– С ума ты меня сводишь, – тихо произнёс Егор, глянув из-за её плеча, как Наики сосредоточенно рассматривает свои ногти, а Тиглат позвякивает ложкой в чашке с давно остывшим чаем. – Значит, главное для нас сейчас – обезопасить себя от нового нападения, – сказал он уже громче, так, чтобы слышали все. – Если этого не сделать, вся наша миссия накроется медным тазом, а нас самих хоронить будет некому.
– Хоронить? – переспросила Наики. – Не только некому, но и нечего. От Клима и горстки пепла не сталось.
– Так… – Капитан, почувствовав, что назревает тихий бунт, обвёл всех пристальным взглядом. – Знаете, дорогие мои… Я ведь тоже жить хочу. Я сына полгода не видел. Меня тоже от местных дел тошнит. Я вам больше скажу: если мы сейчас отсюда уберёмся, вам никто слова не скажет! Да и мне ничего страшнее выговора не светит. А вдруг окажется, что всё, чем нас пугают, – правда? Вдруг окажется, что действительно – стоит нам отступить сейчас, и всё человечество отправится прямиком в эту самую «вселенную света»? И шут с ним – с начальством. Им котхи, похоже, такого наплели, что те в штаны наделали. Мне и самому страшно. И вас я боюсь потерять. Но все наши страхи и даже брезгливость – ничего не стоят по сравнению с той катастрофой, которая может случиться. Да и вообще… Цена жизни не в том, сколько лет ты протянул, а в том, что ты успел сделать. Так вот…
– Между прочим, о том, чтобы бежать отсюда, никто и не говорил, – после недолгой паузы высказалась Наики. – И даже не думал об этом никто.
– Кстати, да, – поддержал её Тиглат. – Мне вообще, всё, что здесь творится, безумно интересно. Где ещё найдётся такой материал для исследователя…
– Только мне кажется, обо всём, что здесь происходит, нам прикажут молчать, – заявила Вьорика. – Если вообще дадут возможность вернуться. Но это неважно. Пока неважно… Я, кажется, придумала, как нам прикрыть тыл, если к манихеям пришлют подкрепление. – Все посмотрели на неё с нескрываемым интересом. – Так вот. Второй корабль явно придёт оттуда же, откуда и первый.
– Скорее всего, – согласился капитан.
– Значит, сектор входа супостата в обычное пространство нам известен и его размеры не превышают миллиарда кубических километров, – продолжила Вьорика. – Так?
– Примерно.
– У нас осталось две заряженных энергокапсулы. Если одну из них взорвать в нужном секторе в нужный момент, ненадолго вспыхнет маленькая звезда, которая в этом объёме уничтожит всё. Систему слежения за пространством и взрыватель я сделаю за два-три часа.
– Но тогда у нас энергии на возвращение точно не останется, – сообщил капитан. – И нам неизбежно придётся остаться здесь навсегда. Как вам перспектива прожить остаток жизни в этой стальной коробке?
– Я не против, – ответила Вьорика шёпотом.
– Я полагаю, что любые задачи надо решать последовательно, – высказался Тиглат. – Сначала давайте разберёмся с тем, ради чего мы сюда прибыли. О том, как выбираться, задумаемся позже. Уверен, что идеи появятся, когда прижмёт. Да и не факт, что нас решили тут бросить. Наверняка у начальства есть масса других причин не выходить на связь.
Все посмотрели в сторону Наики, но та, вместо того чтобы высказать свою позицию по интересующему всех вопросу, задумчиво посмотрела в потолок, а потом спросила:
– А где, интересно, наш дорогой господин Соуч? Я его уже час не видела, если не больше…
– «Вовочка», где Соуч? – обратился капитан к бортовому компьютеру.
– В рубке сидит, делом занимается, в отличие от вас, – буркнул тот.
– Чем именно?
– Отлаживает системы наблюдения за Флорой Озирис, спасительницей мира. Надо же было кому-то этим заняться.
– Заседание закончено, – распорядился капитан. – И правда, дел невпроворот. Вьорика!
– Да, капитан?
– Давай-ка слетаем к остаткам корабля манихеев. Посмотрим внимательнее. Конструкция прочная – может, что и уцелело из полезных вещей.
– И наберите там какого-нибудь пепла, – предложила Наики. – Надо всё-таки постараться доставить на землю что-то похожее на прах штурмана.
Глава 17
Безумье, скаредность, и алчность, и разврат
И душу нам гнетут, и тело разъедают;
Нас угрызения, как пытка, услаждают,
Как насекомые, и жалят и язвят.
Упорен в нас порок, раскаянье – притворно;
За все сторицею себе воздать спеша,
Опять путем греха, смеясь, скользит душа,
Слезами трусости омыв свой путь позорный.
Шарль Бодлер, французский поэт, XIX век. «Цветы зла»
12-го дня месяца Улулу, святилище Шамаша, территория Свободного Кетта
Во чреве святилища Шамаша было темно и жутковато. Тусклые лампочки, висевшие под потолком этого казавшегося бесконечным лабиринта, встречались нечасто. Временами приходилось идти на ощупь, осторожно ступая в темноте по неровному каменному полу и прижимая ладонь к шершавой холодной стене. Почему-то вспомнилось, как всего-то несколько недель назад её точно так же вели подвальными коридорами здания Службы Общественного Спокойствия. Не подойди она тогда к тем студентам-провокаторам, как бы сейчас сложилась судьба? Сидела бы сейчас в своей крохотной комнатке, считая каждый чикль, лишь бы дотянуть до очередной выплаты пособия. Не иначе. Так что жалеть особо не о чем. Кому ещё могло так повезти в жизни: успеть сказать правду на всю Империю, встретиться с богиней, обрести вторую молодость, подарить Кетту надежду на освобождение… Что бы там ни случилось в будущем, каких страхов ни пришлось бы ещё натерпеться, сколько бы боли ни предстояло испытать – это уже не имеет никакого значения.
Сегодня её подняли ни свет ни заря. Старшая горничная резиденции Верховного правителя Свободного Кетта, дородная девица лет тридцати, с грохотом поставила на стол таз с водой для умывания, бесцеремонно тряхнула её за плечо, а потом швырнула на кровать короткую белую тунику и махровое полотенце. Она не уставала всем своим видом показывать, что не одобряет решения рабсака дать приют какой-то самозванке. И пусть! Пусть не одобряет. Гладкая кожа, стройность и молодость – вполне объяснимый повод для зависти. Пусть не одобряет, пусть завидует, корова жирная… В этот момент Флора поймала себя на том, что и мысли у неё выстраиваются как у юной заносчивой красотки, которая уверена, что способна своей упругой грудью пробить себе дорогу куда угодно. Нет, нельзя забывать, кто ты такая, в чём твоё предназначение. И надо помнить о том, что люди мрут не только от старости и болезней. Кто знает, что ждёт её завтра? Может быть, сегодня старейшины Свободного Кетта признают её самозванкой и, вместо того, чтобы объявить пророчество сбывшимся, отправят её на плаху? Всё может быть…
