Камерон быстро наложил повязку и заклеил руку Бейли пластырем. Она уже содрогалась от холода, когда все было закончено, и сразу же принялась натягивать на себя одежду. При этом она старалась не поворачиваться к Камерону грудью.
Ей пришла мысль о таблетке ибупрофена – лекарство могло снять жар. Впрочем, температура была не слишком высокой, так что Бейли благоразумно предпочла дать организму шанс побороть болезнь самому. Иммунная система занималась своим делом, не следовало ей мешать.
– Допивай воду, – велел Камерон, когда она оделась. – И даже не думай спорить. У тебя жар, значит, требуется питье. Пей!
Бейли не стала возражать и допила воду. До рассвета оставалась пара часов. Как только температура воздуха станет выше, она вылезет наружу и снова наполнит бутылку снегом. А пока можно было просто полежать.
Бейли свернулась клубочком, подтянув ноги к подбородку. Камерон принялся укрывать ее одеждой, пока гора не стала такой большой, что под ней было трудно пошевелиться. Затем он просунул под вещи руку и обнял Бейли за талию, притянув к себе. Поскольку она лежала к нему спиной, ягодицы удобно устроились в районе его паха. А лопатки прижались к широкой грудной клетке.
Поза «ложечка», так, кажется, это называют? Очень уютное положение. Весьма повезло, что Камерон слишком слаб, и что их завтра спасут – тоже отличная новость. В любом другом случае решимость Бейли противостоять влечению была бы обречена на провал.
Глава 15
Обычно Сет Уингейт просыпался поздно, но на следующее после звонка сестре утро он подскочил засветло, потому что за всю ночь так и не смог сомкнуть глаз. Если бы все шло как обычно, он бы, вероятно, до пяти-шести утра тусовался в самых жарких точках Сиэтла, а потом завалился спать до обеда. Скорее всего он снял бы симпатичную деваху, выкурил на пару с ней крепкий косяк, а потом трахался в какой-нибудь приватной комнатке на плюшевом диване. Он бы пил до одури и к утру почти ничего не соображал. Возможно, ночевал бы он прямо на кушетке в гостиной, потому что не сумел бы добраться до кровати. Ах, каким прекрасным завершением ночи это бы стало!
Но увы, увы…
Сету пришлось остаться дома. Дома! О пропаже самолета говорили во всех новостях, на личный номер звонили репортеры, жаждущие комментариев. Дважды звонила Тамзин, оба раза она оставила сообщения, но Сет так ей и не перезвонил. Говорить с этой тупой сукой не было никакого желания, никогда не знаешь, какую очередную чушь она ляпнет! Даже ее сообщения выводили Сета из себя, потому что всячески намекали на его участие в пропаже самолета Бейли.
– «Позвони, как только будешь дома, Сет, дорогой! – ворковал телефон голосом сестрицы. – Понимаю, ты празднуешь победу, но все же позвони! И еще раз спасибо тебе, что ты так все здорово устроил. Не знаю, как тебе это удалось, но спасибо, спасибо…»
Она также прислала несколько SMS, которые вызвали у Сета сильнейшее желание разбить телефон. Каждое сообщение просто кричало о его соучастии. В результате он просто выключил оба телефона и подумывал о том, чтобы вообще разбить стационарный аппарат и выбросить на помойку. Разумеется, сообщения Тамзин Сет стирал, но вдруг полиция способна восстановить цифровой файл, записанный автоответчиком?
Он обязан был позаботиться о своей безопасности.
Это было практически новое слово в лексиконе Сета. «Безопасность». Раньше он никогда о ней не задумывался.
Выражение «совершенно трезвый» тоже обычно не относилось к Сету Уингейту. Но теперь он был трезв как стеклышко и оттого ужасно зол. Ему страшно хотелось выпить, но он опасался, что алкоголь притупит чувство опасности и в нужный момент он наговорит лишнего – например при разговоре с детективами. Конечно, полиция могла навестить его, к примеру, только через неделю, но Сет готовился к любым неожиданностям. Ему казалось, что он балансирует над обрывом, стоит на носочках, заглядывая в бездонную пропасть, и очень боится потерять равновесие.
