– Теоретически, емкость квантового хранилища ничем не ограничена, – Алан определенно наслаждался произведенным эффектом, – Голограмма как раз тем и отличается, что способна вместить в себя сколь угодно большое количество информации. Вопрос лишь в детальности сохраняемых данных.
– То есть?
– Принцип работы голографической памяти очень похож на память человека, – Алан щелкнул пальцами, он определенно ждал этого вопроса, – Вы знаете, что такое «прескевю»?
– Понятия не имею, – честно признался я, поймав согласный кивок Юли.
– Это ситуация, когда вы никак не можете вспомнить слово, буквально вертящееся у вас на языке. То есть оно вам, несомненно, прекрасно известно, только слегка подзабылось, закатилось в дальний угол вашей памяти, поскольку вы давно им не пользовались. Так же и здесь – любая информация, попавшая в систему, сохраняется там навсегда, вопрос лишь в том, насколько детализированными и подробными будут воспоминания о ней. Но если данные регулярно подновлять – никаких проблем не будет.
При нашем приближении высокие стеклянные двери скользнули в стороны, и мы вступили в прохладу центрального холла.
– То есть, повторюсь, формально мы способны хранить практически бесконечный объем информации, – Алан развернулся и раскинул руки в стороны, представляя нам свое детище, – Вопрос лишь в том, насколько эти данные важны лично для вас, и как часто вы ими пользуетесь.
– И насколько дорого обходится это удовольствие? – не унималась Юля.
– Деньги – сущая пыль, когда речь идет о Будущем, хотя передовые технологические прорывы, несомненно, всегда обходятся весьма недешево, – Алан повернулся ко мне, найдя в моем лице ситуативного союзника, – Если вас интересует техническая сторона вопроса, то главная сложность состоит в том, что квантовые монокристаллы необходимо содержать при температуре, близкой к абсолютному нулю. Именно для этого и существует Система Охлаждения – огромная многоэтажная криогенная установка, главный бассейн которой вы уже видели. Вода в нем не замерзает даже зимой, и утки у нас тут круглый год гостят.
–А если охлаждение откажет? – работа по ту сторону Стены поневоле заставляет беспокоиться о самых неожиданных поворотах, – Что тогда? Вся информация будет утеряна?
– Такой сценарий представляется крайне маловероятным, все системы имеют как минимум двукратное резервирование. Но, если рассуждать гипотетически, то накопленные в системе токи, вырвавшись на волю, вполне способны устроить взрыв, сравнимый по мощности с детонацией небольшого ядерного заряда. Так что утеряна будет не только информация, но вместе с ней и весь наш комплекс.
– Ничего себе! – вполне искренне удивилась Юля, – И не страшно вам здесь работать, сидя верхом на атомной бомбе?
– Так ведь почти любая сложная техническая система – в той или иной степени опасна. И даже взрывоопасна, – Алан покосился на меня, – Разве не так?
Мне не оставалось ничего другого, кроме как беспомощно развести руками. Те химические комбинаты, строительством и наладкой которых я занимался там, по другую сторону Стены, в случае аварии могли рвануть так, что кратер из космоса было бы видно. Однако мой ежедневный риск жену почему-то ничуть не страшил. Быть может потому, что авария на реакторе каталитического синтеза – штука интуитивно понятная, подспудно ожидаемая и вопросов не вызывает, а вот вполне реальная возможность взлететь на воздух, работая с виртуальными технологиями неподготовленного человека немного шокирует.
– Ну и где этот ваш пороховой склад, – я покрутил головой по сторонам, но не обнаружил ничего похожего на шкафы с оборудованием и рабочие места операторов. Только небольшую стойку ресепшна.
– Под землей, где же еще? – Алан жестом предложил нам пройти к лифту, – Квантовые системы весьма чувствительны к любым помехам, поэтому нам приходится максимально ограждать их и от внешнего электромагнитного фона, и от вибраций, и от космических лучей.
– Какое-то не особо надежное место, для того, чтобы поселить здесь копию моего отца, – подозрительно нахмурилась Юля, – если любой чих способен вывести все из строя.
– Ну, строго говоря, человеческий мозг – тоже весьма нежная субстанция, – пропустив нас вперед, Алан зашел в лифт и нажал кнопку нужного этажа, – Именно поэтому он хранится в крепкой и надежной коробочке.
Он постучал себя пальцем по лбу, и мы были вынуждены признать, что в его словах все же присутствует определенная доля истины. Абсолютно надежных систем не существует в принципе, и мы, в погоне за производительностью и объемами, раз за разом вынуждены использовать все более нежные и уязвимые средства. Тут уж либо соглашаешься на неизбежные издержки и сопутствующий риск, либо возвращаешься к древнешумерской клинописи на глиняных табличках. Уж они-то нас всех переживут наверняка.
Глава 4
Лифт доставил нас на один из подземных этажей, и вот тут уже атмосфера куда больше походила на то, каким я представлял себе научный центр, занимающийся разработкой современных технологий. Обилие стоек с аппаратурой, гудение вентиляторов, перемигивание сигнальных огоньков – я почувствовал себя почти как дома. Вот только в моих епархиях вместо проводов использовались трубы в три обхвата, да и гудело там существенно громче.
– Нам пришлось немного потесниться, чтобы разместить все необходимое медицинское оборудование, – пояснил Алан, подведя нас к двери в конце коридора, – Мы же не планировали, что здесь придется организовывать реанимационное отделение.
Он потянул за ручку, и мы вошли в зал, отделенный от остальных помещений глухой перегородкой. Царящая здесь атмосфера разительно отличалась от того, что нам довелось наблюдать, пока мы шли от лифта. Если в других лабораториях шла напряженная, но спокойная и планомерная работа, то в этом помещении безраздельно царствовал Его Величество Аврал.
Нас немедленно захлестнула атмосфера всеобщей суматохи. Люди перебегали с места на место, о чем-то спорили, энергично размахивая руками, переругивались… но делали все это немного странно – шепотом.
На нас никто не обратил внимания, кроме одного лаборанта в съехавшем набок белом халате, который подскочил к Алану и, запыхаясь, протараторил:
– Все почти готово! Мы расчистили восемнадцатый узел и перемкнули на него зарезервированные каналы. Теперь нам пропускной способности должно хватить с запасом.
– Хорошо, – Алан кивнул на огороженный занавеской угол комнаты, – как он сам?
– Стабильно. Недавно проснулся и опять срывался на нас, требуя поторопиться. И куда он так спешит? На кладбище, что ли? – парень запнулся и, покосившись на Юлю, густо покраснел, – Извините.
– Папенька в своем репертуаре, – невозмутимо хмыкнула она, – Мы можем с ним пообщаться?
– Да, разумеется! Идемте.
Как и говорил Алан, обстановка за занавесками, действительно, больше походила на больничную палату. Хотя, при современном уровне развития медицинских технологий, различий набиралось не так уж и много. Все те же провода, мигающие лампочки… Но расположившаяся посреди нагромождений приборов больничная койка расставляла все по своим местам.
