Если я поддамся ему — все будет сломано. Моя налаженная жизнь будет испорчена. Он снова станет истязать меня.
— Не надо, пожалуйста, — выдыхаю еле слышно, и в этот момент его пальцы касаются моих губ. Мне больно. Больно от желания дотронуться до него. От желания обнять, коснуться его губ, отдаться ему. Может я дура, может я конченая идиотка, но сейчас, стоя в его руках, столько месяцев спустя, я чувствовала себя предательницей. Из-за Димы, из-за того что сбежала. Сколько раз я мучилась в сомнениях, сколько раз перемалывала все, что произошло с нами, и думала о том, что, возможно, должна была дать нам шанс. Заур сложный, с ним не будет простого «долго и счастливо». С таким как Зу не бывает тихой размеренной жизни. Он как болезнь, как наваждение. Мне казалось, что я вылечилась. Столько времени прошло. Но сейчас, дрожа от его касаний, вдыхая его запах и сходя от него с ума, я понимаю, что это неправда. Я также как и раньше больна. Неизлечимо больна им.
Глава 6
Со стороны улицы вдруг раздается громкий сигнал автомобиля. Я не могла видеть, кто это, но почувствовала. Дима. Сердце забилось в тревоге и наваждение от встречи с Зауром схлынуло, оставляя после себя горький вкус сожаления и чувства вины.
— Я с другим, я выхожу замуж, Заур, — шепчу, когда его губы касаются моей кожи. Он вздрагивает, я чувствую это. Но его руки все еще трогают меня, стягивая с плеч лиф платья.
— Мне пох*й. Ничего этого не будет, — возле самых губ рычание. Его близость сводит с ума, мне так сложно бороться!
— Отпусти ее!!! — раздается громкий, истошный крик Димы. И он будто ушат ледяной воды.
Я резко толкаю его в грудь. Не ожидающий сопротивления, Заур отступает буквально на шаг. Но этого достаточно, чтобы вырваться из его хватки и отбежать в сторону.
— Заур, пожалуйста, отпусти. Все давно уже кончено. Я с ним…
Он молчит. Возвышаясь скалой, смотрит на меня с примесью гнева и презрения.
— Этот ублюдок даже слова не сказал, когда я забрал тебя. И ты променяла меня на него?
Он провоцирует меня. Знаю, что бы сейчас ни сказала, это не подействует. Зауру плевать на мои мысли и чувства. Для него всегда имело значение только то, чего хочет он.
За окном снова раздается крик. И он режет мои нервы. Дима тарабанит в ворота. Мне страшно за него. Шестаков понятия не имеет, в чье логово пришел.
— Он здесь. Он приехал за мной, потому что любит. И я его люблю. Отпусти нас, Заур. У тебя ведь есть она, — я не помню ее имени. Той, что была на вечере с нами за столиком. Я пытаюсь говорить тихим, размеренным голосом, опасаясь любой из вспышек.
— Она не имеет значения. Также как и он.
Он снова наступает на меня. Я пячусь назад, упираясь спиной в подоконник окна. Слышу за окнами мужские голоса и звуки борьбы. Ручные псы Заура пытаются заставить Диму уехать. Мне страшно за него, но сейчас я ничего не могу сделать.
— Где ребенок?! — раздается будоражащий кровь рокот. Я не могу думать ни о чем, кроме Шестакова. Я слышу, как его бьют. Я слышу, как ему кричат, чтобы он уехал, но Димка упрямо отказывается.
Я знаю, что не должна давать слабину. Мне больно, но все, что я могу сделать — увезти отсюда Диму.
Он нависает надо мной. Уперев в стену руки, смотрит мне в глаза с ненавистью. Заур наклоняется, так, что между нами миллиметры расстояния. Я вижу его так близко, каждую крапинку его карих глаз, каждую ресницу. Замечаю новый шрам над правой бровью, и это делает мне больно. Каждое слово, каждое его движение — это чертов ад.
— Ты была беременна! — кричит так громко, что мне хочется сжаться в комок. Закрыть ладонями уши, рыдать от страха. Но я продолжаю стоять и смотреть на него.
— Нет, — выдыхаю и замираю в ужасе.
Он замирает. Прожигает меня глазами.
— Ты была беременна, когда убегала от меня.
Произнося это, он кривится. Так, будто ему больно. И это уже слишком.
— Я не была беременна, Заур!
Он резко подскакивает ко мне. Я испуганно кричу, когда он бьет рукой в стену, чуть выше моей головы.
— Врешь!!!!
Прикрываю лицо руками, всхлипываю. Мне так страшно! Он пугает меня.
— Не вру! — рыдаю.
Заур отталкивает мои руки от лица, больно схватив за подбородок. Сжимает его так, словно удавить хочет.
— Врач мне сказал, что ты беременна, — произносит тихо, на распев.
— Значит, он ошибся! Я не была беременна никогда!
Замирает, шокированный моими словами. А спустя секунду вдруг выпускает меня. Заур поворачивается ко мне спиной, и стоит так, опустив плечи. В одно мгновение он меняется. Только что был агрессивным, свирепым монстром. А сейчас уставший, потерянный. Словно тяжкий груз лежит на его плечах. Зу косится на меня. Обхватив ладонями голову, стискивает ее.
Смотреть на него сейчас — не менее больно. Все, чего я хочу — уйти и больше не видеть его. Все мои мысли о чувствах — полная чушь. Вот она — грязная и некрасивая правда. Вот, что будет со мной, если я останусь. Если позволю ему затянуть себя обратно в болото.
— Отпусти меня, Заур, — голос дрожит, по щекам слезы бегут. Я обнимаю себя за плечи, дрожа всем телом.
Подхожу к окну. Вижу, что Диму скрутили. Один из охранников ударяет его в лицо. Кровь брызжет из его рта прямо на грязный асфальт. Внутри все замирает от ужаса. Заур приближается. Я чувствую его присутствие за спиной, и в эту секунду я ненавижу его.
— Заур, отпусти его! — поднимаю на него глаза.
Он мечет в меня гневным взглядом. Я знаю, что мои слова не помогут. Как бы я ни молила его — если Заур решил, он вряд ли отступит. Но я не могу стоять и смотреть, как эти ублюдки уничтожают того, кто спас меня.
Прежде чем осознаю, падаю перед ним на колени. Боль от соприкосновения с твердым полом отдает в сердце.
— Пожалуйста, Заур. Не трогай его. Прошу тебя!
Он смеется. Смотрит на меня с брезгливостью. Моя мольба унижает его. Я знаю, что не должна преклоняться перед ним, но если это спасет Димку, я готова.
Заур мечет взгляд в сторону двора, а потом возвращает его ко мне.
— На меня так никогда не смотрела, не переживала.
Я вздрагиваю, потому что из приоткрытого окна снова слышны звуки драки и глухие стоны Шестакова.
— Ты смотри, какой упертый, — цедит сквозь зубы.
Я опускаю голову, закрывая лицо руками. Я плачу от бессилия, от усталости. Он вернулся и снова все сломал. Рушит то хорошее, что появилось в моей жизни. Этот человек никогда не исправиться. Он может только разрушать, только делать больно.
Его пальцы вдруг касаются моих волос. Я вздрагиваю. Руки Заура неожиданно нежные. Распахнув глаза, смахиваю с лица слезы.
