Ближайший населенный пункт в нескольких километрах отсюда, – всплыли в памяти слова Романа. Она изо всех сил устремилась к калитке, надеясь, что та не заперта. В крайнем случае, можно перелезть через ограду, протиснуться между железными прутьями, что угодно, главное – выбраться отсюда!
Внезапно за спиной раздался громкий лай собак, а за ним – оглушительный смех, заставив Анну онеметь от страха. Время замерло, весь мир будто застыл. Она осталась один на один с убийцей, не имея ни шанса на спасение. А массивный замок, висящий на калитке, отнял последнюю надежду.
Ее охватила дикая паника. Она бросилась бежать куда глаза глядят. Хохот гнался за нею, как смерть. Преследовал, как преступницу. Бежала из последних сил, захлебываясь слезами, но большие сугробы замедляли бег и леденили ноги.
– Скорее, малыши, скорее! – подгонял собак Роман.
Спустя мгновение один из псов прыгнул ей на спину и повалил на землю. Открыв глаза, она увидела огромную овчарку. Это был Гектор – любимец Романа. Рядом с ним были еще две собаки, которые яростно лаяли, ожидая команды напасть.
– Не делай глупостей, – угрожающе произнес Роман, наслаждаясь ее ужасом. – Я ведь могу и разозлиться.
Анна лежала в снегу, боясь пошевелиться, и совсем не ощущала холода, будто тело ей не принадлежало, а сердце колотилось, как в последний раз.
– Это не ты, – отчаянно проговорила Анна. Больше всего на свете хотелось сейчас умереть на снегу. Умереть быстро и без мучений.
– Это не я, – в тон ей ответил мужчина, и его губы искривила зловещая ухмылка. – На первый раз прощаю. А теперь пойдем, – он протянул руку, – твоя смерть не входит в мои планы.
«В твои, может, и не входит, а Маргарита точно решила меня убить», – подумала она прежде, чем потеряла сознание.
***
«Хоть бы я не проснулась».
Анна понимала, что это сон, потому что снова стояла посреди комнаты, не ощущая собственного тела. Здесь еще не было тех беспросветно черных портьер, которые не давали свету проникать внутрь; окна скрывали легкие шторы, и солнечные лучи подсвечивали пылинки в воздухе. На подоконнике в хрустальной вазе стояли красные розы.
«Хоть бы я не проснулась».
Она повторяла это снова и снова, не желая возвращаться в жуткую реальность, где муж стал тираном, а дом превратился в тюрьму. Надеясь навсегда затеряться в чужих воспоминаниях.
Оглядевшись, она увидела в углу комнаты два силуэта и вздрогнула. Маргарита и Роман стояли, крепко обнявшись. По лицу девушки струились слезы. Подчеркнутая ярким платьем, нездоровая бледность бросалась в глаза, а сильная худоба пугала.
– Мы расстаемся не навсегда, – тихо говорил Роман, гладя сестру по голове. – Пойми, мы не можем сидеть сложа руки и ждать, пока призраки сведут нас с ума. Я буду искать способ снять проклятие…
– Кого мы обманываем? Есть только один способ избавиться от него…
– Что ты предлагаешь? Убить тебя, чтобы снять проклятье? – сорвался он на крик. – Мы расплачиваемся собственным счастьем за грехи, которых не совершали. У нас был шанс отказаться от этой фамилии и порвать с родней – мы его упустили! Но я не собираюсь сдаваться, ясно? Я буду бороться до конца, пока не избавлюсь от проклятья. И к этому времени ты должна быть еще жива!
Роман резко отпустил ее и ринулся к двери. Маргарита закричала ему в спину:
– Я буду несчастна! Лучше умереть от твоей руки, чем остаться в одиночестве!
Он изменился в лице: в каждой черточке появилась боль, надбровья, изогнувшись, нависли над глазами, а острый кадык нервно дернулся. Закрыл дверь и стиснул ручку до хруста в пальцах. Решительно пошел по коридору, Анна последовала за ним, но на полпути он замер, будто почувствовал ее присутствие. Она в ужасе прижалась к стене и затаила дыхание. Это же сон! Роман не видит ее. Нечего бояться. Муж оглянулся, шагнул назад и протянул руку, едва не коснувшись ее волос. Анна, онемев, смотрела на него. Ненависть и безысходность вулканом клокотали в его глазах, а любовь тонула в угрюмом океане отчаяния. Какая адская смесь страстей! И взгляд такой реальный, что у нее кровь заледенела в жилах.
Роман шумно выдохнул и скрылся из виду. До Анны донесся шум мотора.
Слишком реально для сна.
В следующий момент она увидела Маргариту. Та прошла сквозь нее и бросилась к окну.
Каждое движение выдавало отчаяние, в глазах стояли слезы, а бледные губы дрожали и сливались с цветом лица.
– Ты не можешь так просто бросить меня! – закричала девушка, припав к окну. Взгляд, полный безутешной печали устремился во двор. – Не можешь, не можешь! Только не ты! – она задрожала и обреченно закрыла лицо руками, оставив след ладоней на стекле. Худенькие плечи опустились, словно на них лег неподъемный груз.
Некоторое время Маргарита рыдала, повернувшись спиной к окну. Сердце сжималось от горьких, разрывающих душу причитаний. Солнце клонилось к закату, погружая комнату в красноватый сумрак. Анна стояла в растерянности, не зная, что делать. Помочь она не могла, а наблюдать за чужими страданиями не хотела, но выбора не было.
Внезапно Маргарита замолчала и подняла глаза. Долго смотрела на собственный портрет, нахмурившись, о чем-то думала. Потом подошла ближе и выкрикнула:
– Ты должна была умереть вместе с ними! Так было бы лучше! Ты испортила жизнь всем, кто тебя любит! – По щекам снова заструились слезы. – Если бы ты тогда разбилась, призраки не тронули бы его… У него была бы надежда… Ты проклята, а не он!
Она задыхалась от злости. Сорвала с головы заколку – волосы разметались по плечам – и запустила ею в портрет. Беспросветное отчаяние отравляло все вокруг, въедалось в каждый сантиметр дома, как ржавчина, это чувствовалось даже во сне.
А потом Анна проснулась. Блестящая заколка сиротливо лежала на полу.
Так сон это был или явь?..
Глава 16
Самое страшное воспоминание
Неужели это она – доведенная до паники, на грани безумия девушка с мертвенно-бледным лицом и потухшими глазами? Буква «В», намертво впечатанная в белоснежную кожу, подтверждает – это реальность. Невероятная и жуткая реальность. Интересно, какую смерть приготовил для нее Роман? Нет, не Роман – его вторая личность. Ведь ясно же: ей не выбраться отсюда живой. Что будет, когда он закончит рассказывать свою историю? Перед глазами калейдоскопом сменялись пугающие картинки.
Вот она стремительно летит вниз из чердачного окна. В последний раз ощущает нежное дыхание ветра, которое касается ее заплаканного лица. Тело пронзают острые штыри арматуры. Откуда-то издалека доносится разъяренный лай собак. И в сознание намертво впечатывается торжествующая ухмылка на лице мужа.
Или нет. Роман не захочет повторяться. Скорее всего, вонзит в нее нож. Но прежде успеет насладиться ее криками и агонией, впитает панический, сумасшедший страх, которого так жаждет. И в доме станет на одного призрака больше…
