеганную куртку было видно, как на спине Радима вздуваются напряженные мускулы. Алвару повезло, что Миролюбу удалось уговорить Радима добровольно пойти на поиски Девы. Без него бы это все вряд ли обошлось без жертв. Я не сомневалась в словах Алвара? он бы не погиб. А вот псы, скорее всего, да. Я смотрела на молча скалившуюся морду у бедра Радима и понимала, что дикая, почти мистическая красота этих псов завораживает. Ей невозможно было не восхищаться.
— Хороша зверюга, — словно прочитав мои мысли, произнес Миролюб. — Эх, что ж они у нас-то не прижились? Моему бы постреленку такого, ни один бы леший его за ворота не вывел, — закончил он, бросив красноречивый взгляд на Алвара.
Тот в ответ лишь улыбнулся. Радим справился с псом и, обернувшись к Альгидрасу, развел руками, мол, смотрите, раз так сюда рвались.
Альгидрас с Алваром переглянулись, а мое внимание привлекло журчание воды с обратной стороны противоположного забора. Мое дыхание сбилось. Для жизни Деве нужна была вода. Я вдруг отчетливо поняла, что все сказки Алвара могут сейчас оказаться правдой. Я одновременно боялась и желала этого момента. Страх, пожалуй, был сильнее. Древний глубинный страх, словно переданный мне на генетическом уровне. Я помотала головой и повернулась к Алвару с Альгидрасом, чтобы удостовериться, что это не только мой страх. Они оба неподвижно застыли, глядя куда-то в район моих ног. Я опустила взгляд к испачканному мокрым песком подолу платья и почувствовала, что дрожу. Пара секунд ушла на то, чтобы понять, что дрожу не я сама, а земля подо мной, и эта дрожь отдается глубоко внутри меня, напоминая чувство, которое показывал мне Алвар: раздражающе-тоскливое касание струн где-то в глубине. Я невольно отступила в сторону, но дрожь не прошла.
— Что это? — прокричал Миролюб, потому что псы вдруг точно сошли с ума.
