— Отдыхая здесь в прошлый раз, мы создали собственное племя, — вспомнила Рита.
Толик посмотрел на Юрца и махнул головой в лес:
— Неси. Помнишь, где зарыли?
— А то!
К этому времени Анфису перетянули широкой нитью от шеи до лодыжек. В джинсах и с голой спиной она напоминала рекламный плакат — такое сочетание почему-то очень нравится фотохудожникам и дизайнерам. Неясно, как сочетание открытого верха и синих штанов поднимает продажи конкретных торговых марок, но смотрелось здорово. К тому же, Нику не встречались виды полуобнаженных красоток, привязанных к дереву. В этом оказался свой шарм. Злой, дикий, но шарм. Ни в одном сне Нику не приснилось бы то, что он видел наяву. Осталось догадаться, что с этим видом натворит больная фантазия Толика. И чем, в таком случае, сегодняшний день закончится, если вспомнить, с чего он начался.
Лучше не вспоминать.
Из леса Юрец вернулся с округлым камнем и полуметровой палкой, на один конец которой был насажен козлиный череп, под мышкой торчала затянутая в полиэтилен деревянная загогулина. Все это он протянул Толику.
— Никто не тронул, все на месте.
— Клади на землю. — Толик поднял руки, почти отеческим движением собирая всех вокруг себя. — Кому доверим жезл вождя на этот раз?
Глупый вопрос. Даже если умники высказались бы против, остальные знали, за кого голосовать. Тем более, что Луиза теперь в стане противника.
Бизончик первым задрал руку вверх:
— За Толика!
Естественно, остальные поддержали. Луиза тоже подняла ладонь и так посмотрела на приятелей… В общем, они тоже подняли.
— Ура, все как в прошлый раз! — Бизончик не скрывал радости.
Мажоры были довольны, для них продолжалась прежняя игра. Новички в лице умников правил еще не знали, но Ник, например, положился на здравый смысл Толика — в чем-чем, а в умении просчитывать ситуации лидеру мажоров не откажешь. Пока Луиза рядом, он будет играть только в игры, на которые согласится она. Пусть Толик сволочь, но он порядочная сволочь.
Кхм. Именно.
— Единогласно, — подытожил Юрец.
— А я? — донеся голос Анфисы.
Привязанная лицом к дереву, она не видела происходившего.
— Один голос ничего не решает, — заявил Юрец. — А почему ты против?
— Я не против, просто не люблю, когда про меня забывают.
— Про тебя не забыли, — сказал Толик. — Ты идешь следующим пунктом программы.
Любопытно, когда это он составил программу. Скорее всего, сочиняет на ходу. Что же, у него получается. Потому и лидер. Ника, к примеру, никто в вожди не выдвигает, а если выдвинут, тут же задвинут обратно. Чтобы верховодить, не мозги нужны, а…
Неизвестно, что нужно. Некая харизма. Что это такое, наука не знает, только догадывается и строит предположения. У Толика харизма однозначно имелась, у Ника — нет. У Бизончика была харя и множество «измов» — шовинизм, дебилизм… Ник навскидку мог выдать еще сотню присущих недалекому качку «научных» определений, как реальных, так и подразумевающихся обидных. В общем, больше ни в ком в собравшейся компании харизмой не пахло. Юрец не тянул из-за слабоволия и противной скользкости по отношению к окружающим, Мирон окаменел бы при первой трудности, а Аскер в любой компании чувствовал себя не в своей тарелке — он мог ценой жизни поддерживать того, кому симпатизирует, но сам на местечковый трон не полез бы. Среди девчонок тоже не было такой, кого стали бы слушать остальные. Луиза, например, могла бы стать начальницей умников, если бы согласилась. Но она за равноправные отношения. К тому же, мажоры ее власть не примут. Вот и получается, что противный хмырь Толик — единственный кандидат, который устраивал всех. И который хоть что-то мог. Обидно, досадно, но ладно. История полна аналогий и доказывает, что крепкая власть не самого лучшего правителя все же лучше, чем безвластие и хаос.
Солнце полностью скрылось за лесом, поляну обступили сумерки. Ник с тоской посмотрел на костер, зря горевший в пещере. Скоро прогорит, и всех снова отправят за дровами, но уже по темноте.
Давать советы новоизбранному вождю он не осмелился. В конце концов, деревьев вокруг много, сухостоя никто не требует, далеко ходить не придется.
Юрец поднял с земли корявую палку с черепом и опустился перед Толиком на одно колено.
— Жезл вождя твой. — Палка была протянута как рыцарский меч. — Правь нами во имя добра и света!
— Урраа! — раздалось нестройно и совсем не хором.
Повторять не потребовалось, казацких ритуалов Толик не придерживался — скорее всего, боялся, что второй и, тем более, в третий раз не предложат. Он величаво принял жезл и, как волшебной палочкой, сотворил им в воздухе обнимавшую мир дугу — как бы взял планету под свое крыло. Другой рукой он поднял булыжник… и только сейчас Ник понял, что тот символизировал вместе с палкой.
— Булыжник и палка, — торжественно заговорил Толик, — это не только оружие голытьбы. В древности они сделали человека тем, кто он есть ныне — владыкой природы. С появлением государств прежние символы превратились в скипетр и державу. Вернем им былые смысл и величие! Правитель должен быть правителем!
Толик с апломбом выпрямился в позе государя-императора, принимающего военный парад, и все поклонились ему. Ужасно, но Ник с Мироном тоже кивнули, только Аскер удержался от общего помешательства и с удивлением глядел на «поехавших крышей» друзей: «Вы серьезно? Тогда что же будет дальше?»
— Если мы теперь племя, — поинтересовалась Луиза, — то как оно называется?
— Оно называется Племя, — провозгласил Толик с пафосом истинного владыки. — С большой буквы! Великое и непобедимое! Отдельное государство, на чьей земле не действуют другие законы.
Луиза пожала плечами. Ей явно что-то пришло в голову.
— У тебя есть название? — догадался Ник.
— Говори, — скомандовал Толик, уже вошедший в роль вершителя судеб.
— Предлагаю наше племя, то есть государство, назвать «Анатолия». С древнегреческого переводится как восток, рассвет, восход солнца.
— Государство Анатолия! — загоготал Бизончик. — Что? Анатолия! Чье? Тоже Анатолия!
— Принимается! — одобрили девушки.
Юрец зачем-то побежал в пещеру, Толик вновь заговорил:
— В племени должны беспрекословно исполняться принятые законы. Человек должен жить в мире с другими людьми, для этого нужно быть верной и надежной частью общества, в котором находишься. Общество требует, чтобы нарушителей карали. У нас имеется нарушитель. — Жестом инквизитора на ведьму, которую требуется сжечь, Толик указал рогатым жезлом на привязанную к дереву Анфису. — Как мы поступим с тем, кто плюет на мнение товарищей?
— Повесим! — выкрикнул из пещеры Юрец.
На него обернулись, но не увидели — он что-то делал внутри зала, где догорал костер.
