«Наконец-то мои попытки принесли реальный результат. Я впервые сумел зафиксировать сознание подопытного в теле иномирянина! Опыт был недолгим, но, надеюсь, мне удастся освоить более длительный перенос…»
Я торопливо захлопнула книжечку и бережно спрятала во внутренний карман спортивной куртки. Изучу досконально, когда домой вернусь. Сейчас пора выбираться.
Путь, который я выбрала для отступления, отличался от способа проникновения. Идти через коридоры, по которым организовано патрулирование, мимо поста охраны, да еще под прицелом наверняка вновь включившихся камер — самый простой способ дать себя поймать. Поэтому…
Открыв окно, я осторожно выбралась на узкий карниз. Через вбитый в панель стены крюк — часть крепежа декоративного элемента — перебросила и поймала петлю прочной лески, крепко зафиксированной в катушке на моем ремне. Я, еще будучи в доме Яна, убедилась, что вес моего тела она выдерживает с запасом. Осталось только надеть поверх тонких перчаток более грубые, толстые, прикрыть за собой раму окна, взяться за узел и, сильно дернув, шагнуть в пропасть.
На следующее утро в приемную куратора Илья явился более аккуратным и опрятным, чем накануне. Он сделал выводы — лег пораньше, выспался, встал по будильнику. И хотя его снова вызвали посредством сообщения, даже не опоздал. Вежливо улыбнулся указавшей ему на дверь кабинета секретарше, решительно взялся за ручку, шагнул через порог и…
И столь тщательно контролируемая выдержка и оптимистично-уверенный настрой моментально рухнули, в очередной раз утопив Бершева в чувстве собственной ничтожности, вины и несостоятельности.
А все потому, что в кабинете куратор был не один. В кресле сидел начальник службы безопасности НИИ. Пугающая личность, слухи о нем ходили не самые приятные. Внешне располагающий к себе шатен, с мягкими чертами лица, ничем не примечательный. Встретишь такого на улице, подумаешь, что он обычный горожанин, но вот глаза…
От взгляда, которым мужчина его наградил, у Ильи мгновенно возникло ощущение, что он замешан по меньшей мере в организации покушения на главу Конфедерации. И оправдания бессмысленны.
— Проходите, Илья Васильевич. Присаживайтесь, — спокойно встретил подчиненного Владислав Эдуардович, усугубив нервозное состояние Бершева до максимума.
Судорожно сглотнув и невольно ослабив галстук, Илья послушно опустился в кресло напротив безопасника. Тот даже не подумал снизить уровень дискомфорта, продолжая его разглядывать. Куратор, как на грех, переходить к сути разговора не торопился, внимательно изучал что-то на своем вильюте, сверялся с записями на экране стола.
— Вы можете быть нам полезным, Илья Васильевич, — наконец смилостивился, отодвигая технику. Мы тут с Дмитрием Николаевичем голову ломаем… — Он быстро взглянул на сотрудника и учтиво спросил: — Вы не догадываетесь о причинах?
— Что случилось, Владислав Эдуардович? — нашел в себе силы пролепетать Илья.
— Ага, не в курсе, значит… — Куратор то ли на самом деле задумался, то ли вид соответствующий сделал. Видимо, все же второе, потому что когда его взгляд вновь вернулся к Бершеву, в глубине глаз скрывалась насмешка, не обещающая подчиненному ничего хорошего. — А ведь как лицо, ответственное за работу лаборатории, вы обязаны знать все.
— Э-э-э… — окончательно перепугался Илья. — Все нормально вроде было. Мне бы Ринат Аркадьевич сразу сообщил… Да что произошло?!
— Диверсия. Авария на подстанции, — коротко отчеканил Дмитрий Николаевич после разрешающего кивка Владислава Эдуардовича.
— Ясно… То есть не ясно. При чем тут моя лаборатория? И почему сразу диверсия?
Безопасник и куратор переглянулись, словно обменялись неслышными фразами.
