Я вздрогнула, начиная догадываться, к чему он клонит.
– Будь подобный талант у Алекс, больше всего на свете она мечтала бы вернуть к жизни свою сестру. И один-единственный ее шаг в нужную сторону… она смогла бы изменить все.
У меня бешено заколотилось сердце. Я ведь замечала горечь в глазах принцессы, видела ее рисунки… И знала о ее сильном даре. Почему же не догадалась, не подумала, что Алекс может совершить невозможное?
– Светлый дар станет темным, будет выжигать душу. Но лично я предпочел бы пусть и короткую, но яркую жизнь вечным сожалениям и попыткам удержать свет.
– Каждый делает свой выбор, – не удержалась я. – Нариса тоже его сделала. И заплатила цену.
Он ударил наотмашь, жестоко и больно. Губу засаднило, я почувствовала вкус крови.
– Не смей говорить о моей сестре! Кто же знал, что убивая тех, кто с тобой одной крови, умираешь сам? И как жаль, что это касается лишь художников с их проклятым светлым даром! Иначе бы этот мерзавец, занявший трон, тоже был бы мертв.
Я приходила в себя, принимая слова врага. Императора-то это не коснется, он боевой маг, а вот Алекс… И даже меня… И всех художников!
– Капля живой воды… – начала я.
– …добавленная в нарисованное Нарисой и ожившее прямо на листе зелье, позволяющее вернуться в прошлое, способна на невозможное. Способна изменить его.
Я не хотела знать, что желал исправить в прошлом злодей. Наверняка вернуться в тот миг, когда возможно убийство императора. Что-то подсказывало, что между смертью Ренара и возвращением Нарисы к жизни он выберет первое.
– Живая вода – редкость, – сказал злодей. – Такая вряд ли найдется даже в сокровищнице нашего императора. Ее способны добыть разве что драконы. Отчаянные, храбрые, презирающие опасности и поражающие благородством. Этого у них, да, не отнимешь, – враг, имени которого я так и не узнала, расхохотался. – Ты хоть представляешь, Агата, в какую ярость я пришел, когда осознал, что ты обманула меня? – прошипел он, наклоняясь и дыша в мои губы. – Тебя я ненавижу не меньше семьи императора и тех, кто бросился ее защищать. И раз уж я пообещал долгую и мучительную смерть, отказываться от своих слов не буду.
Он отклонился, замахиваясь кинжалом, явно собираясь нанести с десяток ран и оставить меня умирать здесь, в холодном подвале. Однако все, о чем я могла в этот момент думать, – это что будет с Ричардом, когда он узнает о моей гибели. Страх за любимого дракона оказался сильнее приближающейся смерти.
Лезвие кинжала сверкнуло в нескольких миллиметрах от моего лица, неожиданно сменило траекторию, упало и зазвенело, а сам он отлетел от точного сильного удара. И передо мной оказался Ричард. С такой родной сумасшедшей сиреневой тьмой в глазах, что захотелось плакать.
– Я снимаю с нее магические чары, а ты разбираешься с врагом, – спокойно произнес голос Арнара. Сам маг появился за спиной Ричарда.
– А мне казалось, твой дар окончательно выгорел, Арнар, – раздался шипящий, словно у змеи, голос злодея.
– Разрушить твои чары я смогу лучше кого бы то ни было, – ответил илар Дантрэ, отодвигая Ричарда и оказываясь передо мной. – Все же бывших стражей не бывает.
Глава девятнадцатая
Я не успела осмыслить эти слова, как Ричард скользящим движением ушел в сторону, блокируя мечом удар врага. Арнар принялся шептать заклинания и делать пассы руками вокруг моего тела.
– Страж, – прохрипела я.
– Мой дар почти выгорел в ночь нападения на императора, остались лишь жалкие крохи. Правда, интуиция никуда не делась, как и способность мыслить здраво, – пояснил Арнар.
– Ты… вы…
– Ушел в отставку. Ричард, как ты понимаешь, не был в восторге оттого, что я поселился на его землях. Он же искал художницу, способную снять проклятие. А тут под боком страж. Договорились, что я не стану вмешиваться в его сделки с художницами, а он не станет рассказывать, кто я. Не терплю жалости.
Грохот и рык отвлекли нас от разговора. Арнар замолчал и принялся действовать быстрее, а я пыталась сквозь пыль и наступающую тьму разглядеть, как там Ричард. Даже присутствие стража не волновало меня. Факт, что именно тот, кто выслеживал художников и решал их судьбу, а сейчас спасал меня, лишь немного шокировал. А ведь могла догадаться раньше! Постоянно же чувствовала неприязнь, когда Арнар оказывался рядом. А следом приходил жуткий холод. Срабатывала интуиция, к которой я почему-то не прислушивалась. Требовала остерегаться, бежать от опасности!
– Выйдем! Не хочу убивать тебя при Агате! – крикнул Ричард, и я услышала хохот злодея.
– Или умирать при ней, да, дракон?
Мой мужчина и враг исчезли за дверями, а мы с Арнаром остались. Наконец илар Дантрэ справился, и я стала свободна. Немного кружилась голова, но царапины были неглубокими, вполне терпимо. Скорее они ослабляли, не больше.
– Я обещал Ричарду, что не позволю тебе вмешаться в битву и доставлю в замок в целостности и сохранности. Он слишком сильно разозлился, когда почувствовал, что ты в опасности.
– Почувствовал?
– Он тебе не сказал? – удивился Арнар.
– О чем?
Арнар усмехнулся, словно что-то предвкушая.
– Он – твоя пара.
– Это…
– Это когда один раз и на всю жизнь, Агата.
Я охнула и прикусила губу, но не верить в слова стража не могла. Зачем ему лгать? Нет для этого причин.
– Пойдем, надо отсюда выбираться. В конце концов, мне еще предстоит вернуться во дворец, чтобы помочь с поисками Александрины.
Я подумала и уточнила:
– Как насчет сделки? Я останусь здесь, и ты не будешь мешать. А я скажу, где находится Алекс.
Хоть бы согласился! Хоть бы долг перед императором, которому Арнар был так предан, пересилил данное Ричарду обещание! Ну пожалуйста!
– М-да, дракону с тобой придется очень нелегко. Я и раньше думал, что характер у одной илары – тот еще сахар… Теперь понимаю, что не ошибся. По рукам! – кивнул Арнар.
– Поклянись, что ты не связан с заговорщиками.
– Разумное требование, – согласился он и произнес истинную клятву.
– Принцесса в Шанрассхолле. Обеспечишь ее безопасность, да? И свяжешься с отцом Алекс?
– Договорились. Идем.
Арнар пошел к двери и даже не поинтересовался, как Алекс оказалась в замке Ричарда. Я глубоко вдохнула и направилась следом за ним.
На удивление теплая летняя ночь, которая так несвойственна этим местам, взяла меня в плен. Даже странно было осознавать, что в этой тишине, под темно-синим небом с россыпью звезд, идет бой не на жизнь, а на смерть.
Я с тревогой оглянулась, рассматривая пустые дома с черными провалами окон. Заброшенный город? Впрочем, почему я удивляюсь, что оказалась именно в нем?
