Ричард опалил меня сиреневой тьмой, что плескалась в его глазах, и как-то мгновенно все понял.
– Даже не думай, что откажусь от этой затеи!
– То есть мне уже и помечтать нельзя?
Я хмыкнула.
– Илар Шанрасс, артефакты отнесены в ваш кабинет, а обед уже накрыт, – доложила Мелисса, появляясь в холле.
То есть кто-то предположил, чем дело кончится, поэтому рано утром и покинул замок.
– Ты же не рассчитывала, что я позволю тебе рисковать, но не приму меры для твоей защиты? – заметил Ричард. – Кстати, я подобрал для тебя несколько книг о магии. В том числе и о той, которой владели художники.
– Спасибо! – обрадовалась я, так как сама хоть и добралась до библиотеки, но не знала, где найти нужную литературу. – А сказки про единорогов в твоем замке найдутся?
– Даже с картинками, – отозвался Ричард и, вздохнув, потянул меня в столовую.
Глава девятая
Искры сыпались от карандаша, который скользил по бумаге, вырисовывая белоснежную, отливающую серебром, гриву сказочного животного. Единорог настолько древний зверь, что в памяти людей остались разве что легенды да предания. Их я перечитала еще неделю назад. Все, которые нашлись в библиотеке замка.
Рядом со мной неожиданно опустились чашка ароматного, исходящего паром, чая и тарелка с яблочным пирогом.
– Спасибо, Мелисса, – отозвалась я, не поднимая голову.
Экономка, добрейшей души женщина, радовалась тому, что я появилась в замке. Она догадывалась о моем желании снять с Ричарда проклятие. К хозяину замка Мелисса давно привязалась и по-свойски опекала, а теперь заботилась и обо мне.
В последние дни я самозабвенно уходила в творчество, пытаясь уловить малейшие оттенки, чтобы сработала моя магия и перенесла в те времена, когда единороги бродили по землям, одним своим присутствием делая каждый лес волшебным. Мелисса находила меня и приносила еду. Если про завтрак я еще помнила, то про обед и ужин забывала.
– Передышку взять не хочешь? – раздался совсем рядом голос Ричарда. Он присел на подоконник в рыцарском зале, который мы с недавних пор облюбовали.
Я с трудом оторвала взгляд от бумаги, прикусила карандаш и посмотрела на него. Под глазами тени, губы – тонкая нить, волосы взъерошены. В последние дни проклятие почему-то стало сильнее. Ричард часто срывался и улетал в лес, превращать дальние склоны в пепел. Еще одна из причин, по которым я торопилась.
– Спасибо за чай, – тихо ответила я, откладывая незаконченный рисунок и карандаши. Оказывается, его Ричард принес, а не экономка.
Взяла кружку, отломила кусок пирога, старательно рассматривая скользящие по рыцарскому залу тени от свечей. Ричард молчал и смотрел в окно. Сумерки наползли на сад, укрыли плащами склоны. Мир медленно и верно погружался в темноту. В открытое окно иногда залетал ветерок и приносил лепестки цветов и запахи зелени.
– Позволишь посмотреть? – поинтересовался Ричард, кивая на папку с рисунками.
Одна из них уже была заполнена, лежала в мастерской. Там в основном находились зарисовки замка. До того как я узнала нужную информацию о проклятии, я срисовывала узоры с гобеленов, мерцающие фонари в коридорах, интерьеры… Несколько рисунков с драконом в лесу и цветущим садом лишь дополняли их. В этой же папке лежали эскизы единорогов. Я создавала их, пытаясь понять, как зверь будет выглядеть в прыжке или лежа на поляне среди диких цветов. Бесконечно смешивала краски, подбирая оттенки для витого рога и шерсти, но пока все было не тем… Я чувствовала это. Моя сила не откликалась на то, что я рисовала.
В прошлый раз, когда дело коснулось амарантовых роз, я буквально увидела, как они цветут возле замка, оплетают его. И словно наполненные невероятным волшебством, оберегают и защищают обитателей Шанрассхолла от зла.
С единорогом, сколько бы я ни читала про них, сколько бы ни смотрела на картинки, ощущения были иными. Может, дело как раз в том, что я никогда не видела этого зверя вживую? Поэтому поймать ощущения на кончик кисти или карандаша и не получается?
– Агата, о чем задумалась? – спросил Ричард, напомнив, что я так и не ответила ему.
– О единорогах, – сдалась я.
– Только о них ты и думаешь, – заметил он, притягивая папку.
В голосе Ричарда слышалась то ли усталость, то ли легкая ирония. За те полтора месяца, что я жила в замке, мы привыкли друг к другу. Ричард старался помочь создать рисунок. После завтрака рассказывал о магии, хотя даже бытовые заклинания мне были недоступны, не та сила у художников… И раз за разом напоминал, насколько опасна моя задумка. То ли переживал, что передумаю, то ли надеялся, что не стану рисковать.
Но я не была намерена сдаваться.
– Ричард, мы не раз говорили об этом. Смирись уже, что я сделаю все возможное, чтобы снять с тебя проклятие. Ты его не заслуживаешь.
– И боюсь, сделаешь даже невозможное, – тихо ответил он. – Мне страшно за тебя так, что даже боль от проклятия перестает иметь значение.
Я позволила себе утонуть в его темном взгляде. Там, в самой глубине, пряталось то, чему я боялась дать название.
– Лучше скажи, что в рисунках не так? Почему не срабатывает моя сила? Не откликается? Неужели мне не хватает таланта?
Ричард отодвинул рисунки, рывком притянул меня к себе, и я оказалась сидящей у него на коленях. Недопустимо. Неприлично. Так маняще и волнующе.
И ответил поцелуем, от которого, казалось, вот-вот остановится сердце. Оно просто не выдержит, не вместит этой запредельной нежности. Когда мы остановились, мир стал меняться. Моя магия звала меня, и до листа бумаги и карандашей я добралась едва ли не на ощупь. Мелькали на магическом полотне краски, смешивались, просились на лист. Исчезли практически тут же, и я соскользнула на подоконник, уткнулась в рисунок, пробуя, подбирая, но так и не находя…
Тихонько выругалась, вскочила и обнаружила, что успела совсем забыть про хозяина Шанрассхолла, который так и сидел рядом. Смотрел на меня и молчал.
Покраснела от того, как себя повела. Не успела извиниться, как раздался стук в дверь. Вошел Георг и передал Ричарду письмо. Тот вскрыл немедленно, вчитался.
– Агата, мне нужно ответить. Сестра просит совета, – глухо сказал илар Шанрасс, поднимаясь с подоконника.
– Конечно! – отозвалась я, смотря, как он направляется к выходу.
Я же собрала свои краски, кисти, карандаши и листы с рисунками в папку.
– Илара, давайте унесу это в вашу мастерскую, – предложил Георг.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я, осторожно взяв последний рисунок и всматриваясь в него.
– Вы безумно талантливы, – сказал Георг.
– Ох, Георг! Видимо, этого мало для того, чтобы магия откликнулась, – не сдержавшись, вздохнула в ответ.
