Я только фыркнула и неожиданно про себя порадовалась, что до сих пор болтают про меня и Майка. Значит, до сих пор до конца не верят в то, что на меня польстился Фелтон. Хоть что-то радует во всей этой истории.
— Говорят всякое, — пожала я плечами. Наверное, я слишком весело улыбалась в тот момент. — Но с преподобным Страудом мы только друзья, всегда ими были и точно никогда наша привязанность не станет чем-то большим.
Против всех ожиданий после моего честного ответа Амелия Картрайт скорее понурилась, чем воспряла духом.
Вяло размешивая в чашке кофе сахар, она произнесла:
— Когда… Когда я приехала сюда, узнала о нем и начала расспрашивать, подумала, что он забыл обо мне из-за того, что нашел новую любовь. Я бы поняла и простила, все-таки мы невластны над чувствами. Но мой рыцарь просто струсил, ну и пошел на поводу у собственной алчности.
Я не удержалась от того, чтобы проявить, возможно, неуместное любопытство:
— То есть вы знаете про деньги?
Картрайт искривила в недоброй улыбке человека, которому в жизни пришлось столкнуться со слишком большим количеством мерзости.
— Отец не хотел рассказывать все. То ли берег, то ли стыдился собственного поступка… Но если я что-то хочу, я это получаю. Иногда на свою голову, — хохотнула Амелия и преувеличенно аккуратно переложила ложечку, которой размешивали кофе, на блюдечко. — Про деньги я узнала уже через месяц. Желание искать пропавшего возлюбленного как ветром сдуло.
Я вздохнула, сочувствуя чужой беде, и произнесла:
— Не могу вас за это упрекать. Я бы как раз нашла, однако не для того, чтобы в очередной раз поведать о своей великой любви.
Точно бы врезала. А рука у меня тяжелая, это признавали все, с кем мне доводилось подраться в то славное время, когда я еще только училась в школе.
В итоге из кафе мы с Амелией Картрайт вышли если не хорошими подругами, то уж точно добрыми приятельницами.
По возвращению в участок мы с экспертом тут же столкнулись с констеблем Уокли, который, сидя прямо на ступенях участка поедал свой нехитрый ланч, водрузив коробку c едой на колени.
— Ливви, ты уже поела? — строго уточнил он. — Вам, молодым, надо хорошо питаться, иначе можно и заболеть! Особенно, если приходится так тяжело работать! И вам бы, мисс, стоило бы себя поберечь.
Досталось заботы еще и на долю профессора Картрайт.
Мы с женщиной переглянулись и одновременно весело фыркнули. Ох уж эти старики с их нравоучениями и советами. Ничего с ними не поделаешь — можно только выслушать и покивать.
— Мы поели, — заверила я и поспешно метнулась в сторону рабочего места, утаскивая за собой и чуть замешкавшуюся Амелию Картрайт. — Не стоит волноваться.
Эксперт уже в участке закатила глаза и протянула:
— Ох уж это старичье…
Я только пожала плечами. Пусть даже и была согласна с женщиной, однако не считала приличным высказывать это вслух. Меня растили хорошей девочкой и в итоге именно ей я и выросла, пусть и не без определенной доли бунтарства.
— Кстати, каково работать с Леонардом Фелтоном? — между делом поинтересовалась Картрайт, искоса поглядывая на меня.
У меня по спине пробежал холодок. Она догадалась о нас? Или все-таки вопрос совершенно невинный, и я просто паникую без причины?
— А почему вас это заинтересовало? — в свою очередь спросила я у эксперта.
Главное, не показать свое беспокойство, не продемонстрировать, насколько нервируют меня вопросы о Фелтоне и нашем с ним взаимодействии.
— Дин немного рассказывал о своих родственниках. Если верить его словам, Леонард — достаточно требователен и временами непримирим, — пояснила Амелия, пожимая плечами. — Так что мне стало любопытно. Однако кому-то со стороны не понять, каков на самом деле человек такого воспитания. Аристократы отлично держат лицо. Так каков на самом деле Леонард Фелтон?
Я задумчиво — хорошо бы не мечтательно — улыбнулась.
— Он… спокойный, — начала я, пытаясь описать шефа именно так, его воспринимала. — Умный. Требовательный, но не ожидает от нас чего-то невозможного. Справедливый. Наверное, его можно назвать «старшим братом» с полным на то правом.
Картрайт улыбнулась тепло, но все-таки чуть насмешливо, почти покровительственно.
— Удивительное дело, что вы в восторге от такого человека. И не очаровались Майком, который обаятельней и привлекательной чем детектив Фелтон, — подметила она иронично.
Мои щеки тут же запылали. Все-таки она поняла. Если не все, то уже мою симпатию она точно вычислила.
В остальном же, она не ошибалась — Майкл Страуд обладал невероятной красотой, легким нравом, который многих очаровывал, и необоримым обаянием. Наверное, если бы любая, выбирая между Майком и Фелтоном, предпочла бы Майка.
Вот только я сомневалась, что, окажись мой шеф в такой же передряге, как и преподобный Страуд, он пошел бы самым простым и выгодным для себя путем. Леонард Фелтон умел многое, но, как мне показалось, не умел сдаваться.
— Майк мне как брат! — искренне возмутилась я. — Я никогда не видела в нем мужчину! Вообще никогда.
Весь отдел уже собрался в нашем офисе, что-то вполголоса обсуждая. При этом Фелтон в разговоре не участвовал, он только со всем возможным вниманием слушал и наблюдал. Сослуживцы же сверкали друг на друга глазами и явно устроили бы скандал, если бы как раз не пристальное внимание шефа. Все-таки Леонард Фелтон в рекордно короткие сроки сумел поставить себя на то самое место, которое в коллективе занимает начальник.
Его уважали, слегка опасались, но не сомневались, что получить взбучку от Фелтона можно только в случае действительной, а не мнимой вины.
— Хорошо поели? — поинтересовался шеф, тут же подметивший наше появление.
Я посмотрела на висящие на стене часы, убедилась, что не опоздала ни на минуту, и уже после этого ответила:
— Поели прекрасно, спасибо, сэр.
Фелтон удостоил меня теплой улыбкой, которая разнилась с формально-вежливой — это уже для Амелии Картрайт. Та с хитринкой поглядела на меня и даже подмигнула. Она точно все поняла.
— Мэллоун! Ты вовремя! — радостно воскликнул Хоуп, который буквально светился от радости.
Слишком обильные положительные эмоции коллег меня всегда немного… смущали. А заодно заставляла подозревать худшее. Поэтому в первую очередь я посмотрела на шефа, ожидая, что он намекнет, чего вообще сейчас ждать. Однако Леонард Фелтон был невозмутимей сфинкса с самой сложной в мире загадкой.
— Тэйт, бестолочь, — возвестил Данн с довольной ухмылкой от уха до уха, — сказал, что он может навскидку рассказать о том оружии, из которого в нас стреляли! Так вот, по его словам, агрегату должно быть едва не сто лет! Нормальное огнестрельное оружие такими пулями выстрелить не может!
