— Этот деятельный старикан, который то и дело таскает то кофе, то пончики детективам? — уточнил Фелтон задумчиво.
Я подтвердила, что у Фрэнка действительно имелась такая привычка — проявлять заботу о коллегах самыми разнообразными способами. Раньше мне его поведение казалось чертовски милым, но вот сейчас вдруг подумалось, что оно самую малость… жуткое и подозрительное? Вдруг начало казаться, что Уокли постоянно сновал вокруг как какой-то ненормальный сталкер с моего первого дня в участке.
Паника накатила внезапно и заставила вжаться в спинку стула и съежиться.
Фрэнк ведь хороший человек? Он не может быть плохим человеком… Его все любят…
— Так, посмотри на меня, — потребовал любовник. И я подчинилась. Почему-то привыкла поступать так, как он велел. Возможно, в такой покорности тоже было что-то ненормальное, но пока оно приносило одно только успокоение.
Леонард потянулся через стол и сжал мою руку. Оказалось, что пальцы у меня просто ледяные, потому что сперва показалось, будто кожа у мужчины горячая как пылающая головня.
— Не думай об этом сейчас, — твердо приказал Фелтон, поймав мой взгляд. — Ты ничего не узнаешь прямо сейчас, ничего не изменишь. Поэтому просто не думай. Утром мы со всем разберемся, Мэллоун.
Нервно сглотнула, но все-таки заставила себя согласиться со словами Фелтона. Все утром.
— Как ты можешь быть настолько спокойным? — тихо спросила я, когда ужин худо-бедно подошел к концу, и мы опять же вдвоем взялись мыть посуду.
Вообще, никогда бы не предположила, что с потомственным аристократом окажется настолько легко и просто в быту, да и не только в быту. Обычная возня на кухне с Фелтоном бок о бок приносила только успокоение и ощущение уюта.
— Оливия, полгода назад убили женщину, которую я любил до самозабвения, — тихо откликнулся он. — Я должен был умереть после этого сам. Пришлось искать силы и причины для того, чтобы продолжать жить… И вроде бы удалось. Отличная прививка от лишних волнений, не находишь?
Внезапно я ощутила неловкость и стыд за все свои мелкие неурядицы, которые казались чем-то совершенно жалким на фоне чужой большой трагедии.
— Об этом тоже не думай, — ткнулся носом мне в шею Фелтон. — В случившемся нет твой вины или твоей ответственности. Прошлое в прошлом. А ты создаешь мое настоящее.
Мы оба подскочили в половину шестого, сразу после возмущенного писка будильника. Посмотрели друг на друга, рассмеялись и быстро разбежались в разные ванные комнаты, чтобы привести себя в порядок. Ночью у нас не хватило сил только на то, чтобы поцеловаться, после просто упали на кровать и заснули. Лично я отключилась сразу же, как голова коснулась подушки, что там было с Фелтоном, ведомо одному только Фелтону, но, подозреваю, он тоже заснул мгновенно. Слишком уж оба успели вымотаться и физически, и эмоционально, чтобы здоровый сон не казался самым привлекательным видом досуга из всех возможно.
Ощущение, будто ночь прошла зря, так и не появилось, хотя я и ждала этого до последнего, что почувствую себя неуютно. К счастью, за завтраком я чувствовала себя совершенно спокойно и свободно. Фелтон не осыпал меня комплиментами, не лез с нежностями — ничего подобного. Наверное, поэтому на работе никто и не заподозрил, что между мной и шефом отношения изменились — внешне все осталось точно таким же. И мне казалось, это самое правильное развитие событий
— Сама постарайся к Уокли не контактировать, — наставлял меня на ум Фелтон уже в автомобиле. — Актриса ты не самая хорошая, запросто можешь выдать, что его подозревают. А если старик в чем-то замаран, непременно постарается убраться отсюда как можно быстрей и дальше.
Я тихо фыркнула.
— Если он замаран, все равно никуда отсюда не денется. Тут лежит покойник, к которому он привязан и хочет вернуть в мир живых, значит, Уокли останется в городе до последнего.
Шеф призадумался, а после кивнул.
— Резонно. Вполне резонно. Но лучше, если Уокли до последнего не узнает ни о чем. Хорошо?
Разумеется, идти вопреки просьбе — или все-таки приказу? — Фелтона я не собиралась. В данном случае ему определенно видней.
Приезжать на работу в такую рань для меня уже стало привычным делом. Как и видеть гневные сообщения от тети Дженнифер, которая даже после предупреждения все равно умудрилась разозлиться и устроить мне скандал в мое отсутствие.
— Поймаем убийцу — съеду ко всем чертям, — прокомментировала я мрачно, прочитав все, что за ночь упало на мой мобильный телефон.
Пока тетя не вымотала все нервы сугубо из большой родственной любви, следует уносить ноги.
Фелтон потрепал меня по плечу.
— Очень здравое решение, Мэллоун, — поддержал меня в этом желании любовник и к моему большому облегчению переехать в Дом-на-Утесе не предложил. — Пора вылетfть из родительского гнезда и взять жизнь в собственные руки. Правда, я бы все-таки рекомендовал переезжать не к чертям, а в более приятное место.
Фелтон шутил не слишком часто, но уж когда ему приходило в голову использовать чувство юмора, выходило уместно и изящно.
Первым делом я и высокое начальство устроились с кофе за одним столом со списками зарегистрированного оружия, поделив достаточно пухлую папку на две приблизительно равные части.
— Столько оружия зарегистрировано на женщин? — несколько удивился Леонард, просмотрев первые два листа.
Я посмотрела на него с недоумением.
— В Кроули охота — что-то вроде местного традиционного развлечения, в которое вовлекаются и мужчины, и женщины. Тетя рассказывала, что порой только охотой и спасались, когда возникала проблема с работой или еще какие неурядицы. К тому же часть оружия переходит по наследству и его регистрируют на кого придется.
Шеф тяжело вздохнул, явно осознав масштаб работы. Да, Кроули невелик в рамках всего Вессекса, однако нам, бедным работникам полиции, его хватит с лихвой, чтобы захлебнуться работой.
— И вчера на записях с Хоупом вы ничего не нашли, я верно понял? — уточнил Фелтон на всякий случай.
В карих глазах явственно виднелись отблески умирающей надежды.
— Так точно, сэр, — отозвалась я, изображая карикатурного служаку.
Мой любовник тихо прыснул, но тут же принял суровый начальственный вид, который изрядно удивил. Ровно до того момента, как я услышала шаги в коридоре. Кто-то еще решил побыть ранней пташкой. Оставалось только поражаться тому, насколько тонок слух у аристократа.
Через несколько минут дверь отворилась, и в наш офис вошла начальница участка, хмурая, собранная и какая-то болезненно бледная.
— Доброе утро, — поздоровалась она с нами и тут же принялась разглядывать так, словно выискивала следы некоего таинственного преступления. Которых не было и быть не могло. Мы корпели над бумагами и только.
— Доброе утро, мэм, — отозвался Фелтон и поднялся из-за стола как и подобает человеку с манерами.