Всю ночь он вскакивал с постели и принимался ходить по комнате туда-обратно, а затем вновь забирался под одеяло. Предметы, окружающие его, казались враждебными и совершенно незнакомыми. Сет редко видел их трезвым и теперь едва узнавал. Выпить хотелось нестерпимо, но страх держал за горло железной хваткой и не позволял расслабиться.
Когда все-таки пришло утро, Сет поднялся с кровати и пошел умыться. Он чувствовал себя слабым и разбитым. Он принялся слоняться по дому, заходить во все комнаты, чтобы постоять растерянно в каждой и направиться дальше. Он решительно не представлял, что ему теперь делать. Пить хотелось нестерпимо. Сет выпил несколько стаканов воды, но жажда не отступила.
Он рухнул в кресло и закрыл лицо ладонями. Нужно что-то делать. Еще немного – и руки сами потянутся к бутылке, а к обеду он будет безобразно пьян, возможно, даже напьется до бессознательного состояния.
Встав с кресла, Сет прошел на кухню и попытался приготовить себе завтрак. Он редко ел дома, поэтому выбор был скудным. Пара ломтиков плавленого сыра давно покрылись зеленой плесенью, и Сет брезгливо выбросил их в мусорное ведро. Хлеба не было, так что рассчитывать на тосты не приходилось. Зато нашелся кофе, и Сет сварил порцию в металлической турке. В кабинете обнаружилась початая упаковка соленых крекеров и чуть подгнившее сбоку яблоко. Сет брезгливо срезал мятый бочок ножом. Крекеры и яблоко заполнили пустоту в желудке, кофе немного взбодрил, хотя нервы еще сильнее скрутились в узлы.
Послонявшись чуток по дому, Сет решил принять душ и побриться. Затем он надел самый консервативный из трех своих костюмов. У него было полно шмоток, даже имелась гардеробная, но вот с деловой одеждой была напряженка. Клубные джинсы, бриджи, майки и толстовки едва ли соответствовали моменту. Вот у отца было не меньше пятидесяти деловых костюмов. Как поступила с ними эта сучка Бейли? Неужели выбросила на помойку?
Оглядев себя в зеркале, Сет вздохнул. Под глазами залегли серые тени, да и в целом лицо выглядело непривычно, почти странно. Он был совершенно на себя не похож.
Сев в машину и повернув ключ, Сет сделал то, чего поклялся никогда не делать: он поехал в главный офис «Уин-гейт групп», присоединившись к мощному потоку других леммингов.
Его удивило и взбесило то, что охрана не пропустила его в здание, потому что у него не оказалось специального пропуска. Если бы речь шла о Белом доме, подобная скрупулезность была бы понятна, но офис покойного отца! Чушь! Когда отец был жив, Сет мог приходить и уходить, когда ему было угодно, и никто ни разу не спросил у него чертов пропуск! Что ж, теперь, когда Бейли больше не заправляет делами корпорации, все денежки сосредоточатся в его руках! А эти самодовольные охранники первыми вылетят с работы!
Получив временный пропуск – унизительную мятую бумажку со временем прибытия, – Сет пихнул его в карман и нетерпеливо выслушал инструкции, как добраться до кабинета мистера Сиболда. Нужны ему наставления!
Внутри здания многое изменилось. В холле появились мягкие диваны для посетителей, возле большого окна разбили оранжерею, а старый скрипучий лифт сменили на современную зеркальную кабину. Прямо в одной из стен коридора Сет увидел вмонтированный аквариум, литров, наверное, на тысячу. В подсвеченной голубым светом воде мелькали золотистые рыбки. Возле стойки ресепшна расположились кресла и столики с журналами, чтобы ожидание не казалось таким мучительным.
