Ричард обернулся в дракона стремительно и легко, практически слился с темнотой ночи, которая прятала его, защищала. Нарисовать моего мужчину таким хотелось еще больше. И я с трудом удержалась от желания взяться за кисть, пообещав себе запомнить как можно больше ощущений и оттенков, чтобы потом перенести их на бумагу.
А пока же… протянула руку и подошла к Ричарду, рассматривая сверкающую чешую. На носу она была чуть темнее. Или это ночь раскрашивала ее в особые краски? Хвост огромный, мощный… Крылья жилистые, как у летучей мыши, но в разы больше и темно-фиолетовые, почти черные в свете луны.
Лишь глаза остались теми же. Красивыми, завораживающими… Была в этой ипостаси Ричарда какая-то особая притягательная магия.
Я делала шаг за шагом, подходя все ближе. Дракон замер и не шевелился. Наконец дотронулась до чешуек на его носу, погладила и улыбнулась.
– Ты невероятно прекрасен, – сообщила ему, чувствуя, что зверь немного расслабился от моих слов.
Обошла его, потрогала и крылья, и хвост, впитывая ощущения и эмоции. До Ричарда я никогда не видела драконов, разве что в книжках на картинках, а так… Не жили они в нашей империи. Удивительно, что род Шанрасс остался на границе страны.
Дракон посмотрел в мою сторону, кивком показал на свою спину, приглашая на нее забраться. И даже заботливо поставил лапу, чтобы мне было удобнее. Разумеется, отказываться я не стала. И, сгорая от нетерпения, любопытства и предвкушения, вскоре оказалась на его спине.
В платье, на которое я накинула теплый плащ, было не очень удобно, но подаренную Ричардом амазонку я надеть не догадалась. Час назад я вообще собиралась спать, а никак не отправляться на свидание с любимым. И уж тем более не летать.
Убедившись, что я более-менее удобно уселась на него, дракон медленно и плавно взлетел, набирая высоту. Сердце ухнуло вниз, дыхание перехватило, в лицо дохнул прохладный ветер, принеся запахи цветов и лесной свежести.
И тревоги прошедшего дня отпустили меня. Ушли и остались где-то там, в этой ночи. А здесь… здесь мы кружили над садом и замком. Шанрассхолл с высоты драконьего полета казался еще более мощным и прекрасным. А вот сад наоборот – пустым и безжизненным, засыпанным пеплом.
На громадах гор вдали виднелись небольшие островки зелени, остальную их часть покрывали голые кусты. Тот самый маральник, лиловый вереск, который не мог зацвести без волшебства дракона, парившего со мной на спине.
Мы отправились к Шаарисе, и я полюбовалась ночным городом. Огни в домах были давно потушены, но фонари на улицах остались и освещали их. Сказочный затерянный городок, где у каждого жителя припрятаны свои тайны…
Я улыбнулась этим мыслям, рассматривая пейзаж внизу. Ричард взял направление к долине, где текла река. Слева виднелись горы, вилась лентой дорога, по которой однажды я попала в Шанрассхолл.
Ночь поменяла все вокруг, набросила тени, но еще больше изменил окружающее пространство сам полет на драконе. Счастливая, я дышала свободой, гладила чешуйки на шее Ричарда и улыбалась, предвкушая, как сяду за кисти и краски.
Через четверть часа Ричард повернул обратно, и вскоре мы опустились на ту же площадку, где он оборачивался в дракона.
– Замерзла? – тут же поинтересовался илар Шанрасс, едва принял облик человека.
– Очень! – ответила я и, немного стесняясь, прижалась к мужчине, согреваясь в его объятиях.
Сколько же интересного и удивительного пряталось за пределами Иларийской академии благородных девиц! Я и подумать не могла!
Мы медленно пошли к замку. Как воришки пробрались на кухню и нашли пирог с мясом, которым перекусили, а потом разошлись по комнатам.
Я уже забралась в постель и почти уснула, когда появился Альфред и заявил:
– А для предстоящего ограбления внука я раздобыл сонной пыли.
Вот же неугомонное привидение!
* * *
На следующее утро я встала поздно, чего раньше со мной не случалось. Но если учесть, что я легла далеко за полночь, переполненная эмоциями от дневного приключения и ночного свидания, это было неудивительно.
Альфред кружил по комнате, пока я умывалась и собиралась. Заметил, что Ричард отправился в Шаарису, чтобы отдать поверенному последние распоряжения и утрясти какие-то дела. Снова намекнул на сонную пыль. Пребывая в весьма радужном настроении, я пообещала подумать и отправилась на завтрак.
Поболтала с Мелиссой и Амандой, поняла, что больше не могу, не выдержу этого переполнившего меня чувства, и отправилась на верх башни – рисовать. Краски смешивались сами, кисть легко скользила по бумаге, и я целиком и полностью погрузилась в работу. Там, на листе, на самом краю изображенной среди гор пропасти расправил крылья дивный зверь, подставляя их ночному ветру. Сколько сказок он нашептал Ричарду? Может, хотя бы он знает, что за последний ингредиент необходим для волшебной краски, способной снять проклятие?
Я настолько задумалась, что не сразу заметила появление Альфреда. Потянулась к рисункам с пустыней, снова перечитала записи, составленные в библиотеке Арнара. И поняла, что все же в них чего-то не хватает. Нет, я вовсе не боялась рискнуть и отправиться хоть на край света, чтобы спасти своего дракона, но как тогда, с единорогом, я не чувствовала чего-то важного.
– Альфред, а ты видел Великую пустыню? – спросила призрака, который рассматривал недавно сделанный рисунок, кажется, находясь под впечатлением.
– Я несколько раз бывал в ней, Агата. Что тебя тревожит?
– В моих зарисовках, даже самых удачных, не хватает чего-то главного, – призналась я.
Альфред подлетел ближе, долго рассматривал их вместе со мной, но так и не смог сказать, что не так.
– В таком случае я бы посоветовал делать то, что велит сердце, – заявил он.
Я в задумчивости почесала нос, поправила сбившуюся прическу и поняла, что мне хочется посоветоваться с кем-то, в ком прячется такой же дар, как у меня. Но единственной знакомой мне художницей была Алекс.
– А Ричард почувствует, если я сниму родовой артефакт, чтобы переместиться в другое место? – не удержалась я.
– Он далеко. Можно успеть и остаться незамеченной.
Я кивнула, покосилась на Альфреда.
– Я прикрою, если что.
Он заглянул в рисунок, который я достала. На нем я нарисовала гостиную, где тогда познакомилась с Алекс. В ней по-прежнему летали алые лепестки роз. Вдохнула поглубже, сняла защитный амулет и быстро карандашом написала дату и время своего возвращения.
И рисунок ожил. Мир привычно превратился в холст с красками, и я, волнуясь, но уже не боясь, шагнула в него, позволяя перенести меня в нужное место.
Алекс сидела за спинкой дивана и что-то спешно рисовала. Платье на ней в этот раз оказалось нежно-голубым, с белоснежным кружевом, а в волосах спрятались две заколки-бабочки, усыпанные драгоценными камнями.