— Где вы были вчера в одиннадцать часов? — вместо того чтобы ответить, резко спросил, как выстрелил, Дмитрий Николаевич.
— В своей квартире, вернее чужой, то есть служебной, — запаниковал и потому едва не запутался Илья. — В жилом комплексе при НИИ. Я спал. Устал. По камерам же можно проверить.
— Проверим, — жестко припечатал безопасник, хотя наверняка уже это сделал. И все вопросы были направлены исключительно на то, чтобы довести Илью до нужного Владиславу Эдуардовичу состояния.
— Суть вот в чем, — определенно играя роль доброго полицейского, доверительным тоном заговорил куратор. — Специалисты утверждают, что короткое замыкание спровоцировано. Камеры наблюдения за подстанцией выведены из строя. Маскируясь под сотрудника ремонтной бригады, диверсант проник в НИИ — в здание вошло одним электриком больше, чем в итоге его покинуло. Когда охрана проверила помещения, никого не обнаружила. Сомнительно, что он заблудился в коридорах или был галлюцинацией.
— С чего вы взяли, что целью была моя лаборатория… — начал было Илья и осекся. Вспомнил о ночном взломе в санатории. Он тогда не смог найти виновных. Если уж дело приняло серьезный оборот, то можно и признаться. — Я, кажется… Это Подестов из-за Айрин… Он прежде искал ее в санатории. И тут тоже вмешался…
— Вот видите, — удовлетворенно похвалил Владислав Эдуардович. — Умеете думать, когда хотите. Я тоже начинаю подозревать именно Яна Карловича. Он вчера сюда приходил. Да не один, а вместе с Айрин Вайс. Совпадение? — посмотрел вопросительно, а когда Илья отрицательно качнул головой, продолжал: Подестов предпочитает делать все чужими руками. Ему не составит труда отправить диверсанта, чтобы выяснить, что происходит в лаборатории. Но сути ведь это не меняет?
— И что делать? — растерянно воззрился на начальника Бершев. — Значит, пожаловалась, дура. И меня подставила.
— Что делать, что делать… — по-прежнему миролюбиво заворчал Владислав Эдуардович. — Проверять. Может, мы ошибаемся в своих подозрениях. Вы же не откажете мне стать одним из экспертов? Осмотрите с ними лабораторию. Заодно друга своего расспросите, он как-то подозрительно долго вчера с работы не уходил. Может, видел чего…
— Да-да, разумеется! Конечно!
От испытанного облегчения Илья взлететь был готов. Ему поверили! Поручили такое важное дело! Это же… Это значительные подвижки — новые перспективы налицо!
Вынужденно уснувший раньше, чем обычно, и потому выспавшийся, Ринат с утра пораньше рванул в лабораторию, чтобы привести аппаратуру в рабочее состояние после сбоя. Не тут-то было. Войти в НИИ не получилось.
— Ваш рабочий день начнется через двадцать три минуты! — непререкаемо заявил стоящий на страже доверенных ему рубежей охранник.
Растерянный Ринат отступил, присоединяясь к группе таких же несчастных. Поглядывая наверх, краем уха прислушивался к возмущенным комментариям, но ничего полезного не узнал. О вчерашнем происшествии никто не говорил. Сотрудники склонялись к версии произвола нового начальства, которое поначалу хотело казаться лояльным, а теперь ставит палки в колеса. Большинство при этом вспоминало добрым словом Подестова, который так некстати покинул свой пост.
В итоге в лифте Ринат поднимался вместе со своими коллегами, успевшими как раз к открытию дверей, чувствуя крайнюю степень раздражения — мало того что время потерял зря, так теперь еще и боялся разоблачения. Нельзя допустить, чтобы начальство узнало, чем он занят помимо основной работы. Лихорадочно соображая, чем бы отвлечь любопытных коллег, не сразу обратил внимание, что у входа в лабораторию выстроились вооруженные охранники, а саму дверь, распахнутую настежь, тщательно осматривает присевший на корточки неизвестный мужчина.
